Елена Хрусталева - Похищение алмаза

– Ага! С телевидения! – Мулька гордо показал выдре микрофон. – Сейчас сюда приедет ёж – оператор, и мы будем снимать репортаж.

Выдра вдруг вытянулась, элегантно стряхнула с шубки грязь и, очаровательно улыбнувшись, захлопала ресницами. Её зубы были такими белыми и острыми, что казались сахарными.

– А я и есть та самая миллионерша. Это – тот самый алмаз! А это – музей алмаза! – Выдра махнула лапой на шатёр. – Мне пора готовиться к выступлению! Через полчаса я объявлю торжественное открытие музея, а потом дам интервью.

Мулька восторженно посмотрел на выдру:

– Спасибо!

Выдра эффектно развернулась и направилась в шатёр, гордо задрав нос. Шуба сверкала изумрудно-зелёным светом, а у фиалок на шляпе чуть дрожали лепестки. Звери зааплодировали.

– Приходите все. Вход бесплатный, – крикнула выдра как можно громче и скрылась в шатре.

– Как бесплатный? Почему? Это же разорение сплошное! – кинулась за ней ворона.

Выдра прикрыла Вякле клюв и зашипела словно змея:

– Что ты вопишь на всю округу! Ничего в делах не понимаешь! Во всём должен быть расчёт и хитрость, иначе бизнес не построишь. Во-первых, все звери должны понять, какая я щедрая. Поэтому я показываю алмаз бесплатно! А во-вторых, деньги мы будем брать не за вход, а за выход!

– Чудесно! – воскликнула ворона. – А что мы будем делать, если у них не окажется денег?

– Как это, не окажется? Хотя… это даже лучше, если не окажется! – Выдра потёрла лапы. – Кто пришёл без монет, будет на меня работать, пока не отработает долг! А значит, – выдра хитро подмигнула, – весь город начнёт работать на меня, и я стану ещё богаче! Тсс! Это наша тайна! Никому не говори!

Ворона хотела восхищённо каркнуть, но вместо этого крякнула, как утка, смущённо закашлялась, но снова не смогла каркнуть и… квакнула от переполнявших её чувств.

Машины с оператором всё ещё не было. Мулька беспокойно посматривал по сторонам. Как вдруг мимо прошмыгнул волк Зубохвост, ухмыльнулся и быстро затерялся среди зверей.

Бельчонок почувствовал что-то неладное и, тревожно оглядываясь, подошёл поближе к шатру. На красной ковровой дорожке у входа уже стояла очередь зверей, мечтающих посмотреть на алмаз. Звери возбуждённо переговаривались. Бельчонок поискал глазами Зубо хвоста, но тот как сквозь землю провалился. Фёша тоже опаздывал, хотя, по Мулькиным расчётам, он давно уже должен был приехать.

Из шатра показалась ворона и громко каркнула:

– Церемония открытия музея скоро начнётся! Прошу приготовиться! Всем закрыть рты и слушать только Тыдру… ой, то есть Выдру Тыдровну!

Звери притихли. Мулька расстроился и, поглядывая по сторонам, зашептал:

– Где же Фёша! Что мне делать? Где же Фёша!

– Привет. Ты чего сам с собой разговариваешь? Поговорить не с кем? – К Мульке подошёл бобрёнок Кукся – его лучший друг. Кукся жил неподалёку от озера, на бобровой плотине.

– Я тут собираюсь репортаж снимать, – важно ответил Мулька. – Вот хожу, раздумываю. А ты что, рыбоносильщиком работаешь?

Кукся держал в лапах большой аквариум, в котором теснились рыбы, тыкаясь носами в стекло и удивлённо разглядывая всё вокруг.

– Просто решил рыб немного развлечь. Они тоже хотят на алмаз посмотреть.

– Да? – хихикнул Мулька. – Они тебя сами об этом попросили?

– Не смешно, – насупился Кукся. – Ты и сам знаешь, что рыбы не разговаривают. С ними вообще дружить сложно, всё время надо догадываться, чего они хотят.

– Ну-ну! – Мулька ещё раз хихикнул и постучал рыбам в стекло.

Самая большая из них высунулась из воды и так шлёпнула плавником, что окатила Мульку водой от ушей до хвоста.

– Эй, ты что?! Мне же репортаж снимать! – отскочил бельчонок, отряхиваясь. – Кукся, объясни этим чешуйчатым, что нельзя так поступать со мной, суперзвездой!

Кукся трясся от хохота и ничего не смог ответить, а рыба снова высунулась из воды, но тут на поляну въехал фургон и громко забибикал.

– О! А вот и камера подъехала! – обрадовался Мулька и кинулся к машине с красивой надписью: «ТЕЛЕВИДЕНИЕ и РАДИОСЛЫШАНИЕ». – Фёша, давай скорее! Вот-вот всё начнётся.

– Фух! Еле успел! Не началось ещё? – Из окна высунулся ёжик Фёша. – Сейчас камеру достану!

Через несколько минут ёжик, совершенно растерянный, выпрыгнул из автофургона:

– Фокус-покус. Я, кажется, забыл камеру.

Глаза у Мульки округлились:

– Как ты мог?! Заводи мотор, поехали за камерой! Скорее!

Ёж вздохнул, попятился и вдруг, споткнувшись, упал прямо на колесо машины. Иголки прочно вошли в резину.

– Ты что наделал! – взвизгнул Мулька.

– Что я наделал? – спросил ёж, оглядываясь. – Ой. Фокус-покус.

– Какой фокус! Ты проткнул колесо! Всё пропало! Ты испортил мои первые съёмки!

У входа в музей заиграла музыка, послышались радостные голоса зверей. Утки с важным видом разносили на подносах красивые стаканчики с ягодным морсом.

– Только вас и ждём! – подлетела к Мульке ворона Вякля. – Где ваша камера? Почему вы не снимаете?!

– Съёмок не будет, – промямлил Фёша и выдернул колючки из шины. Колесо с сипом выпустило воздух. Машина осела и завалилась набок. – Я забыл камеру. Вот такой покус-фокус.

– Ка-а-ар! Как это съёмок не будет? – закричала ворона. – Я тебе сейчас такой фокус устрою! Весь покусный будешь! Кар! Мы с вашим телевидением за месяц договаривались! Кар! Тыдра Выдровна, ой, то есть Выдра Тыдровна вашему телевидению антенну подарила! Если вы сейчас же не начнете съёмки, то я… я… я… ка-а-ар! Такой фокус устрою, что никаким покусникам не снилось!

Ворона, каркая и растопырив крылья, побежала к шатру. Мулька застонал и схватился за голову. Вдруг кто-то невидимый слегка толкнул бельчонка в бок и шепнул прямо в ухо:

– Не волнуйся. Сейчас я всё устрою.

– Флипс, это ты? Помоги мне, пожалуйста, – сказал Мулька, чуть не плача.

На поляне собрался весь город. Около входа в музей музыканты-грачи настраивали инструменты. Непонятно откуда доносился храп. Звери посмеивались и перешёптывались. Мимо машины прошла утка с большим подносом. Ёжик хотел взять стаканчик с ягодным морсом, но тут раздались аплодисменты и защёлкали вспышки фотоаппаратов. Фёша с испугу зажмурился и присел.

Из шатра на красную ковровую дорожку вышла Выдра Тыдровна в высокой шляпе, утыканной перьями, и в красном элегантном платье, длинный шлейф которого терялся в шатре. В лапах она держала ножницы. День становился жарким, и солнце играло на шёрстке выдры золотыми искорками.