Лев Овалов - Рассказы майора Пронина

– Ищи, Чейн! – повторил Пронин и подтолкнул собаку кверху.

Тогда Чейн точно решился и вдруг засеменил куда-то в темноту, и Пронин побежал за ним, держась за натянутую сворку.

– Куда вы? – крикнул начальник школы, еле различая Пронина во мраке.

– Не отставайте! – отозвался Пронин, исчезая где-то впереди.

Так они – впереди Чейн, за ним Пронин, а позади остальные, – пробежали весь мыс, отошли от берега, перевалили через холм в долину, пробежали мимо клуба…

Чейн замедлил бег.

– Ищи, Чейн, ищи, – приговаривал Пронин. – Шерш!

Они прошли мимо общежитий, мимо столовой. Чейн искал, потом устремился к небольшому возвышению…

– Это колодец, – сказал за спиной Пронина голос начальника школы.

– Собака просто хочет пить, – сказал комиссар, нагоняя Пронина.

– Нет, собака ищет своего хозяина, – упрямо сказал Пронин.

– Не бросился же он в колодец! – сказал комиссар.

Чейн действительно подбежал к колодцу и остановился.

– Что тебе, Чейн? – ласково спросил Пронин.

Чейн обежал вокруг колодца и принялся скрести лапами…

Пронин наклонился и пощарил рукой по бетонированной поверхности.

– Что за черт? – сказал он и позвал Виктора. – Вик­тор, дай-ка фонарь!

Он взял электрический фонарик, засветил его и склонился к Чейну, освещая его лапы.

Возле колодца в лужице воды валялись мельчайшие осколки стекла.

– Ну, этого не ожидал даже я, – пробормотал Про­нин…

Он поднес осколочек к глазам.

– Виктор! – позвал Пронин. – Ты видишь?

Он указал на валяющиеся осколки. Виктор наклонился над ними.

– Что? – спросил он.

– Да осколки, осколки, – нетерпеливо сказал Про­нин.

– Ну и что? – спросил Виктор с недоумением.

– Да ведь это же ампулы, ампулы! – воскликнул Пронин. – Ты понимаешь!

Виктор задохнулся…

– Объясни им… – Пронин кивнул в сторону своих спутников и опять наклонился к Чейну. – Молодец, Чейн! Ищи, ищи…

Он опять подтолкнул собаку:

– Шерш!

Чейн снова закружился у колодца.

– Ну ищи же, Чейн! – настойчиво сказал Про­нин. – Дальше, дальше…

И Чейн точно понял Пронина, отошел от колодца и побежал в сторону.

Они снова пошли – мимо столовой, мимо кухни, куда-то опять в пустоту…

Вдали, у самого горизонта небо точно побелело. Предрассветный сизый сумрак стлался по земле. В воздухе пахло сыростью. Совсем далеко, где-то за холмами, не запела, а застонала первая проснувшаяся птица.

– Скоро рассветет, – сказал начальник школы. – Все пойдут за водой, у нас один колодец. Я поставлю часового.

– Ладно, – нетерпеливо сказал Пронин и кивком указал на Чейна. – Куда он идет?

– Должно быть, на аэродром, – ответил сбоку голос начальника штаба…

Чейн и вправду привел их на аэродром.

К ним подбежал часовой, увидел начальника школы и отошел обратно.

Чейн бежал вдоль холодных молчаливых машин, вдруг останавливался, взглядывал своими черными глазками на какой-нибудь самолет, встряхивал головой и устремлялся дальше.

К пришедшим подбежал дежурный.

– Отставить рапорт! – отрывисто крикнул ему на­чальник школы.

Чейн вдруг остановился опять, постоял и точно решил не идти дальше.

– Новая машина, – сказал начальник школы. – К нам прислали две новые машины. Почему он здесь остановился?

– Потому и остановился, – сказал Пронин. – На этой машине бортмеханик – Авдеев?

– Да, – сказал начальник школы. – Но почему вы это знаете?

– Давайте говорить о чем-нибудь постороннем, – вполголоса предложил Пронин. – Вызовите сюда несколько проверенных командиров и позовите Авдеева.

Начальник школы повернулся к дежурному и назвал несколько фамилий.

– И позовите Авдеева, – добавил он. – Скорее! Дежурный побежал…

Чейн натягивал сворку. Пронин чуть отпустил ее, и Чейн завертелся вокруг самолета. Он вдруг подскочил, скребнул когтями по металлической обшивке и звонко-звонко залаял.

– Тихо, тихо, – сказал Пронин и силком оттащил Чейна от самолета.

Командиры бежали по полю… Авдеев подошел к начальнику школы.

– Явился по вашему приказанию, товарищ начальник школы!

– Скажите, – обратился Пронин к Авдееву, – кто у вас там спрятан в самолете?

Авдеев не шелохнулся, и сизый рассвет помешал рассмотреть, изменился ли он в лице.

– Никого, – сказал он. – Никого, – повторил он еще раз.

Неожиданно Пронин нагнулся к Чейну и отстегнул сворку от ошейника.

Чейн стремглав бросился к самолету, подпрыгнул и пронзительно залаял.

– Будьте добры, посмотрите, пожалуйста, – обратился Пронин к начальнику школы. – Где он там мог спрятаться?

Начальник школы подошел к самолету, прошелся вдоль машины, остановился возле лающего Чейна, повозился у обшивки, быстро отдернул какую-то дверцу, и все увидели торчащие изнутри сапоги.

Сапоги не двигались.

– Эй вы! – закричал Пронин. – Вылезайте! Слышите? Деваться все равно некуда! Не заставляйте тащить вас за ноги!

Сапоги пошевелились, высунулись наружу, потом появилось туловище, и на землю спрыгнул тот самый высокий и ловкий незнакомец, с которым Виктор плавал в море. Он был в форме летчика, и одежда была ему не совсем по плечу.

– Бортмеханик, оказывается, к тому же неплохой каптенармус, – заметил Пронин. – Кто-то сегодня не досчитается у себя обмундирования…

Чейн подпрыгнул и с радостным визгом бросился к незнакомцу, пытаясь лизнуть его… Тот выпрямился, сжал губы и ударом ноги отшвырнул Чейна в сторону.

– Держите, держите его! – воскликнул Пронин. – Это опасная…

Он не договорил.

Командиры схватили незнакомца за руки. Виктор осмотрел его.

– Два револьвера, – доложил он Пронину, показывая оружие.

– Немного, – сказал Пронин и усмехнулся. – Но в хороших руках…

Ему опять помешали договорить. Все услышали тоненький и жалобный протяжный звук. Точно плакал ребенок или скулил щенок. Пронин и начальник школы невольно обернулись, затем взглянули друг на друга и улыбнулись. Прижавшись лицом к обшивке самолета, стоял Авдеев и плакал.

Начальник школы подошел к Пронину.

– Товарищ майор, что будем делать дальше?

– А кто командир этой машины? – спросил Про­нин.

– Товарищ Стешенко! – вызвал начальник школы одного из командиров.

Коренастый насупленный Стешенко подошел к Пронину.

– Здравствуйте, товарищ Стешенко, – сказал Про­нин. – Вы понимаете, что вам грозило? Вы поднялись бы сегодня на своей машине, и в воздухе ваш бортмеханик прехладнокровно бы вас убил, а ваш непрошеный пассажир занял бы ваше место. Он знает так много, что, надо полагать, знаком и с авиацией. Угнали бы они машину или не угнали, это еще неизвестно. Но, ежели бы угнали, была бы разглашена военная тайна, а вас, хорошего боевого летчика, посчитали бы изменником и перебежчиком. Вам понятно, товарищ Стешенко?