Артур Макарьев - Джон Леннон. Все тайны «Битлз»

Кто-то в разгар рассказов, воспоминаний и напутствий Кострову предложил: «Давайте потанцуем». В кабинете Кострова заранее была вынесена мебель. Поставили проигрыватель с пластинками. После речей и наставлений хорошо пошла песня «Толстый Карлсон», ее два раза повторяли, пели почти все. Хорошо потанцевали и под песню «Для меня нет тебя прекрасней». Веселились вовсю. Ну а как же – гулял Внешторг, люди гордые и, главное, довольные собой.

Первое письмо от Кострова Марков получил в конце октября. Все только о Египте, об Александрии, Совморфлоте и дежурные приветы для друзей и знакомых. В общем, была когда-то группа «Виражи», а в ней играл и пел Сережа Костров. А вот теперь фотографии на фоне пирамид и верблюдов. Сам Марков вступил кандидатом в члены КПСС, через год уже будет коммунистом, а там можно будет подумать о смене работы. Это только в песне поется «не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым».

Ведущая и главный музыкальный редактор русской службы Би-би-си Барбара Стоун сидела на удобном диване в родительской квартире. Родители же с недавнего времени жили в собственном доме в Каире, в зеленом пригороде, построенном англичанами в конце XIX века. А Барбара наслаждалась жизнью в просторной удобной квартире. И в последний мартовский уикенд, также, сидя на диване, слушая пластинки модных и популярных в Англии групп, разбирала почту – данные на выезжающих из СССР на ПМЖ. И вдруг что-то привлекло ее внимание: Давид Ковальзон играл в группе «Грецкие орехи», инженер-электрик, окончил МЭИ, прозвище Додик. Поднялась с дивана, пошла к себе в кабинет, посмотрела картотеку Московского бит-клуба – да вот он, Давид Ковальзон, бас-гитарист группы «Грецкие орехи». «Куда он едет?» – спросила себя Барбара. В документах нашла: страна – Израиль, родственник – тетя, сестра матери.

В понедельник Барбара позвонила Мак-Фарену:

– Клифф, мне кажется, я нашла Севу Шаргородцева, надо переговорить.

Переговорили, получалось, что хорошо Ковальзона знал Саша Марков; и Клифф, и Барбара прекрасно понимали, что прежде чем что-либо предлагать Ковальзону, надо подождать, пока он покинет СССР и доберется до пересадочного пункта в Вене. Но предлагать что-либо кому попало МИ-6 не может. Спросить можно у Маркова. А как выйти на Маркова, чтобы не испортить ему карьеру? Тоже вопрос.

Жена одного из сотрудников британского посольства в СССР, русская по происхождению, представившись Сашиной знакомой по институту, из автомата позвонила Сашиной маме: дескать, нужны учебники, которые были у Саши. Мама высказала сожаление, но ничем помочь не смогла – Саша на шесть месяцев по линии Бюро международного молодежного туризма «Спутник» уехал в Швецию и Данию.

Позвонили Саше на работу, и тоже из автомата, но там готовились к какому-то комсомольскому мероприятию, и им было не до Саши, однако пошутили, сказав:

– Девушка, звоните в Стокгольм, в «Фольке-турист», он будет рад вашему звонку. – И повесили трубку.

А что, хорошая шутка для 1973 года: «из автомата – в Стокгольм».

В Лондоне выяснили, что «Фольке-турист» – туристическая фирма, партнер БММТ «Спутник», и Марков уехал представителем БММТ на туристский сезон работать с группами молодых туристов, приезжающих из всех городов СССР. В середине мая Барбара вылетела в Стокгольм, дня три понаблюдала за Марковым, а затем, в субботу, когда он утром проводил очередную группу в Москву, подъехала к отелю, где жил Марков, прошла в ресторан, где Саша собирался позавтракать, и неожиданно подсела с подносом от шведского стола к нему за стол.

– Ну, здравствуй, Саша, – сказала она.

Марков только и сказал «Здравствуй» и «Очень неожиданно». Выпил апельсиновый сок. Барбара отпила кофе из чашки, добавила сливок. Саша молча ел, утро все-таки, провожал группу, завтрака еще не было, а сейчас хотелось есть. Барбара не возражала, ела джем с маслом и вкусную салями.

Саша поел, выпил кофе, посмотрел на Барбару:

– Ну и что? Что-то случилось?

– Совет нужен, – сказала Барбара.

Саша молчал. Барбара достала из сумки ксерокопию анкеты московского бит-клуба.

– Откуда? – только и спросил Марков.

– От верблюда, – улыбнулась Барбара, – Зубов из Минкульта потерял в метро, я с ним в одном вагоне ехала.

– Понятно, – только и сказал Марков, съев еще кусок салями.

К Барбаре подошел официант и попросил подписать счет за завтрак, она достала карточку «Фольке-турист» со своей фотографией. Официант списал данные, Барбара расписалась. Посмотрев на ошарашенного Маркова, сказала:

– Я гидом работаю, встречаю группы из Англии. Ну это так, если кого-либо из посольства СССР встретим. Работаем вместе.

Марков рассмотрел анкету:

– Давид Ковальзон, бас-гитарист. Знал его, да и сейчас знаю. Говорят, он в Израиль к тетке собрался.

– Ну да, собрался, – подтвердила Барбара. – Кто он как человек? С интеллектом у него как?

Марков задумался.

– Слушай, – сказал он, – завтрак уже закончен, сейчас погонят. Пойдем, здесь за углом приличный пивной бар «Командор».

– Пойдем, – согласилась Барбара.

В субботу в «Командоре» всегда было достаточно людно. Сели в дальнем углу, не привлекая ничьего внимания.

Заказали хорошего пива и копченых сосисок с картошкой, запеченной в фольге.

– Ну так что, умен Ковальзон или не умен? – спросила Барбара.

– Ну, во всяком случае, неглуп, но в поп-музыке разбирается слабо. Язык хорошо подвешен, остроумен. В общем, не полный идиот, но мог бы быть и поумнее.

– Сравнить с Сашей Коганом можно? – спросила Барбара.

– Ну и вопросы у тебя! Не для слабонервных, – только и ответил Марков. – Коган гений, талантливый лингвист и музыкант, а этот так, середнячок.

– А где ты с ним встречался? – спросила Барбара. – Слушай, хорошее пиво. Спросила у официанта – «Туборг».

– Да, «Туборг», – ответил он. – А встречался я с ним в кафе «Молодежное», да и дома он у меня был пару раз. Переписывал пластинки. Ну, парень как парень, ничего выдающегося, язык английский знает средне.

– Понятно, – только и сказала Барбара, разрезая сосиску и вынимая из фольги картошку. Затем взяла соусницу, полила картошку и сосиску.

– А, – сказал Марков, – это хороший соус, сырный, нравится?

Взял свою соусницу и полил сосиски и картошку.

– А как у него с дикцией и тембром голоса?

– Ну, здесь все нормально, – ответил Марков, – в институте он играл в театральном кружке, так что говорит хорошо, интонации правильные.

– А из какой он семьи? Обеспеченной или нет? – задала вопрос Барбара.

Марков пожал плечами.

– Папа – историк, преподает в МГУ, а мама – инженер в каком-то НИИ. В общем, средняя советская семья.