Ирина Щеглова - Адрес мечты

– В смысле любовь? – уточнила Катя.

– Конечно! – с готовностью подхватил Таня. – Все по-настоящему!

– Я за них рада, – Катя хотела быть вежливой.

– Ой, а мы знаешь как рады! – воодушевилась Таня и вдруг переспросила: – Слушай, а ты точно не с Сережей?

– Точно, – усмехнулась Катя, еще не понимая, к чему та клонит.

– Я потому спрашиваю, чтоб знать… Может, и мы там себе найдем кого-нибудь, – загадочно добавила Таня. – Уж ты, во всяком случае, точно найдешь!

– Почему я? – удивилась Катя.

– Ну, ты же у нас самая красивая, – как само собой разумеющееся, выдала она.

– С чего ты взяла, – равнодушно отозвалась Катя.

– Как это с чего? Да в тебя же половина двора влюблена! – затараторила Таня. – И Вадька, и Сашок, и Валерка, да и остальные тоже все время говорят о тебе! Только они все придурки, а тебе нужен хороший парень, я же понимаю!

В прошлом году кто-то исписал все стены в подъезде: «Катя, я тебя люблю!» И еще краской на доме, вроде граффити «Екатерина», и на гаражах тоже, и на асфальте под окнами… помнится, даже соседи ругались. Только она-то тут при чем? Догадывалась, что писал, скорее всего, Валерка, но не один, а с Сашкой. Да какая разница? И без них весь подъезд исписан. Ни один из «писателей» нисколько не волновал Катю, до принцев они не дотягивали; смешно сказать, какие там принцы, просто глупые мальчишки!

А Тане она ответила:

– Ты же знаешь, я сейчас об это не думаю. У меня другие цели и задачи.

Таня знала. Катя не раз говорила ей, что в этом городе ее вообще ничто и никто не интересует. И Таня всегда соглашалась: «Конечно, я понимаю, ты другая…» Почему другая? Чем она отличается от Тани? Почему Таня считает себя хуже, чем она есть на самом деле? Ведь она в музыкальной школе училась, дома фортепиано стоит, Таня на нем иногда играет, и поет неплохо. Милка тоже на аккордеоне играет, может, и на пианино. А Катя в музыке – ни в зуб ногой, хотя, помнится, хотела поступить в музыкальную школу и родителей уговаривала, но мама не согласилась. Потому что музыка – это тоже «баловство».

– Ты поиграешь, надоест, бросишь, а этот гроб (имелось в виду пианино) будет тут место занимать. Да еще и бренчание постоянное, гаммы, этюды… Только нервы трепать!

Катя тогда маленькая была и не настояла, смирилась. Потом, классе в пятом, сама ходила на прослушивание, ей предложили аккордеон, но аккордеон ей совсем не нравился. Так и осталась музыкально необразованной. Правда, у нее появилось желание научится играть на гитаре. Очень хотелось положить свои стихи на музыку. Часто она напевала какие-то мелодии, внезапно рождающиеся в ее голове, но записать их не могла, как и запомнить. Было обидно, она чувствовала себя ограниченной, почти безграмотной, в то время как ее сочинения по литературе считались лучшими в школе, да и не только в школе, Катя неоднократно участвовала в городских олимпиадах, а один раз даже в область ездила. Родители остались абсолютно равнодушны к ее литературным успехам, папа советовал налегать на математику и физику, мама советовала не забывать химию, видимо, надеялась на Катино поступление в медицинский. Катя налегала. Занималась дополнительно и математикой, и физикой, и химией. Училась она легко. Школьная программа казалась скучной, даже примитивной, поэтому Катя с удовольствием бралась за решение математических головоломок, они как бы стимулировали ее, держали в тонусе. Хотя, кому рассказать – засмеют! «Ты что делала вчера вечером?» – «Ой, ты знаешь! Такую интересную задачку решала! Улет! Главное, два варианта нашла, а третий никак не давался, но к ночи я его добила!»

Нет, конечно, Милка понимала. Ирка – уже нет. А уж остальные, наверное, покрутили бы пальцами, «чокнутая».

Нет, ни у кого не повернулся бы язык назвать Катю или Милку «ботанами» или «зубрилками». У Кати вообще в тетрадях не разберешь – где черновик, где чистовик. Вечно учителя замечания делают, но не особенно наседают, потому что нет смысла. Ну оформит Катя тетрадку как положено, и что? Главное ведь не в оформлении и не в тетрадке, а в голове. А с головой у Кати полный порядок. Она училась легко, в учебники едва заглядывала. Да и Милка тоже особенно не напрягалась. Но они обе точно знали, зачем ходят в школу, зачем делают домашку и, вообще, зачем стремятся получать хорошие оценки. Милка во всех школьных мероприятиях участвовала, и в школьной группе пела, и всякие концерты организовывала, точнее, помогала организовывать, да еще и Катю подключала.

Учителя говорили: «Очень активные девочки».

Милке нравилось, когда ее хвалили, но виду она не подавала. Она часто повторяла:

– Я все это делаю, чтоб не скиснуть от скуки.

Она с удовольствием ходила в кино, могла быть очень милой в компании людей, которые ей нравились, она была замечательным собеседником и вообще во всех отношениях лучшей подругой. Но! Вытащить Милку куда-нибудь просто повеселиться было практически невозможно.

Как и предполагала Катя, Милка идти отказалась. Плечами пожала презрительно. Ирке, понятно, далеко, родители не отпустили.

В колледж отправились впятером: Сережа, Таня, Аня, Маша и сама Катя. По дороге шутили:

– Две деревни, два села, восемь девок, один я. Девки – в лес, и я за ними; девки – из лесу, я с ними! – пели хором.

Но Сережка не обижался. Аня всю дорогу рассказывала о своем парне – Борюсик то, Борюсик се… Катя делала вид, что слушает, но в основном пропускала мимо ушей.

Пресловутый Борюсик, а с ним еще несколько ребят встречали гостей у входа.

Аня сразу же повисла у Борюсика на руке, жмурилась от радости, щебетала. Катя мельком оглядела ребят, никакого особенного впечатления на нее никто не произвел. Парни как парни. Одного звали Родион, другого – Володя. Катя вежливо поздоровалась, назвала себя, прошла вместе со всеми в помещение столовой. Ей еще не приходилось бывать здесь. Она с любопытством рассматривала зал, накрытые столы, плакаты на стенах, высокие окна…

– Спонсоры постарались, – шепнула ей Таня, кивая на блюда с пирожными.

– А в честь чего? – также шепотом спросила Катя.

– Да у них же профессиональный праздник! Вот на комбинате денег выделили для колледжа.

– А…

Девчонок рассадили. Катя оказалась за одним столом с Сережей, Аней, хмурым Борюсиком и еще двумя парнями, теми, что встречали у входа. Таню и Машу усадили за другой стол. Да, девчонок явно не хватало…

Катя чувствовала себя скованно, не знала, о чем говорить и как себя вести. Пока шла торжественная часть и выступали какие-то незнакомые Кате люди, она просто молчала и делала вид, что слушает. Потом все чинно пили чай с пирожными. Но Катя заметила, как кто-то потихоньку разливает под столами спиртное. Слышались приглушенные смешки, у парней разгорались лица. Аня, обвившись вокруг Борюсика, вообще ничего не замечала. Родион и Володя в основном говорили между собой, иногда обращаясь к Сереже. Кате было скучно и хотелось домой.