Андрей Васильченко - «Лили Марлен» и другие. Эстрада Третьего рейха [без иллюстраций]

Вплетение военной тематики в сугубо любовную историю было для национал-социалистического кинематографа скорее нетипичным, нежели распространенным явлением. Война в фильмах Третьего рейха чаще всего подавалась в историческом контексте. Исключение составлял, пожалуй, только «Концерт по заявкам», в котором, как мы уже говорили, сюжет вращался вокруг тесной связи фронта и тыла. При монтаже фильма «Большая любовь» в него оказались «врезаны» небольшие сцены боев, в том числе позаимствованные из фронтовых киножурналов. В основном это были сцены воздушных сражений. Несмотря на то, что в «Большой любви» война подана отнюдь не как приключенческая игра, не как некая увлекательная авантюра, в ней не чувствуется серьезности. Кажется, что она никак не связана со смертью и гибелью людей. Напротив, «Большая любовь» поражает то тут, то там проступающим сатирическим характером сцен, связанных с военными реалиями. Взять хотя бы сюжеты, связанные с воздушными налетами (сцена в бомбоубежище) и ухудшающимся день ото дня снабжением гражданского населения. В этих сценах фильм должен был вызвать однозначную реакцию зрителей: кивки согласия, капающие украдкой слезы или понятливую улыбку. Во многом они были адресованы актрисе Грете Вайзер, которая в «Большой любви» играла горничную Ханны. Имперский киноинтендант Фриц Хипплер говорил о потенциале данного фильма следующим образам: «По сравнению с другими видами искусства кино должно влиять в первую очередь на лирические и соответствующие чувства, оказывая не столько интеллектуальное, сколько массовое психологическое и продолжительное пропагандистское воздействие».

Съемки «Большой любви» начались в сентябре 1941 года. Спустя много месяцев — 12 июня 1942 года состоялась премьера фильма. Прошел год с момента, как первое упоминание об этом фильме появилось в дневниках Геббельса. По обыкновению публичной премьере предшествовал предварительный показ киноленты, на котором присутствовал очень узкий круг людей. Представители Верховного командования вермахта после просмотра фильма потребовали его запретить. Они полагали, что образ офицера- летчика, который в первый же день знакомства оказывается в постели с новой подругой, дискредитирует-де боевых офицеров, в искаженном виде показывает их нравственный облик. В данном случае Геббельс смог заручиться поддержкой рейхсмаршала Германа Геринга, который считался самым известным летчиком Третьего рейха. Геринг встал на защиту фильма, не без юмора заявил: «Если лейтенант люфтваффе не воспользовался таким случаем, то ему не место в боевой авиации».

«Большая любовь» стала самым популярным фильмом Третьего рейха в том числе благодаря шлягерам, которые звучали в нем. «Кинокурьер» отмечал, что исключительная популярность фильма объяснялась не только «его основой, отвечающей духу времени», но и «приятными мелодиями», которыми была в буквальном смысле слова нашпигована кинолента. Композитор Михаэль Яри и специалист по рекламе Бруно Вольц были основными авторами музыкальных тем и песен для «Большой любви». Они написали для фильма четыре шлягера, как минимум два из которых можно было назвать эвергринс [13]. В немецком кино очень редко музыка столь удачно вплеталась в сценическое действие, как это было в «Большой любви». Новые музыкальные темы, мелодии, песни сопровождали каждый поворотный пункт в сюжете фильма, выстраивая свою собственную, музыкальную линию повествования.

В пышно обставленных сценах музыкального ревю (к слову, в них в качестве статистов использовались солдаты и офицеры «Лейбштандарта СС Адольф Гитлер»), с которых начинается фильм, звучит песня «Моя жизнь для любви». Здесь Ханна Хольберг (Зара Леандер) предстает в роли звезды, уверенной и чувственной дивы, которая всем своим существом, тянет к себе публику. Пораженный богатством реквизита и декораций, которые использовались во время съемок, журналист «Кинокурьера» еще в феврале 1942 года сообщал читателям о чем-то невообразимом, и импозантном. «По центру сцены находится звезда, которая окружена мужчинами. Шестьдесят из них, находящиеся на галереях, сбрасывают фраки и цилиндры, представая перед зрителями, подобно гладиаторам, с обнаженными торсами, а еще сорок танцоров продолжают кружиться, облаченные во фраки». В другой сцене Ханна поет во время проб, когда проходит отбор актрис для турне по Италии. Она исполняет песню «Сегодня прибывают синие гусары». В песне явно читается военный, но неторопливый мотив. Однако певица в мыслях о своем возлюбленном летчике наращивает темп, чем приводит в бешенство своего аранжировщика и композитора Александра Рудницкого (Пауль Гёрбигер). Якобы эта сцена была снята по личному пожеланию Йозефа Геббельса, который хотел показать, как Зара Леандер участвует в помощи воинским частям. Подобные политические установки имела и песня «От этого мир не погибнет». Этот шлягер исполнялся в стиле «шункель», когда все слушатели поднимались и в обнимку раскачивались в такт песне. Но на этот раз в качестве слушателей выступали немецкие солдаты всех родов войск, в том числе служащие Ваффен-СС. Сцена была очевидным намеком на то, что актриса этой песней помогает не только своему жениху, но и всей Германии.

Песня «От этого мир не погибнет» в силу своего очевидного политического контекста была рекомендована министерством пропаганды для исполнения немецкими радиостанциями. Впрочем, подобные указания иногда давали полностью обратный эффект, нежели предполагали нацистские пропагандисты. Бесчисленные повторы песни по радио стали откровенно действовать слушателям на нервы. На радио стали приходить многочисленные просьбы исполнять пенсии Зары Леандер не так часто. Аналогичную ситуацию рисовали в своих донесениях и сотрудники СД. Под огонь критики со стороны гражданского населения попали и другие песни-шлягеры. Немало упреков адресовалось «неоправданно веселым песням», часть из которых исполнялась именно Зарой Леандер.

Тот факт, что песня «От этого мир не погибнет» в начале 1942 года (то есть еще до выхода фильма) была «раскручена» на немецком радио, подтверждали многие печатные издания, в том числе «Кинокурьер». Однако в данном случае специалисты из министерства пропаганды, что называется, «перехитрили сами себя». Излишне частое появление песни в эфире вызвало эффект отторжения. Впрочем, это обстоятельство не помешало «Большой любви» стать самым кассовым фильмом Третьего рейха.

Если вернуться к сюжету фильма, то его финал сопровождался песней «Я знаю, что однажды произойдет чудо». Она должна была давать надежду немцам, что однажды война закончится. Однако тогда никто из них не предполагал, что она закончится сокрушительным поражением Германии. Героиня Зары Леандер в сияющем свете, напоминая чем-то ангела, стирает слезы со своих щек. Музыка усиливается, и совершается чудо — Ханна получает известие: Пауль жив и находится в госпитале. Главная героиня устремляется к своему возлюбленному. Данная сцена и ее музыкальное сопровождение являются типичными образцами национал-социалистического военного шлягера. Геббельс предпочитал не делать шаблонных ходов, а потому в песне воспевалось не чудо «окончательной победы» и не «чудо-оружие», а чудо, дарованное немцам в их переживаниях и чувствах. Хотя политический подтекст в любом случае был очевиден — торжество любви, счастье влюбленных должны были вызвать ощущение успешного (для Германии) окончания войны. Но некоторые современные исследователи придерживаются иного мнения относительно смысла данной песни. Некоторые полагают, что в ней были зашифрованы едва ли не выпады в сторону национал-социалистической диктатуры. В данном случае она получала совершенно иное звучание — свершится чудо и нацистский режим падет. Аксель Йоквер в качество обоснования подобной трактовки приводит сведения о том, что автор текста песни Бальц был гомосексуалистом. Текст песни он писал будучи только что выпущенным из гестапо. Мол, после этого вряд ли он захотел бы иметь что-то общее с «коричневыми». Аргумент не бесспорный.