Эверет Тру - Nirvana: Правдивая история

Я: Как вы считаете, Кэлвин имел большое влияние на Курта?

– Я уверен в этом, – отвечает вокалист «Mudhoney».

Я: В чем это проявлялось?

– Его татуировка «К», любовь к Дэниелу Джонстону [66] Дэниел Джонстон – поэт и исполнитель-неудачник, распространявший свои записи прямо на улицах Остина, штат Техас. Всю взрослую жизнь провел, скитаясь по различным клиникам для душевнобольных. Однажды выбросил женщину из окна третьего этажа, решив, что она одержима дьяволом. Его песни глубоко личные и трогательные. и «The Raincoats».

Я: Как вы думаете, повлиял ли Кэлвин на Курта как на личность?

– Не знаю. Курт был очень замкнутым. Мы с ним тусовались как два крайних интроверта.

– Я считаю, что аутсайдерство кардинально изменило мою жизнь и укрепило меня в собственных идеях, – говорит Кэлвин. – Суть конфликта не в том, чтобы показать, насколько я круче других людей; я противостою их праву исключить меня, сделать аутсайдером. Я не хочу сказать: «Я крут и могу над вами издеваться, как хочу». Я говорю: «Я делаю то, что хочу. Почему это вас бесит?»

Живя в «лачуге», Курт подпал под влияние Олимпии. Он ездил туда вместе с «Melvins», выполняя – бесплатно – функции их роуди; он носил усилитель Базза, когда те выступали в одном из крошечных районных панк-клубов столицы штата.

Андеграунд в Абердине был очень немногочисленным сообществом; когда Крист в конце концов согласился начать репетировать с Куртом – год спустя после записи кассеты «Fecal Matter», – практически все, кто ходил с длинными волосами, появлялись у них во время репетиций (репетировали они в пустой квартире над парикмахерским салоном мамы Криста). Больше идти было некуда. Кроме них в группе играл еще «какой-то чувак» на барабанах – Боб Макфадден; у них был дешевый микрофон и потрепанный гитарный усилитель – Крист отдал свой Мэтту Люкину, когда тот внес за него залог: Криста посадили после стычки с какими-то гопниками на парковке. Крист и Курт не любили тех, кто околачивался рядом с ними: они пренебрежительно называли их «Haircut 100 Club» – по имени легковесной английской поп-группы того времени.

Тех, кто ошивался в «лачуге», Курт тоже не любил: большинство из них были малолетками, которые хотели выпить и которым не было дела до хозяев дома. Курт же больше налегал на кислоту и травку. «Он постоянно обдалбывался – в любое время дня, – вспоминает Крист. – Это была настоящая жесть».

В начале весны 1987 года Мэтт Люкин ушел из «Melvins» – когда Базз решил завязать с выпивкой и сделать «Melvins» непьющей группой. Мэтт сказал: «Не катит». Позднее Базз в качестве причины распада команды указывал свой переезд в Калифорнию.

Не ладились и отношения Курта с его другом. Ситуация окончательно накалилась, когда Курт протянул ленту посередине дома и запретил Мэтту переходить эту границу. Увы, туалет был на стороне Курта. Люкин съехал, а его место занял Дилан Карлсон. Карлсон был гением-самоучкой с взъерошенными волосами, нечесаной бородой и устоявшимися взглядами на жизнь. Курт пытался пристроить его укладчиком ковров – ничего не вышло: начальник Курта в отеле в Оушн-Шорз был так пьян, что не смог открыть им дверь. Курт с Диланом стали лучшими друзьями.

– Впервые я встретил Дилана в 1985 году, – вспоминает Рич Дженсен. – Ему, наверное, было лет 13–14. Он был мрачным ребенком. Этакий Уильям Берроуз в детстве – если принимать Берроуза за квинтэссенцию тьмы. Мне казалось, что он родился в деревенской семье, и они держали дома оружие. Он любил повеселиться, но было в нем что-то темное. Мои одноклассники интересовались карбюраторами машин, усилителями, компьютерами и всем таким. Дилан же увлекался оружием, хеви-металом и странными религиями.

– Однажды Дилан обдолбался, – рассказывает Слим Мун, также бывший участник «Earth», – и кроме него никого не было дома. Крист барабанил в дверь, но никто не открывал. Тогда он взобрался на второй этаж – из окна на него смотрели два ствола дробовика. Дилан всегда держал ружье под кроватью. Дилан всегда говорил, что хочет убивать людей: раз у него не получилось стать рок-звездой, то нужно стать серийным убийцей. Однажды он нашел на пляже сгоревшую собаку. Он положил ее рядом со своей кроватью, устроив подобие алтаря. Труп собаки, свечи, четки и прочая псевдорелигиозная атрибутика.

С Трэйси Марандер Курт познакомился в тот период, когда жил в «лачуге».

– Трэйси была прекрасна, – говорит Тоби Вэйл. – Одна из тех панкушек, которые есть в каждом городе; они разбираются в музыке лучше многих парней, они целиком преданы музыке этого города, но им не доверяют – потому что такая преданность не ценится, хотя музыкантам и необходимы подобная любовь и поддержка. Ей очень нравились герл-бэнды – правда, их было не очень много. Кажется, благодаря ей я узнала о «Frightwig» [67] «Frightwig» – девичья панк-группа из Сан-Франциско, напоминающая «Flipper». . Она годами собирала фотографии с концертов панк-групп Северо-Запада. У нее, наверное, набралось материала на целую книгу. У Трэйси было отличное чувство стиля и настоящий талант. Она была старше меня, и я ее просто боготворила. Она была клевая. И по-настоящему заботилась о нем…

Трэйси и ее подруга Тэм Ормунд не были похожи на девушек из Абердина: у Трэйси были ярко-рыжие волосы, и она носила куртку в черно-белую полоску. Она часто меняла цвет волос: то походила на типичную панк-рокершу, а могла носить густые, вьющиеся коричневые волосы с челкой; позже она одевалась как обыкновенный инди-кид из Олимпии – колготки, тяжелые ботинки, цветастая юбка, свитер с растянутыми рукавами. Она была крупнее Курта; тот надевал несколько слоев одежды – стиль тихоокеанского побережья Северо-Запада (когда прекращался дождь или становилось теплее, можно было снять какую-нибудь из вещей). Впервые Курт и Трэйси встретились около панк-клуба для всех возрастов в Сиэтле, где малолетнего Курта частенько забирали в полицию за употребление спиртного. Трэйси не сразу удалось объяснить Курту, что она хочет с ним встречаться. Сблизились они, когда рассказали друг другу про своих крыс: у Курта был самец по имени Китти, которого он растил в «лачуге» с самого рождения и в итоге отпустил на волю.

– Тэм и Трэйси одевались как настоящие панки – а весь Абердин ходил в клетчатых рубашках и бейсболках, – вспоминает Кэндис Педерсен. – Мы все ездили в Абердин, слушали там музыку – «Black Sabbath», «Kiss». Не спали всю ночь, веселились, а потом возвращались домой. Все это было довольно невинно.

– Трэйси была очень милой, – говорит Иэн Диксон. – Она работала в закусочной в «Боинге» и реально заботилась о Курте.

После того как Люкин съехал из «лачуги», Курт жил там еще два месяца. Затем, осенью 1987 года, Трэйси переехала из Такомы в новую квартиру в Олимпии по адресу Норт-Пир-стрит, 114 1/2, и Курт переселился к ней. Трэйси составляла для Курта списки заданий, которые ему следует сделать, пока она на работе, и расклеивала их по всей квартире – на двери холодильника, на ящиках и стенах. Что-то вроде «постирай вещи, помой полы, почисти клетки, сходи в магазин». Ну, как обычно.