Светлана Таова - Белочка и старуха Агата

Рози продолжала сомневаться:

– Директриса ни за что не разрешит нам.

– Почему-то мне кажется, что в ближайшее время ей будет не до нас, – загадочно произнесла Белочка.

Рози ещё не успела поразмыслить над словами подруги, как в лазарет вошла мисс Анни Смайл в сопровождении врача. Обратившись к нему, Белочка сказала, что они с Рози чувствуют себя очень хорошо и хотели бы покинуть лазарет.

– Да-да, – рассеянно кивнул врач, – можете идти. Проводите их в столовую, мисс Смайл.

Он, тут же забыв про пациенток, стал расставлять в шкафу пузырьки с лекарствами, добиваясь, чтобы их ряды выглядели безупречно.

Девочки поспешили покинуть лазарет, тем более что их поторапливала мисс Анни. Она была очень взволнована. Это выдавали пятна румянца на всегда бледном лице воспитательницы.

Её волнение объяснялось просто:

– Нас отправляют на прогулку в парк. Директриса только что велела идти всем.

– Поспешим же, пока она не передумала, – шепнула мисс Анни девочкам.

Рози удивлённо посмотрела на Белочку, та ответила подруге совершенно невозмутимым взглядом.

Когда девочки проходили мимо кабинета директрисы, до них донеслись обрывки разговора. Спокойный и требовательный мужской голос говорил о каких-то ложных счетах и путанице в документах, а директриса нервно отвечала ему, то и дело срываясь на крик.

Девочкам не удалось ничего больше услышать, так как воспитательница, стараясь проскочить мимо кабинета как можно быстрее, увлекла их за собой.

В столовой уже собрались все воспитанницы приюта – девочки от трёх до двенадцати лет. Все они были похожими – то ли из-за невзрачных серых платьиц, надетых на них, то ли из-за испуганного выражения на бледных личиках. Старшие девочки держали за руки младших, хотя тем и в голову бы не пришло убежать, так они были запуганы злой директрисой.

Из столовой девочки парами вышли во двор, прошли мимо серых лавок, чахлых кустиков и единственной клумбы с удивительно блёклыми цветами. Выходя из калитки на улицу, девочки заметно нервничали. Многие из них оказались на улице впервые.

Перед тем как отправить девочек на прогулку, старшая воспитательница, унылая женщина с неприветливо поджатыми губами, выдала им шляпки. Они были конечно же неизменного серого цвета.

Белочка попыталась было приладить свою шляпку на голову, но её хвостики не желали прятаться под этим серым безобразием. Поэтому Белочка, как только вышла за калитку, первым делом сняла шляпку и размашистым движением метнула её через забор, в приютский дворик. Рыжие хвостики весело подпрыгнули на макушке, словно призывая остальных девочек последовать её примеру.

Мисс Анни не могла удержаться от смеха, глядя, как девочки, одна за другой снимают шляпки и, неумело размахиваясь, бросают их через забор. Она просто не верила своим глазам: всегда такие покорные и безответные девочки менялись на глазах. Куда подевались серые приютские мышки? Девочки, окружившие мисс Смайл, выглядели так, как и должны выглядеть малышки их лет: весело щебечущая стайка озорниц и хохотушек. Никаких одинаковых косичек и застиранных платьиц – кудряшки, локоны, бантики, оборочки, кружева и цветочки. Воспитательница понятия не имела, откуда всё это взялось, но была так же счастлива, как и её подопечные.

Все вместе они направились в парк, расположились на полянке и затеяли весёлую возню. Сначала девочки робели, но никто их не ругал, не одёргивал, не призывал к порядку. И вскоре они от души хохотали, играя в прятки и салочки, кидали друг другу неизвестно откуда взявшиеся мячи, прыгали через скакалки и крутили обручи.

Наигравшись, все проголодались. Мисс Анни, уже почти не удивляясь, увидела, что посреди полянки кто-то постелил клетчатую скатерть и поставил возле неё две большие корзины, какие обычно берут на пикник.

Девочки принялись накрывать «стол» к обеду, словно им не привыкать было обедать в парке на траве. Старшие усадили малышек, обтёрли им ручки смоченным в воде полотенцем и раздали тарелочки. Белочка и Рози открыли первую из двух корзинок и достали оттуда кастрюльку с котлетками и ещё одну с отварным картофелем, посыпанным зеленью. Из корзинки появились булочки с тмином, зелёный горошек и молодая морковь.

Девочки одна за другой протягивали тарелки за добавкой. Но вот уже все наелись так, что, кажется, больше ни крошечки не смогут проглотить. Белочка с лукавой улыбкой открыла вторую корзинку.

– Куда только в них всё помещается? – удивлялась мисс Анни, глядя, как смеющиеся девчушки горстями достают из корзины конфеты и уплетают их, шелестя фантиками.

Когда с едой было покончено, девочки убрали посуду в корзину и уселись в кружок вокруг воспитательницы.

– Расскажите нам сказку, – попросила её одна из самых маленьких девочек.

Анни Смайл подумала, что сегодняшний день похож на сказку гораздо больше, чем всё, что она когда-либо рассказывала девочкам. А вслух сказала:

– Сегодня я расскажу вам сказку о прекрасной принцессе и её верном рыцаре.

Девочки захлопали в ладоши и притихли, заслушавшись. Рози, обожавшая сказки мисс Смайл, в этот раз не слышала ни одного слова. Она догадывалась, что всё случившееся – дело рук Белочки. Но как ей это удалось и, главное, что будет дальше? Эти мысли не давали девочке покоя.

Белочка по лицу подруги поняла, что её тревожит.

– Всё будет хорошо, вот увидишь, – шепнула она Рози. И та успокоилась, поверив этим словам.

Белочка, успокаивая подругу, и сама верила своему обещанию. Но на деле всё, что произошло дальше, было не хорошо, а просто чудесно, замечательно, восхитительно – вот слова, которые пришли на ум девочкам и их воспитательнице, когда вечером они вернулись с прогулки в приют.

Их жилище преобразилось, словно в нём побывала добрая фея. Директриса уехала с тем человеком, который внезапно приехал проверить, как ведутся дела. На столе в её кабинете нашли письмо, в котором она все свои полномочия навсегда передавала мисс Анни Смайл.

Перед отъездом директриса отдала старшей воспитательнице ключи от кладовой и произнесла слова, от которых глаза унылой воспитательницы, прозванной девочками «Рыбиной», полезли на лоб, да так там и остались. С вытаращенными глазами Рыбина бегала по приютскому двору, отдавая распоряжения работникам.

Она готова была поклясться, что, хотя именно директриса открывала рот, говорил за неё кто-то другой.