Владимир Еркович - LOUNA. Грязные гастроли

Дорога до Нижнего на «Стриже» занимает около четырех часов. Если смотреть в окно, то это время покажется вечностью, но мы выбрали второй путь. В нашем вагоне ехала толпа клевого, веселого народа, и, чтобы вогнать их в депрессию, надо было очень сильно постараться. Помимо музыкантов «Луны» и технической команды тут же ехали несколько друзей группы: журналист Александр Вишневский и бывалый выездник из support-группировки A.J.A.C. Юра (Колдун) Потапов с подругой.

– Але… Я вас слушаю… Это сам Дмитрий? – Лене Кинзбурскому позвонил Дима Кузнецов из Элизиума. – Да, нам ехать еще часа полтора, наверное. Ну ты как, придешь сегодня? Хорошо… Хорошо… Ага, ну давай… Давай… Ага, давай.

Зимой 2009 года чуваки уже наработали какое-то количество материала и начали думать о том, чтобы заявить о группе и начать выступать. Но как только встал вопрос о фотосессии, возникла большая проблема. Оказалось, что Ваня по контракту с Фадеевым не может играть в других группах. Соответственно, его нельзя было палить ни на фото, ни в качестве соавтора музыки на будущем релизе. Это всех серьезно выбило из колеи.

– Но это еще было не самое проблемное, – Вит опять сел на место молодой мамочки. Ее карапуз вроде задремал в тамбуре, но она все равно не решалась зайти с ним в вагон. Может, из-за того, что мы слишком громко общались. – Основные запары пошли на репетициях. Мы просили его играть проще, прямые биты, а он все время стремился наворотить сложные сбивки и брейки. Стоило огромного труда уговорить его играть, как нам надо, но по всему было видно, что его это дико напрягало.

Ваня играл в Серебре совсем простые вещи, а хорошему барабанщику такой облегченный режим противопоказан. Без нагрузки для мозга и тела он просто начнет деградировать как исполнитель. Поэтому, когда Вит пригласил его поиграть треки вроде «Армагеддона» и «Сожженная заживо», он охотно согласился. Там как раз приходилось напрягаться, думать, просчитывая сложные ритмические размеры. Но, когда группа укомплектовалась гитаристами и они стали участвовать в создании новых треков, музыка стала меняться. Новые песни получались более прямыми и качовыми. Была уже не столько альтернатива, сколько рок. Вопрос с барабанщиком встал очень остро. Напряг с Ваней диссонировал с общим энтузиазмом в коллективе. Все буквально горели, готовы были ночевать на базе. После репетиций постоянно созванивались и часами что-то обсуждали. Стало ясно, что если они хотят куда-то двигаться и развиваться, а они точно этого хотели, то надо менять ударника. Как бы это ни было грустно.

– Мы задумались о том, кого можно позвать на барабаны, и я вспомнил, что где-то за полгода до того, как мы разосрались, Дэн Хромых говорил мне про чувака, который когда-то, совсем щеглом, приходил на концерты «Трактора». Сидел у нас в гримерке и болтал с Проффом про барабаны, – Вит показал пальцем на Леню, который после звонка Дракола опять залип в планшет. – Так вот, он сказал, что недавно видел его на концерте, и оказалось, что этот чел неплохо стучит.

Вит рассудил так: раз щегол симпатизировал группе TRACKTOR BOWLING, то наверняка ему будет интересно предложение поиграть вместе. Ну и молодость – это не всегда минус. При том, что исходные данные, судя по всему, были уже неплохими. Дэн просто так хвалить бы его не стал. Вит зашел во «ВКонтакте» и без труда нашел Леонида Кинзбурского про прозвищу Пилот.

– Привет, мужчина). Как твои дела? Сто лет не видел, не слышал. Как творчество? Играешь где-нибудь? – Вит начал так, будто вспоминал о Лене минимум раз в неделю весь последний год.

– Привет дядька. Да плохи дела сейчас, машинку разбил, и денег нет ремонтировать, группу новую ищу, моя стоит к сожалению – личные трудности у всех. Как сам?))) Надо тусануть), – последние месяцы для Лени были действительно отвратительными. Его уволили с работы, музыки в жизни уже давно не было, и вообще он подумывал о том, что пора уже завязывать со всеми этими детскими играми. Найти нормальную работу, наконец, взяться за ум. А тут, ни с того ни с сего, написал такой крутой чувак. Хоть что-то хорошее в жизни!

– Понял тебя) Мда уж, кризис, мать его… Сам нормуль, без продыху в последние месяцы – сплошные репы. Мы же с Лу помимо «Трактора» в сентябре группу свою собрали новую, сейчас материал активно готовим, и в ней, и в ТБ, так что времени вообще нет катастрофически)). А тусануть-бухнуть было б неплохо, кстати! Ты как в выхи? – Вит решил дать затравку, но пока прямо не спрашивать про вакансию барабанщика. Надо было прощупать почву.

– А я не пью вот, меня уволили вчера, так что я теперь всегда свободен. И в выхи тоже. А че на выхах? И кто у вас барабанит в новой группе?

– Ну у тебя, смотрю, крутые зигзаги судьбы выдались… Да еще и не пьешь, молодца)) А чего так? Завязал что-ль совсем? Да, на выхах просто будет немного свободного времени, думаю расслабить булканы немного, а то совсем уже… Можно было бы пересечься, потрещать, – Виту понравилось, что барабанщик не пьет. Итого уже три плюса: неплохо играет, свободен, без вредных привычек.

– Совсем завязал)). Уже полтора года ни капли в рот, и никакой наркоты. Курю только иногда в клубах (сигареты). Не вопрос, давай пересечемся, я сейчас абсолютно свободен)) может быть как раз машинку заберу из сервиса и вообще шоколад). А куда ты в бар хочешь сходить или там куда?)))

– Ничего себе! Сильно)) А чего так? Были проблемы какие-то или внутренние убеждения? Думаю, что в субботу вечерком, например, можно было бы пересечься где-нить) А ты сам территориально где обитаешь?

– Ну у меня было много на то причин, курить бросил просто чтобы свой характер закалить, наркотики бросил потому что побаловался и вовремя остановился. Я спортом еще занимаюсь, алкоголь мешает. И опять же захотелось самому себе доказать что могу не пить)). В субботу ок.)) Я на Чертановской, а ты в Строгино, кажется, да? [1] Сохранены авторские орфография и пунктуация. – Здесь и далее прим. ред.

Встретиться договорились в кафе «Му-Му» на Добрынинской. Все добирались туда раздельно – кто на машине, кто как. Луся ехала на метро.

– Стою я в вагоне и чувствую – что-то тычется сзади, – Луся опять присоединилась к нашему разговору. – Пальтишко у меня еще было такое расклешенное, кремовое. Руку назад завожу и вляпываюсь во что-то липкое. Фак! Тут сразу двери открылись, и повалила толпа. Непонятно, кто это был. Прихожу потом к ним в кафешку и сходу говорю: «Угадайте, что у меня тут на пальто? Меня только что обдрочили в метро!»

Леня к встрече готовился и пришел на сложном стиле. Он тогда ходил в широких рэперских штанах, с поставленным ирокезом и с брюликами в ушах. Такой панк-арэнби-стайл.