Петр Чайковский - П.И. Чайковский о народном и национальном элементе в музыке

Г. Римский-Корсаков появился на нашем музыкальном горизонте года два тому назад с симфонией, исполненною в Петербурге на одном из концертов Бесплатной музыкальной школы, под управлением г. Балакирева, и вызвавшею восторженное одобрение публики и тамошних музыкальных рецензентов.

Эта симфония, написанная в форме обыкновенных немецких симфоний, была первым опытом молодого, еще с технической стороны неумелого, дарования... Но в адажио и скерцо сказался сильный талант. В особенности адажио, построенное на народной песне «Про татарский полон», оригинальностью ритма (в 7 четвертей), прелестью инструментовки, впрочем не изысканной, не бьющей на эффект, новизною формы и более всего свежестью чисто русских поворотов гармонии, изумило всех и сразу явило в г. Римском-Корсакове замечательный симфонический талант.

После своей симфонии г. Римский-Корсаков написал еще несколько романсов, увертюру на русские народные песни, «Сербскую фантазию» и в новейшее время симфоническую поэму на программу русской былины «Садко», происхождению которой посвящена напечатанная в последнем нумере «Вестника Европы» статья известного археолога и биографа М. И. Глинки, В. В. Стасова...

Можно смело сказать, что во всех отношениях наш молодой композитор, в течение двух лет, протекших между появлением его симфонии и исполнением в Москве «Сербской фантазии», значительно подвинулся вперед. Но мы не хотим утверждать, чтобы на пути своем г. Римский-Корсаков шел уже твердой поступью вполне созревшего таланта. Стиль его еще не определился; влияние Глинки, Даргомыжского и подражательность приемам г. Балакирева сказываются на каждом шагу.

Вспомним, что г. Римский-Корсаков еще юноша, что пред ним целая будущность, и нет сомнения, что этому замечательно даровитому человеку суждено сделаться одним из лучших украшений нашего искусства.

(Из письма к М. А. Балакиреву от 30 декабря 1868 г.)

...Не найдете ли вы возможным написать мне два словечка относительно следующего обстоятельства. Юргенсон [2] П. И. Юргенсон (1836—1903) — музыкальный издатель. заказал мне четырехручную аранжировку пятидесяти русских песен. Двадцать пять из них уже мной сделаны; они почерпнуты из сборника Вильбоа [3] К. П. Вильбоа (1817—1882) — русский композитор. Изданные им «100 русских народных песен» вышли в 1860 г. ; само собою разумеется, что вильбоасские гармонии я откинул и сделал свои, причем даже решился коегде изменить самые мелодии, соображаясь при этом с характером народной песни. Теперь я хотел бы взять двадцать пять песен из вашего сборника [4] «Сборник русских народных песен» выпущен М. А. Балакиревым в 1866 г. Записанные на Волге непосредственно от народных певцов и гармонизованные с глубоким пониманием национальных особенностей, песни, изданные Балакиревым, оказали плодотворное влияние как на дальнейшие записи и обработки (сборники Чайковского, Римского-Корсакова и др.)» так и на самое творчество русских композиторов. В первой части сборника Чайковского «50 русских народных песен для фортепиано в 4 руки» (издана в начале 1869 г.) сверх 23-х, заимствованных из сборника Вильбоа, есть записанные самим Чайковским («Коса ль моя, косынька») и А. Н. Островским («На море утушка»); обе использованы Чайковским в операх «Воевода» и «Опричник». В письме от 15 января 1869 г. Балакирев отвечал: «Что касается моих песен, которые вы хотите переложить в четыре руки, то делайте, как вам более будет по вкусу. Где захотите оставить мою гармонию, там и оставьте. Где пожелаете сделать свою, там и сделайте...» и боюсь в этом случае причинить вам какое-либо неудовольствие.

Дайте мне знать: 1) хотите ли вы, чтобы я буквально придерживался вашей гармонизации и аранжировал бы только ее в четыре руки [5] В таком случае, конечно, на заглавном листе будет оговорено, что гармонизация ваша и мною у вас заимствована.— Примеч. Чайковского . ; 2) или вы, напротив, этого вовсе не хотите; 3) или и в том и в другом случае вы были бы мной недовольны и вообще не желаете, чтобы я брал ваши песни. Словом, я ничего не начну прежде, чем вы мне не напишете.

(Из статьи, напечатанной в газете «Современная летопись» 4 мая 1869 г.)

...Несколько лет тому назад явился в Петербурге искать соответствующего своему таланту положения в музыкальном мире М. А. Балакирев. Этот артист очень скоро приобрел себе почетную известность как пианист и композитор. Полный самой чистой и бескорыстной любви к родному искусству, М. А. Балакирев заявил себя в высшей степени энергическим деятелем на поприще собственно русской музыки. Указывая на Глинку как на великий образец чисто русского художника М. А. Балакирев проводил своею артистическою деятельностью ту мысль, что русский народ, богато одаренный к музыке, должен внести свою лепту в общую сокровищницу искусства. Мы не станем распространяться о том, что сделал этот превосходный музыкант для русского искусства: заслуги его всеми любящими музыку давно оценены по достоинству; но не излишне будет указать на некоторые из них, дабы петербургская публика могла понять, чего она лишается, утратив столь замечательного артиста как незаменимо полезного члена Русского музыкального общества.

Не касаясь того значения, которое Балакирев имеет как прекрасный композитор упомянем лишь о следующих фактах.

М. А. Балакирев собрал и издал превосходный сборник русских народных песен, открыв нам в этих песнях богатейший материал для будущей русской музыки.

Он познакомил публику с великими произведениями недавно умершего Гектора Берлиоза.

Он развил и образовал несколько весьма талантливых русских музыкантов, из коих как самый крупный талант — назовем Н. А. Римского-Корсакова.

Он, наконец, дал возможность иностранцам убедиться в том, что существуют русская музыка и русские композиторы, поставив в одном из музыкальнейших городов Западной Европы, в Праге, бессмертную оперу Глинки «Руслан и Людмила».

Отдавая справедливость столь блестящим дарованиям и столь полезным заслугам, просвещенная дирекция Петербургского музыкального общества два года тому назад пригласила г. Балакирева в капельмейстеры ежегодных десяти концертов Общества. Выбор дирекции оправдался полнейшим успехом.

Замечательно интересно составленные программы этих концертов, программы, где уделялось местечко и для русских сочинений, отличное оркестровое исполнение и хорошо обученный хор привлекали в собрания Музыкального общества многочисленную публику, восторженно заявлявшую свою симпатию к неутомимо деятельному русскому капельмейстеру. Не далее как в последнем концерте (26-го апреля) г. Балакирев, как пишут, был предметом бесконечных, шумных оваций со стороны и публики, и музыкантов.