Юлия Кузнецова - Скелет за шкафом

– Так значит, Анжела соврала. Она не была с отцом до двенадцати ночи! А поехала в ваш «Золотой ключик» делать дубликат ключа! А потом отправилась в первый гуманитарный за рукописью.

– Насчет рукописи мы не можем знать наверняка. Она действительно не была в больнице и действительно сделала дубликат ключа. А вот по поводу университета... Ее же никто не видел.

– Где же тогда, по-твоему, она была?

– Мало ли какие тайны могут быть у человека... И еще, если она действительно вломилась на кафедру, ей должны были потребоваться два ключа, не находишь? Один – от кафедры, другой – от дверей первого гуманитарного корпуса. Так что... продолжай расследование, Шерлок в кедах.

– Я и продолжаю, – проворчала я, – кстати, хотела попросить тебя о помощи. Что ты делаешь сегодня вечером? Часиков в пять?

– Помогаю тебе.

– Превосходно, Ватсон. В таком случае потрудитесь захватить с собой набор отмычек. Найдется у вас такой в «Золотом ключике»?

– Погоди... Ты серьезно? А у меня не будет проблем с законом? Не хотелось бы лишиться работы.

– Не знаю, – призналась я, – но очень нужно взломать одну дверь.

– Какую?

– В общаге МГУ.

– Фух, – с облегчением сказал Ботаник, – отмычки не потребуются. Там замки хлипкие, взламываются элементарно, Холмс. Во сколько за тобой заехать?

Я еще раз постучала в дверь, но и на этот раз никто не открыл.

– Боишься? – спросил Ботаник.

– А вдруг она спит?

– Ты же сама сказала, она в это время на репетиции...

– Будем надеяться, – прошептала я, – давай начинай!

Ботаник достал из кармана проволоку и вставил ее в замок. Повозился немного и – щелк! Дверь открылась.

– Ну, ты мастер, – восхитилась я шепотом.

– Но это не повод в меня влюбляться, – предупредил Ботаник.

– И не собиралась!

Мы зашли внутрь, стараясь ступать тихо.

– Темно, – прошептал Ботаник, – где у нее включатель?

– Справа внизу, но он тебе не поможет.

Ботаник щелкнул включателем и ойкнул.

– Тише ты! Никогда, что ли, не был в комнате тру эмо? Давай лучше кассету искать!

– К счастью, никогда, – пробормотал Ботаник, оглядывая черный потолок и черные стены, – будем надеяться, что Ритин воздыхатель нас не опередил.

Я подошла к шкафу, открыла его. Черные джинсы, черные пиджаки, розовые блузки. Внутри левой дверцы – зеркало, все в следах поцелуев (розовой помадой, конечно), под зеркалом – надпись черным маркером: EMO is freedom [12]. Рядом нарисован медведь, весь в черных сердечках. Бездарно нарисован, надо сказать.

– Пойду осмотрю ванную, – прошептал Ботаник, покосившись на правую дверцу.

На ней висел плакат с изображением группы My Chemical Romance [13]: четверо хмурых молодых людей в кожаных пиджаках и жилетах и растрепанный солист с густо забеленным лицом и глазами, обведенными черным карандашом. Он стоял, засунув указательные пальцы за ремень, и презрительно смотрел на меня.

– Думаешь, мне хочется перебирать ее белье? – огрызнулась я в ответ на его взгляд.

Я выдвинула ящик и с облегчением вздохнула. Все белье Рита хранила в специальных мешочках, на которых были нарисованы смешные зверьки с выпученными глазами. Я прощупала мешочки. Кассеты не было.

Я закрыла шкаф с одеждой и подошла к книжному. У Риты книг было не слишком много. В основном – словари и неприметные брошюрки, вроде тех, что хранит и страшно ценит моя мама. На столе царил беспорядок, кучей валялись зажигалки, брелоки, ручки, монеты, диски, значки, какие-то фенечки, заколки для волос, засохшая роза.

«Интересно, – подумала я, осторожно перебирая всю эту ерунду, – о чем свидетельствует такой беспорядок? Вот у мамы примерно то же самое на столе. Но это потому, что она великий ученый и ей дела нет до таких вещей, как уборка и готовка. А Рита? Почему у нее нет желания убраться? Сосредоточена на своем внутреннем мире, таком богатом переживаниями? Или она тоже великий ученый?

Отгадка лежала в верхнем ящике Ритиного стола. Я обнаружила там разлохмаченную темно-синюю книжечку, у студентов она называется «зачетка». Я пролистала ее и поняла, что Рита – если и не великий ученый, то вполне может им стать. У нее с первого курса была одна «четверка», по языкознанию!

Я села на корточки и выдвинула следующий ящик, и вдруг замерла.

– Берегись девушки в красных кедах! – закричал кто-то в коридоре.

Ему что-то ответили.

– В красных кедах!

Это был голос Зета. Ой...

– Иди в баню, Зет! – ответили совсем близко.

У двери Риты. А принадлежал голос... Максу.

Я задвинула ящик.

– Иди, иди, – сказал Макс громко, – я еще к Ритухе заскочу.

И постучал. Я бросилась в ванную. Ботаник замер там, глядя на входную дверь. В руках он сжимал косметичку, из которой торчали щетки для волос.

– Он сейчас уйдет, – прошептала я, – Риты же нет...

– Думаешь, он об этом не знает?

Макс снова стукнул в дверь, а потом... что-то заскрежетало.

– Так и знал, – буркнул Ботаник и, схватив меня за руку, втащил в ванную.

Дверь он прикрыл, свет выключил.

– Если он явился за тем же, что и мы, – прошептала я, – он нас быстро накроет.

– Уинстон Черчилль говорил: «Если тебе попался лимон, сделай из него лимонад», – прошептал Ботаник, – мы в выигрышном положении – мы о нем знаем, а он о нас – нет. Вдруг он как-нибудь себя выдаст?

Дверь отворилась. Макс вошел в комнату. Скрипнула дверь одежного шкафа. Послышался звук выдвигаемой полки.

– Тоже ищет кассету, – в отчаянии прошептала я, – в чем тут лимонад?

– В том, что он ее еще не нашел, – тихо сказал Ботаник.

Макс замер. «Вдруг он услышал наши голоса?» – испугалась я. Он снова задвигал полками. Я ругала себя за то, что не успела осмотреть нижний ящик стола. Наверняка кассета там!

– Вот, коза! – сердито сказал Макс, – куда ты ее дела?!

Он подошел к двери ванной и толкнул ее. «Он ничего нам не сделает, он ничего нам не сделает», – про себя повторяла я, но сердце все равно прыгало как сумасшедшее.

Вдруг снова послышался звук открываемой двери.

– Зет! Напугал. Чего тебе?

– А тебе?

– Это комната моей девушки.

– Бывшей девушки.

– Я кое-что забыл. Значок с Антоном Лисовым [14].

– Это не он, на кровати? Держи.

– Д-да... Спасибо, Зет! Еще какое-нибудь предостережение изречешь? «Берегись девушки в желтых валенках», например? – раздраженно спросил Макс.

– Берегись опоздать в библиотеку. Через пятнадцать минут закроется.

– Да, точно. Спасибо, дорогой мой однокурсник. Уже бегу.

Дверь за ними захлопнулась.

– Фух, – выдохнул Ботаник и сел на пол.

Я последовала его примеру и прижалась лбом к холодной кафельной стене.

– Продолжим поиски?

– Погоди, Ботаник. Что-то у меня коленки дрожат.

Я подняла голову и встретилась взглядом с медвежонком, сидящим на ванне. Тем самым, которому Рита вспорола живот. Мне показалось, медведь смотрит на меня с укором.