Геннадий Голубин - Корифеи русской оперной сцены. На волнах радиопередач

Ещё будучи студентом консерватории мне посчастливилось слушать огромное количество гастролёров, которые в 50–60 годы посещали Кишинёв. Это и Ойстрах, и Ростропович, и Коган, и Алдулеску, и Шафран, а также множество симфонических оркестров, хоров и танцевальных коллективов. Для студентов и учащихся музыкальных учебных заведений вход был бесплатный. К нам приезжали и известнейшие дирижёры как советские, так и зарубежные. Да и в парках на открытом воздухе играл симфонический оркестр филармонии, где можно было услышать самую разнообразную симфоническую музыку, а также познакомиться с местными и приезжими замечательными певцами. Там же играли и духовые оркестры города.

В то время меня больше всего интересовала инструментальная музыка, потому что занимался я на оркестровом факультете по классу виолончели. А вот когда вторично поступил в ту же консерваторию по классу композиции, мои интересы расширились, и я стал интересоваться и вокальной музыкой. Особенно на уроках по истории музыки, которую преподавали прекрасные педагоги, как старой румынской школы, так и преподаватели, приехавшие к нам из разных мест бывшего Союза. Помимо консерваторского курса мне посчастливилось много музыки послушать у моего школьного товарища, страстного меломана Юрия Марчука, который не только знал наизусть репертуар многих знаменитостей, как Ведерников, Огнивцев, Лемешев, Козловский, но и лично с ними знакомился и долго переписывался. У него было огромное количество виниловых пластинок с записями опер Чайковского, Римского Корсакова, Глинки, Верди, старинных романсов. Меня после всего этого потянуло даже посещать уроки вокала моих коллег студентов-вокалистов, хотя у самого никаких вокальных данных не было. Особенно мне нравились голоса высоких сопрано, которые до сих пор доминируют в партитурах моих вокальных сочинений. Возможно по такой же причине я с огромным удовольствием слежу за тем, что происходит в вокальном мире сегодня, да и в прошлом, конечно.

Книгу «Корифеи русской оперной сцены», которую написал Геннадий Голубин, можно отнести к наивысшей категории сложности, как сказали бы в ведомстве по чрезвычайным ситуациям. Огромный диапазон времени, разнообразнейшие характеры и стили героев книги, исторические эпохи, жанровые особенности нужно было привести к такому знаменателю, который бы позволил нам читателям воспринять как единый духовный мир, как стройный звукоряд рояля с чёрными и белыми клавишами и великолепным строем, как звуки давно ушедшие во Вселенную и по наитию автора вновь возвращающиеся к нам, чтобы услаждать наш слух и ублажать наши души. Читая о том или другом певце, которых автор книги лично знал или досконально изучил, о тех или иных произведениях, невольно становишься участником большого действа, при котором какая-то магическая духовная сила тебя захватывает, завораживает и долго не отпускает из того сотворённого мира, извлечённого из глубин человеческой души, который называется искусством высочайшей пробы. Автор книги «перелопатил» множество архивных материалов как печатных, так и фонографических, которые были использованы в своих радио передачах. Сколько излеченных и одухотворённых душ появлялось после каждой такой передачи, где звучали великолепные голоса «из прошлого»: Шаляпина, Петрова, Лавровской и десятков других столпов русской вокальной культуры. Мне доводилось некоторые его передачи на радиостанции «Орфей» слушать и удивляться не только широтой интересов автора этих передач, не только увлекательными деталями из жизни своих героев, но и влюблённостью в этот мир вокальной музыки, которую сравнить с чем-либо не возможно, ибо это превращение души человеческой в звуки, извлечённые самой душой исполнителя. Порой даже трудно было определить, где звучит голос певца и когда вступает голос ведущего, ибо всё происходило максимально органично и одухотворённо. Даже ритмика певца передавалась ведущему.

Будучи самим прекрасным и опытным певцом-вокалистом, Геннадий Голубин пропускал через себя индивидуальные особенности выдающихся, и в то же время очень разнообразных знаменитых артистов, обладающих самым совершенным инструментом – человеческим голосом. Он находил даже в тех примитивных записях самого конца ХIХ века на восковых дисках с множеством технических помех такие нюансы у исполнителей, которые мог заметить только опытный, талантливый и влюблённый в свою профессию художник. Благодаря этим передачам, а сегодня и этой книге, тысячи профессионалов, а также любителей музыки смогут подробнее узнать о своих кумирах, попробуют поискать любимые произведения в исполнении любимых артистов. Тут хотелось бы пожелать Геннадию Голубину собрать все свои передачи в единый цикл радиопередач и выпустить их на современных электронных носителях, чтобы прозвучавшие некогда уникальные голоса вернуть в наше время, которое было для них предопределено. Ту занавес, которой отделилось время прошлое, а может быть и отделили его от нас обстоятельства, передачи на радио «Орфей», а также других радиостанциях раскрывали и воскрешали волшебный мир звуков, которые долгое время пребывали в заточении на полках пылившихся архивов, томились в сейфах и жаждали своего высвобождения. Так в соё время Мендельсон «высвободил» гениальные творения И. С. Баха, томившиеся в неизвестности целое столетие. Думаю, что не менее важным актом в истории вокальной культуры России, да и не только, стало появление этой удивительно интересной и ценной книги, напоминающей нам не только о тех давно ушедших именах, прославившихся своим уникальным дарованием, но и той нитью, что связывает прошлое с настоящим, как продолжение тех духовных сил и предпосылок, благодаря которым появлялись, появляются и будут появляться уникальные личности на этой благодатной земле, которая питала их творчество, любовь которой они посвятили на протяжении многих поколений. Да и нам с избытком досталось из этой духовной кладовой, чтобы время от времени окунаться в этот духовный храм для очищения и обогащения своих временами задремавших клеток.

Особый интерес представляет собой огромное количество знаменитостей, о которых я слышал или слушал ещё при их жизни. Тот же Огнивцев, который обучался в той же кишинёвской консерватории, что и я. Хотя я и немного позже. Он ещё нет-нет да появлялся в нашем городе после окончания консерватории и, конечно, резонанс от его визитов был огромен. Это действительно был легендарный певец. От звуков его голоса содрогались стены. Да и дамы тоже не оставались равнодушными к его очаровательной внешности, а не только от голоса. Его не называли иначе, как воскресший Шаляпин. Говорят, что в мире существует 80 типов человеческих лиц. Возможно, Огнивцев и вписался в один из этих типажей и, думается не без помощи ОТТУДА, что ещё раз подтверждает преемственность не только поколений, но и отдельных личностей. Мне кажется, что если наложить вокальный и физические образы Шаляпина на Огнивцева, то пришлось бы долго ломать голову о принадлежности того и другого. Да и лиц тоже. Единственное отличие, возможно, выделило бы молодость последнего.