Максим Кравчинский - История русского шансона

Уроженец дятьковского поселка Шибенец, по его собственным словам, с детства мечтал стать певцом и музыкантом: с восьми лет он писал стихи, а когда освоил игру на гитаре, начал сочинять песни. Судьба внесла в жизнь юноши свои коррективы — в 2000-м году 23-летний Максим попал в автокатастрофу и, получив тяжелейшую травму позвоночника, навсегда остался прикован к инвалидному креслу. А через несколько лет Куст занялся уже совсем иным «творчеством». В начале 2007-го он наладил канал поставки и сбыта марихуаны, сколотив бригаду распространителей «зелья». Кто бы мог подумать, что этот сентиментальный поэт и исполнитель песен, который оказался за бортом полноценной жизни и посему должен был вызывать жалость, на самом деле — хладнокровный и расчетливый преступник? Выпроваживая на тот свет сидящих на «игле» наркоманов, он продолжал писать стихи о любви и свободе.

Арестовали наркобарона в июне 2008 года. К тому времени сотрудники УФСКН уже плотно сидели на «хвосте» банды, собирая доказательную базу. Через задержанных дилеров опера вышли на их руководителя. Куста поместили в следственный изолятор, что тут же вызвало волну возмущения в ряде федеральных СМИ: дескать, в таких условиях инвалид-колясочник попросту не доживет до суда.

До суда Максим дотянул. Более того — в том же 2008-м он выпустил музыкальный альбом «Грусть и страсть», посвятив его «людям с ограниченными физическими возможностями, не потерявшими силу духа». Эта работа сразу же принесла ему всероссийскую известность среди ценителей блатной музыки. «Я не научился звать на помощь, даже если суждено пропасть», — поет Куст, вышибая скупую слезу из глаз суровых «братков».

В марте года нынешнего преступной группировке вынесли приговор:

Куст получил пятнадцать лет лишения свободы, его подчиненные — от трех до десяти лет тюрьмы.

Впрочем, шансонье не унывает и вовсю работает над следующим альбомом, готовит к изданию сборник стихов. Искусно созданный образ гонимого властями человека с тонкой и ранимой душой нашел отклик у поклонников его лирики…

Сдадим напоследок «адреса и явки», где можно услышать шансон. При всей народной любви процветающих шансон-клубов очень мало. Наверное, не танцевальный это жанр, вот и не идут граждане расслабляться под «три аккорда».

На моей памяти было несколько попыток рестораторов закрепиться в этом сложном сегменте. Еще в конце 90-х отец певицы Кати Огонек Евгений Семенович открывал где-то на Каширском шоссе ресторан «Шансон». Несколько лет все шло прекрасно, но в новом веке место закрылось.

В конце 90-х клуб-ресторан «Русский шансон»открывала актриса и певица Татьяна Кабанова и Ко, но «песня звучала» недолго. Артистические начинания в области общепита еще со времен Вертинского редко оказывались удачными.

В 2000 году в районе метро «Кузьминки» в Москве открывался другой ресторан «Шансон». На презентации выступали Асмолов, Дюмин, Бобков и Бурмистров. Но гостей почему-то было немного, а дальше и вовсе перестали ходить. Теперь там мебельный салон.

В районе Каширки, на ул. Москворечье, семейной парой любителей жанра был открыт уютный «Шансон-клуб», который успешно функционирует и сегодня.

Следом на Бутырской улице гостеприимно распахнула двери «Бутырка». В смысле трактир «Бутырка». Нынче этот кабачок почитается за ветерана шансон-движения. Сменив за дюжину лет едва ли не столько же хозяев, заведение невероятным образом умудряется держаться на плаву и сохраняет славу культового места. Таковым оно действительно когда-то было, и мне посчастливилось застать «дни золотые».

В 2008–2009 гг., когда творческим процессом рулил тандем шансонье Александра Черкасова и певицы Светланы Астаховой, в выходные был неизменный аншлаг, а вокруг витала масса разнообразных проектов. К одному из них — первому и последнему аудиосборнику «Звезды зажигают в трактире „Бутырка“» — я даже писал пресс-релиз, который, верю, поможет вам прочувствовать былую атмосферу «элитарного шалмана».

Светлана Астахова.

Лет тридцать-сорок назад в Париже процветали десятки русских кабаре: «Санкт-Петербург», «Звезда Москвы», «Распутин»… В роскошных интерьерах для голливудских звезд и арабских шейхов пели русские песни звезды эмиграции: Володя Поляков, братья Ивановичи, Валя и Алеша Димитриевичи… Пели ночь напролет, получая за свое искусство, в общем-то, сущие гроши, но на рассвете, после закрытия ресторана, когда, по выражению «Печального Пьеро» — Вертинского, «лакеи гасят свечи», все музыканты собирались в дешевом греческом кабачке на Монмартре. Они приходили туда отдохнуть. Однако, как только выпивались первые чашки кофе и заканчивался обмен новостями, артисты… начинали петь. Друг для друга и для редких утренних посетителей.

Говорят, так, как Алеша Димитриевич пел там, он ни пел больше нигде и никогда. Ведь он пел для людей непредвзятых, чувствующих. Пел не для денег, развлекая клиента, а в той раскованной атмосфере, где нет условностей и барьеров, рангов и титулов. Где главное — это песня и близкие по духу люди, что рядом.

Для парижских цыган таким местом, где вольно душе, стал безымянный кабачок. Для «золотоголового парня» Сергея Есенина — легендарная «Бродячая собака» в Петербурге. Юз Алешковский и Миша Гулько искали отдохновения в известном «Самоваре», кипящем и поныне на нью-йоркском Манхэттене.

Для Москвы сегодняшним таким «клубом» стал трактир с «оптимистичным» названием «Бутырка». Впрочем, названием дело не ограничивается. Здесь каждый метр концептуален и постоянно напоминает «всякому входящему» не зарекаться от известных вещей. «Кабинеты» для ВИП-гостей перегорожены сваренной арматурой и называются — «камеры», в меню: солянка — «Воркутинский навар», медальон из свиной вырезки — «Мечта вертухая», ризотто — «По фене»; все стены «украшены» невероятными артефактами, неведомо как отысканными хозяевами трактира. Здесь и плакаты, и инструкции для вохровцев и зеков, и знамя 30-х годов со строек Беломорканала, и, конечно, фотографии… Архивные лагерные снимки перемежаются с плакатами и фото артистов, выступавших на сцене «Бутырки».

Вот здесь стоит присмотреться… Потому что лиц — сотни.

Вилли Токарев и группа «Лесоповал», Ефрем Амирамов и Александр Дюмин, Жека и Владимир Асмолов, Катя Огонек и Константин Беляев… Кажется, в «Бутырке» засветились все… Но это не главное. Мало ли где и когда выступали звезды?

Бутырская «фишка» в том, что и помимо концертов артисты собираются здесь постоянно, просто так, по «зову души», как говорит «дядя Миша» Гулько. В темном и мрачноватом на первый взгляд зале трактира царит удивительная атмосфера. За одним столом сидят легенды жанра и молодые шансонье. Они общаются, выпивают, спорят и обязательно всегда — поют. Исполняют все, не задумываясь о форматах и ротациях. Наверное, это одно из немногих мест сегодня, где можно услышать подлинный городской романс. Оттого и не протолкнуться по выходным. Публика знает, что только здесь можно без проблем подойти к любимому певцу, пообщаться, сфоткаться на память и даже выпить рюмку на брудершафт. В открытости — секрет «Бутырки». Ее сцена доступна каждому — хочешь показать народу свои песни — пожалуйста! А где еще можно лицезреть неожиданный экспромт, когда два Саши — Дюмин и Черкасов — вместе поют знаменитый хит Аркаши Северного «Помню двор занесенный»?