Сергей Шурлов - Гитлер и РСХА

И вот, 26 февраля, спустя два дня после первого, безрезультатного для национал-социалистов обыска, в доме имени Карла Либкнехта прошел второй. На этот раз полиция «обнаружила» под зданием разветвленную сеть подземных ходов, секретные комнаты и сотни тех самых необходимых документов, о чем и сообщило контролируемое крайне правыми правительственное информационное бюро. Документы, как гласило сообщение, будут представлены на суд широкой общественности немного позже.

В связи с «обнаруженными» бумагами между национал-социалистами и всеми остальными силами, представленными в правительстве и возглавляемыми Папеном, возник жаркий спор. Подделанные документы были столь низкого качества, что показывать независимым экспертам их было бы неразумно. При этом вице-канцлер и его сторонники принципиально не были против подлога. Так или иначе, бумаги так никогда и не были обнародованы.

Планы руководства НСДАП представить коммунистов врагами государства и добиться запрета коммунистической партии были расстроены. Впрочем, обыск в доме имени Карла Либкнехта все же занял свое место в цепочке событий, приведших к аккумуляции национал-социалистами власти в своих руках. Следующее произошло спустя несколько часов, вечером 27 февраля – запылало здание Рейхстага.

Свидетелем самого поджога стал некий молодой человек, привлекший к происходящему внимание стоящего недалеко полицейского – вахмистра Лендциана. Именно этот молодой человек, который по ходу разбирательства дела куда-то пропал (в ходе последовавшего судебного процесса его не допрашивали), вечером 27 февраля услышал донесшийся со стороны здания звон разбитого стекла и увидел в окнах отблески, как утверждалось впоследствии, факелов, с помощью которых пламя разносилось по этажу.

Полицейский открывает по предполагаемому поджигателю огонь наугад, в то время как молодой человек вызывает пожарную команду. Лендциан бросается в ближайший подъезд рейхстага и натыкается на двух людей в штатском. Одним из них оказывается шеф берлинских штурмовиков НСДАП Карл Эрнст. Вопрос о возникновении в здании пожара оба встречают с удивлением. Полицейский, которому на подмогу уже прибыли его коллеги, проходит дальше и видит страшную картину – весь этаж охвачен огнем. На месте событий задерживают молодого человека, в кармане которого обнаруживают паспорт на имя Маринуса ван дер Люббе, гражданина Голландии.

Пожар вспыхнул, когда до дня голосования – 5 марта, остается всего неделя. Самая жаркая пора для лидеров партий, время наибольшего напряжения сил, активной агитации. В этот вечер Геринг, глава прусского министерства внутренних дел, продолжает работать в своем кабинете недалеко от Рейхстага и первым из высших должностных лиц прибывает к месту событий. Вслед за ним сюда приезжают Гитлер и Геббельс, которые, несмотря на важность оставшихся перед голосованием дней, не заняты предвыборными вопросами, не проводят собрания и встречи.

Утром следующего дня прусское информационное бюро выпустило официальное сообщение по поводу случившегося:

«В понедельник вечером загорелся германский рейхстаг. Имперский комиссар прусского министерства внутренних дел имперский министр Геринг немедленно после своего прибытия на место пожара распорядился о принятии мер и взял на себя руководство за их проведением. После первого же сообщения о пожаре на место происшествия прибыли рейхсканцлер Адольф Гитлер и вице-канцлер фон Папен.

Вне всякого сомнения, здесь имеет место тягчайший случай поджога, который когда-либо знала Германия. Полицейское расследование показало, что во всем здании Рейхстага, от подвала до купола, были устроены очаги пожара. Они состояли из препаратов смолы и смоляных факелов, которые были разложены на кожаных креслах, под печатными материалами Рейхстага, у дверей, занавесей, деревянных обшивок и в прочих легковоспламеняющихся местах. Полицейский чиновник заметил в темноте несколько человек с горящими факелами. Он немедленно выстрелил в них. Одного из преступников удалось задержать. Речь идет о 24-летнем каменщике ван дер Люббе из Лейдена в Голландии, при котором оказался вполне исправный голландский паспорт.

Он признал, что является членом голландской коммунистической партии…Этот поджог является еще неслыханным до сих пор актом террора со стороны большевизма в Германии. Среди сотен центнеров преступной литературы, которую полиция во время обыска нашла в доме Карла Либкнехта (документов, компрометирующих компартию, как мы помним, там найдено не было. – Авт.), находились также указания на то, как проводить коммунистический террор по большевистскому образцу…пожар Рейхстага должен был послужить сигналом к кровавому восстанию и гражданской войне. Во вторник в 4 часа в Берлине должны были произойти большие погромы. Вполне установлено, что в этот день во всей Германии должны были начаться террористические акты против отдельных лиц, против частной собственности, против жизни и имущества мирных граждан».

Содержалась в официальном сообщении и информация о принадлежности Люббе к коммунистической партии, якобы при аресте у него в кармане был найден соответствующий документ, подтверждающий это – членский билет. Входе процесса выяснилось, что никакого билета при себе у обвиняемого не было, сам же он твердо заявил, что ни в какой партии не состоит.

Не соответствовало действительности и утверждение властей о том, что Люббе признался в своих связях с социал-демократическими кругами Германии.

В ходе следственного эксперимента на месте происшествия было установлено, что осуществить одновременный поджог нескольких помещений Рейхстага, а именно так можно объяснить скорость распространения огня, в одиночку невозможно.

Уже в то время существовали и были доступны общественности многочисленные свидетельства того, что поджог был устроен самими национал-социалистами. Всех их обобщил и представил в виде меморандума депутат рейхстага от Немецкой националистической народной партии доктор Эрнст Оберфорен, разославший документ нескольким своим близким друзьям и соратникам по партии. Документ попал в руки западной прессы и был опубликован. В мае того же, 1933 года, Оберфорена обнаружили мертвым в городе Киль на севере Германии. По сообщениям полиции – покончил жизнь самоубийством.

Позже широкую известность получила история уголовника, а по совместительству и активного члена СА, Ралля, утверждавшего, что он входил в команду штурмовиков, как раз и занимавшуюся поджогом Рейхстага. Ралль описывал события в таких деталях, что сомневаться в правдивости его слов было сложно. В результате труп уголовника-штурмовика был неожиданно найден простым немецким фермером на своем поле в ходе обычных посевных работ.