Лемми Килмистер - Motörhead. На автопилоте

Итак, мы в то время жили в отличной большой квартире в Читэм-Хилле, а я влюбился во француженку. Это было просто прекрасно, я был сражен наповал. Ее звали Анна-Мари. Она выглядела как Брижит Бардо. Ее отец был дантистом где-то под Лиможем, она приехала на каникулы в мой дом в Уэльсе. А через два дня я оставил ее там в полном одиночестве, а сам пошел тусоваться с парнями. Не знаю, почему я так сделал. Вероятно, она не была «той единственной». «Ту единственную» девушку я так и не нашел. Через несколько лет я, как мне казалось, встретил такую, но она умерла. А впрочем, умирают всегда «те самые» девушки – они просто не успевают стать «не теми».

На время моей карьеры в The Rocking Vicars приходится мой второй нечаянный опыт отцовства. По американским военным базам в Европе ездила с концертами группа, в которой пели две девицы. Не помню, как называлась их группа – The Rock Girls, или The Rock Birds, или еще какие-то птички (в Ливерпуле и его окрестностях девушек обычно называли птичками). В общем, Трейси и ее подружка с нами тусовались. Сначала я положил глаз на подружку, но ее заполучил Гарри. Трейси тоже была симпатичная, да и сиськи у нее были больше, в общем, я был весьма заинтересован. Они вдвоем приехали к нам в Манчестер и провели выходные в нашей квартире. С тех пор они время от времени нас навещали. А однажды Трейси разбудила меня часов в шесть утра.

– Я беременна, – говорит она, стоя у моей кровати.

– А, что? Беременна? – бормочу я, с трудом продирая глаза. Чего еще ждать от человека в шесть утра?

Она восприняла это как личное оскорбление: видимо, ожидала, что я немедленно проснусь и вытянусь по стойке смирно.

– Все ясно! – отрезала она и удалилась.

Разговор был окончен. Она родила сына, Пола, и вырастила его одна. Я впервые увидел его шестилетним, на встрече с кокаиновым дилером. Я пошел затариться кокаином у каких-то бразильцев на Уорвик-роуд в Эрлс-Корт, в Лондоне. Мы, ну вы понимаете, ждали человека [16] Возможная аллюзия на песню The Velvet Underground Waiting For The Man, герой которой ждет в условленном месте встречи с продавцом героина. , я был на кухне и жарил тосты. И тут входит светловолосый мальчуган.

– Ты мой папа, – говорит он мне, – а мама в комнате.

Я иду в комнату, а там и правда сидит Трейси. Что я делал в той квартире, понятно, но она-то что там забыла? Загадка. Я купил ей холодильник, а то у нее не было. Мы его тащили к ней целых четыре лестничных пролета. Кошмарная работка, мы сделали это вдвоем с каким-то чуваком.

А мальчик у нее вырос что надо. Он и сейчас такой. Помню, он однажды приходит ко мне, ему тогда было, наверное, года двадцать три:

– Папа.

– Да?

– У меня проблема.

– Сколько тебе нужно, Пол?

– Это все хозяин квартиры, папа…

– Сколько тебе нужно, Пол?

– Говорит, что выкинет нас на улицу со всеми вещами, заберет мою гитару…

– Сколько-тебе-нужно-Пол ?

– Ну, довольно много.

– Забей. Сколько тебе нужно?

– Двести фунтов.

Я дал ему двести фунтов, и он ушел. На следующий день этот щенок заявляется в подержанном «Линкольн-Континентале». Подъезжает к дому и говорит:

– Иди посмотри на мою новую машину!

– Здорово ты меня провел, Пол, – говорю я, – только больше не проси меня заплатить за твою квартиру, потому что я этого не сделаю.

И все-таки это была отличная махинация. А потом он увел у меня девчонку. Но я ему отомстил тем же. Однажды мы обменялись девчонками в стрип-клубе Stringfellows в Лондоне. Вы удивитесь, как много на свете девок, которые хотят потрахаться и с отцом, и с сыном.

Пару лет назад Пол приезжал в Штаты. Переночевал у меня. А наутро за ним заехали две телочки на машине, и они свалили. Он уехал с ними куда-то в горы, и больше я его не видел. Он уехал домой не попрощавшись. Помню, он иногда советовался со мной. Я говорил ему делать то-то и то-то, а он всегда поступал прямо противоположным образом, что кажется мне в высшей степени благоразумным. Как говорится, яблочко от яблони недалеко падает. Впрочем, как обычно, я отвлекся.

С The Rocking Vicars я записал три сингла, два для лейбла CBS и один для «Декки» – его издали в Финляндии. Одна из этих песен называлась It’s All Right, и Сигги утверждал, что написал ее сам, хотя, по сути, он просто взял песню The Who The Kids Are All Right и подпортил ее немножко. Еще мы записали кавер на Dandy The Kinks, и этот наш сингл поднялся аж до 46-го места в чартах. Нам даже удалось поработать с Шелом Тэлми, продюсером The Who и The Kinks. Он был американец и жил в Лондоне. Его офис помещался над магазином китайской еды на Греческой улице в Сохо – такая вот интернациональная тусовка. В этом китайском магазине стояла страшная вонь – все эти баночки с имбирем и прочие деликатесы. Когда мы шли к Шелу, то зажимали носы еще на другой стороне улицы, а затем перебегали проезжую часть, буквально взлетали по лестнице и останавливались, только закрыв за собой дверь.

Шел был слепой как нетопырь. Ну то есть что-то он все-таки видел, но совсем немного. Заходит в студию: «Привет, ребята!» – и тут же сметает ударную установку. Он постоянно бился о стены, о двери и так далее. С ним всегда были люди, которые присматривали за ним и вытаскивали его из-под обломков, но он никогда не признавался в том, что плохо видит: просто всякий раз рядом с ним будто бы случайно оказывались друзья, которые ему помогали. Лоб у него вечно был покрыт шрамами. Но он был отличный парень. Хорошо делал свое дело.

У нас не было ни одного хита, но мы были очень популярны на севере. Южнее Бирмингема никто о нас слыхом не слыхивал, но в Болтоне и других похожих городках на наши концерты приходило по несколько тысяч человек. В Болтоне мы играли в зале с круглой вращающейся сценой, и поклонницы стаскивали нас всех с нее еще до того, как мы успевали сделать один полный круг. Девчонки тянули нас вниз и срывали с нас одежду – настоящая битломания. Скажете, звучит весело? Как бы не так! С вас когда-нибудь срывали – буквально – джинсы? Швы рвутся о внутреннюю поверхность ноги. Поверьте, это дико больно. А еще ножницы. Тогда считалось самым шиком срезать «локоны» у музыкантов своей любимой группы! Только представьте себе, что прямо на вас несутся сорок девушек – лица серьезные, губы сжаты, в руках ножницы…

В другой раз Гарри выбежал к микрофону, как он всегда делал в начале концерта, а девушки в зале уже вцепились в микрофонный шнур, и они за него хорошенько дернули. Так что он выбежал к краю – и так и не вернулся, а полетел с высоты семи футов прямо в толпу. Потом он рассказывал, что во время падения у него в голове пронеслась мысль: «А, класс! Мы знамениты, я популярен, сейчас я упаду в эту толпу девок, и они будут любить меня – это будет океан сисек, ножек и щелок». Но девчонки расступились, словно Красное море перед Моисеем, и он полетел к гвоздям в полу. Тоже сломал нос в двух местах. А однажды девчонки сломали ему палец, пытаясь стащить с него золотое кольцо. В другой раз они сорвали с Сигги ботинки – прямо посреди песни! Он пустился босиком через весь зал, крича: «Остановите эту девку, вашу мать! У меня нет другой обуви!»