Марина Серова - Дольче вита по-русски

– Видите ли, Валерия Юрьевна, я – частный детектив, а не похоронный агент. Вы наняли меня, чтобы найти преступника.

– Да, это часть вашей работы. А тело Семена надо предать земле, непременно, и чем раньше, тем лучше. Мой муж был крещеным.

– Если подтвердится, что этот человек, – я указала пальцем на фотографию утопленника, – ваш муж, то его неофициальное захоронение лишает нас возможности законным путем наказать того, кто бросил его тело в воду.

– А что нам дает закон? Три года лишения свободы? Это же так мало за столь циничное злодеяние! Надо все равно поискать другие пути. Татьяна Александровна, а проверьте-ка вы еще раз электронную почту, наверняка Урюпин уже там отметился. Вот нехристь!

Я проверила почтовый ящик, но писем там по-прежнему не оказалось.

– Значит подождем еще. Это вы очень хорошо с письмом придумали! Только срок… не надо было такой большой ему давать. Максимум – сутки! Вот тогда бы он завертелся как уж на сковородке, – Краснощекова явно вошла в раж. Я заметила в ее глазах блеск одержимости. Наверное, она была в таком же состоянии в день несостоявшихся похорон супруга. – Так, сейчас мы с вами поедем в стоматологическую поликлинику. Это здесь, недалеко. Вы на машине?

– Хорошо, тогда поедем на вашей. Я сейчас, только Ольге скажу, что ненадолго отлучусь.

Пока Краснощекова собиралась, я думала о ее домработнице. Оля – молодая, привлекательная женщина, поэтому Семен Семенович вполне мог положить на нее глаз, а она – на него. То есть не исключено, что между ними существовали некие отношения, о которых Валерия Юрьевна даже не подозревала. Но вот зачем глухонемой женщине похищать его труп? Тем более что после смерти родителей Ольга испытывает непреодолимый страх перед всем тем, что как-то напоминает о смерти? По словам Краснощековой, она не только не может находиться в одном помещении с покойником, но даже за версту обходит бюро похоронных услуг. Не для преодоления же этой фобии ей понадобилось тело ее хозяина? Я почувствовала, что зашла в очередной тупик.

– Ну что ж, я готова, – и Валерия Юрьевна направилась в прихожую.

Я последовала за ней, но тут ко мне подошла домработница и украдкой от своей хозяйки сунула какую-то записку. Тут же убрав ее в карман, я поблагодарила Ольгу кивком и вышла из гостиной.

Мы сели в «Ситроен», Краснощекова накинула ремень безопасности и обозначила мне маршрут:

– Так, сначала прямо, потом направо. Если мы поторопимся, то вы еще сегодня успеете в Беленькое. Бедный Семен, даже после смерти он не может обрести покой… У меня, конечно, был повод на него обижаться, но теперь я простила ему все измены… Кстати, на этой улице живет моя Оля. Сейчас будет ее дом. Я вам покажу. Вон тот, с синей черепичной крышей.

– Это тот, что за глухим забором? – уточнила я.

– Да, у них там хозяйство большое – огород, свинья, куры. Оля такая работящая, везде успевает. Честно говоря, мне ее так жалко! Заездили ее братья. Я-то Олечку особенно не напрягаю и деньги ей хорошие плачу.

Оля… Я сгорала от любопытства: что же она написала мне в записке? Но прочитала я ее только тогда, когда клиентка оставила меня в машине одну, отправившись в стоматологическую поликлинику за карточкой мужа. «Не слушайте Валерию Юрьевну, она принимает лекарства, после которых несет всякую чушь», – прочитав это, я была разочарована. Я уже и сама поняла, что под воздействием антидепрессантов в голову Краснощековой лезут самые бредовые идеи. Вот взять, к примеру, вымышленную кремацию или ее версии о том, кто и почему мог похитить труп ее супруга. Я еще раз пробежала глазами записку и теперь уже по-новому расценила ее содержание. Мне вдруг показалось, что Оля таким образом пытается снять с себя подозрения. Да, она вполне могла предположить, что я с подачи Валерии Юрьевны стала рассматривать и ее кандидатуру в качестве подозреваемой. Вот она и попыталась оправдаться как сумела. А сумела только так – заранее бросив тень на свою хозяйку, которая временами бывает «неадекватной».

Краснощекова вернулась довольно быстро и вручила мне медкарту мужа.

– Представляете, они не хотели давать мне ее на руки! Можно подумать, я – совершенно посторонний ему человек!

– Как же вам удалось ее заполучить?

– Татьяна Александровна, деньги творят чудеса – они снимают все запреты и открывают любые двери. Что характерно – я заплатила администраторше не такую уж большую сумму, и она отдала мне то, что я у нее попросила. А за действительно приличные деньги она наверняка вынесла бы мне всю их картотеку. Все в этом мире покупается и продается. Абсолютно все! Ну, так что там написано? На каких зубах у Семена стояли коронки? Все совпадает?

– Видите ли, в чем дело… Здесь есть данные только о коронках на верхних зубах, и они совпадают с описанием. А насчет нижних зубов в карточке ничего не сказано. Вы знаете точно, сколько искусственных зубов было во рту у вашего мужа?

– Не знаю, но я кое-что вспомнила. Семену не понравилось, как ему здесь вставили зубы, и в следующий раз он делал протезирование в другом месте. Только я не знаю, где именно.

– Может, попытаетесь вспомнить?

Краснощекова отрицательно мотнула головой:

– Боюсь, что это невозможно. В Тарасове столько частных стоматологических клиник, и все они называются практически одинаково – «Дента», «Дентал»… Никакой фантазии!

Моя пассажирка откинулась на спинку сиденья и просидела молча несколько минут. Похоже, эффект возбуждения, вызванный действием какого-то лекарства, начал спадать.

– Вас отвезти домой? – спросила я.

– Да, конечно, – сказала Валерия Юрьевна и по дороге обратно больше не проронила ни слова.

Когда мы подъехали к ее дому, она спокойно попросила:

– Проверьте еще раз почту. Вдруг Урюпин вышел на связь?

Я выполнила ее просьбу, но это не принесло никаких результатов.

– Может, стоит вернуться к первой версии? Вдруг все-таки с подачи Осташкиной кто-то выкрал тело моего Семена и бросил его в реку?

– Эта версия уже закрыта.

– А если мы с вами поторопились? Знаете, обиженные женщины на многое способны! Вдруг все это – Викина месть за то, что Семен так и не женился на ней?

– Но ведь это идет вразрез с вашей первоначальной концепцией, – заметила я. – Вы ведь думали, что она хотела вас шантажировать?

– Я могла ошибаться в частностях. Татьяна Александровна, вы уверены, что Вика действительно расценила вашу встречу на кладбище как случайную?

– Конечно, уверена. Более того, я вот что думаю: имея на руках малолетнего ребенка, Осташкина вряд ли решилась бы «подписаться» под уголовную статью и рисковать своей свободой. На мой взгляд, она не способна на столь безрассудные поступки.