Виктор Громов - Пепел революции

Домик смотрителя был на склоне оврага, и поэтому, практически не виден со стороны. Вооруженные люди всех мастей ездили туда и обратно, но держались железной дороги и совершенно не горели желанием оставаться на сиротливой станции посреди голой степи. Пару лет назад он ездил в город и услышал страшные слухи, что в Петрограде что-то произошло, и царь отрекся от престола, и теперь будет везде равенство и братство. Смотритель в это не поверил и уехал назад к себе. Как это царь отрекся? Ничего же не поменялось. Так же исправно платится жалование, работает связь с ближайшими станциями, по-прежнему ходят поезда с военными, боеприпасами и продовольствием. Опять, поди, воду мутят, хотят сбить с толку народ!

Летом случился первый тревожный звоночек. Связь с соседями, которая исправно работала многие годы, внезапно пропала. Когда смотритель поехал в город заявить об этом, он будто окунулся в потревоженный улей. Полиции не было, его начальник, уже двадцать лет работающий на своей должности, внезапно уехал в Петроград по каким-то делам, по улицам ходили мрачные люди, которые с недобро смотрели на любую форму. Его заверили, что связь скоро наладят, а ему следует вернуться к себе.

Ближе к осени прозвучал второй звоночек. Исправно поступающее ему жалование, аккуратно выплачиваемое даже в период революции после Кровавого воскресенья, в этот раз задерживалось и надолго. Казалось, что-то в худо-бедно работающей государственной машине начинало давать сбои, что-то сломалось, и чем дальше, тем заметнее это было.

Осенью смотритель заметил новые изменения. С того направления, куда последние три года направлялись бесконечные эшелоны солдат, постепенно потянулись демобилизованные обратно. Что случилось, спрашивал он у тех, кто сходил на его станции, чтобы добраться в родные села. Разве война закончилась? Заключили мир с немцами и австрияками? Ему отвечали уклончиво, и из путаных объяснений он понял, что ничего не кончилось, а солдатам просто надоело воевать, и они возвращаются домой, чтобы делить землю и имущество. А как же офицеры, не понимал смотритель, они тоже уезжают с фронта? Офицеры могут оставаться, если хотят, они все дворяне, у них поместья и деньги, а нам земля нужна. А как делить-то землю, неужели царь-батюшка или Дума выделили простым людям, не унимался старик, в голове которого никак не могли уложиться столько радикальные перемены. Кажется, сами солдаты смутно себе все представляли. Мы созовем, отвечали, совет депутатов, и он решит у кого земли много – у того отобрать, у помещиков каких. Или у биржуинов, которые наших братьев, рабочих, в городах душат, заводы отнять. Солдаты, особенно из глухих деревень, соединили два непонятных, но похожих по смыслу слова «биржа» и «буржуазия» в одно. Сам совет будет управлять заводом, отвечал один, кажется, более подкованный, солдат. И будет продавать товары по справедливым ценам, чтобы хватило всем. Этот солдат, найдя первого благодарного слушателя в лице станционного смотрителя, беззаботно смеялся и удивлялся непониманию старика.

– Отец, ты пойми, будет все по справедливости! Надо тебе ботинки, тебе продают или отдают даром, нужен хлеб – идешь в пекарню, а там не жид какой-то сидит, а выбранный депутат, справедливый и умный. И дает тебе хлеб бесплатно, а ты взамен, управляешь своей станцией. Ты понимаешь, какая жизнь-то начнется, отец! Совсем другая жизнь! Дожил ты, поздравляю!

Когда в следующий раз старик поехал в город, чтобы посмотреть, как там начинается сказочная жизнь, то был весьма удивлен. Пока рай начинался тем, что исчезли практически все товары и все только торговали каким-то старьем и личными вещами. Денег никогда у смотрителя не было особо много, но теперь даже на них нельзя было ничего купить. В здании, где раньше была гостиница, сейчас заседал Совет депутатов. Никто не знал, кто и за какие заслуги их выбрал, но придя однажды в зал, смотритель с огромным удивлением увидел людей, которых раньше и на пушечный выстрел не подпустили бы решению важных вопросов. Там был мелкий мошенник, который в прошлом году купил себе костюм попа и так ходил по селам собирал деньги. Его поймали бабы и побили.

Еще один, интеллигент, который носился по всему городу с планами вечного двигателя или придуманной формулы, от которой будут идти морковные и капустные дожди, что избавит людей от тяжелого труда. Что такие люди могут решить и почему они заняли приличную гостиницу, курят там, ругаются и в грязных сапогах ходят по коврам, смотритель решительно не понимал.

Он поехал назад. Теперь в степи стали появляться странные люди, которые скакали в различных направлениях, вооруженные и явно злые. Его станцию разбили, а все мало-мальски ценное, даже дверные ручки, утащили с собой, а что не смогли утащить – разломали. Он пожаловался городовому, тот обещал разобраться, но помощи смотритель так и не дождался. Потом опять что-то случилось в Петрограде, совсем уж непонятное, вроде, Совет сверг Временное правительство или наоборот. Постепенно все вокруг разрушалось. Смотритель испытал настоящий шок, когда внезапно здесь, в глубине Русской державы со стороны фронта, начали ехать германские эшелоны с солдатами! Значит, мы проиграли войну? Немцы не обращали внимание на его станцию, поскольку рядом не было населенных пунктов, а то, что вокзал был давно разграблен только убеждало их во мнении, что здесь все заброшено и останавливаться незачем. Благо, дом, где жил он с собакой, был совершенно не заметен со стороны и, не зная о нем, можно было легко не заметить.

Потом появились какие-то ряженые древними казаками, которые говорили на своем деревенском наречии и выглядели сбежавшими из сумасшедшего дома или цирка. Как понял смотритель, эти циркачи были кем-то вроде слуг немцев, которые тщательно и методично обустраивали свою власть в здешних землях. Потом немцы почему-то уехали домой, в городе поговаривали, что в Германии тоже случилась революция, и сейчас вчерашние враги, сбросившие ярмо ненавистных императоров, объединятся и нанесут поражение Франции, США и, почему-то, Японии. Что происходило, было совершенно непонятно. Власти и армии менялись по нескольку раз за сезон. Появились какие-то красные, говорят это те, кто захватил власть в Петрограде и Москве. Их прогнали какие-то белые, по имени, сторонники монархии и старых порядков, а по виду завсегдатаи гауптвахты, отборные негодяи и подлецы. Появились какие-то зеленые атаманы, которые были натуральными бандитами, но здесь их видели редко. В голой степи нечем поживиться, разве что проходящими поездами, но поезда бандиты трогать опасались.

За прошедшие несколько лет станционный смотритель научился никому не доверять, в каждом видеть врага или потенциального врага, и даже не так давно в городе выменял у какого-то солдата винтовку и несколько патронов. Стрелять он особо не умел, но все-таки оружие внушало ему какое-то спокойствие. В тот момент, когда за окном шел ливень, станционный смотритель сидел за столом и задумчиво жевал хлеб оставшимися зубами. Тем неожиданней в дверь громко постучали.