Евгений Прядеев - Семейные разборки

— Это как так? — не понял я.

— Она не создана для интрижек, — пояснила моя девушка. — Невозможно представить, что она будет бегать к кому-то на тайные встречи. Эта женщина создана для большой любви, причем, возможно, всего одной в жизни. Так что, с тобой она явно встречалась по делу и никак иначе.

— А почему тогда ты на меня наехала, когда мы встретились? — попытался прояснить я для себя изгибы женской логики.

— Ну-у-у-у, потому что злилась сама на себя, что подумала такие глупости, — улыбнулась Светка и уткнулась лбом мне в плечо.

— Опа-на, — оторвал меня от утренних воспоминаний голос Паши — водителя «тойоты». — Эдуард Алексеевич, мы что, опоздали?

Я непонимающе выглянул из-за его плеча и понял, что происходит что-то совсем непонятное. Впереди виднелись проблесковые маячки полицейских автомобилей, а дорогу нам перекрывала машина дорожной автоинспекции. Невысокий коренастый блюститель правопорядка подошел к автомобилю и, наклонившись к опущенному стеклу водителя, внушительным голосом сказал:

— Проезд временно ограничен. Доступ в район перекрыт. Проводится полицейская спецоперация!

— Что случилось, служивый? — продемонстрировал Эдик служебное удостоверение. — Мы сюда как бы тоже по делу приехали.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — гаишник козырнул, но его общего настроя присутствие чина из госбезопасности не изменило. — Прошу прощения, но у меня приказ не пропускать никакие автомобили. Там захват заложников, планируется штурм, поэтому сами понимаете…

Возразить было нечего. Если спецназ планирует переходить к активным действиям, то разъезжать по району на машине действительно будет не совсем разумно. Еще пристрелят ненароком, решив, что мы сообщники и спешим к друзьям на помощь.

— Блин, как все невовремя, — пробурчал Эдик, выбираясь из автомобиля. — Пойдем посмотрим, что там случилось.

И вновь стандартный московский двор, старые кирпичные пятиэтажки образовывали почти глухой двор, пройти внутрь которого можно было через четыре узких прохода. В центре футбольная коробка, вокруг нее лавочки, тренажерная и детские площадки.

Оцепление, состоящее из вооруженных автоматами бойцов, заворачивало всех желающих пройти внутрь по тротуарам. Несколько других полицейских выводили местных жителей за периметр. Возле машины скорой помощи плакала женщина, второй микроавтобус с красными крестами включил сирену и, набирая скорость, рванул в сторону проспекта. Люди с тревогой смотрели на занимающих позиции снайперов и спецназовцев, кучкующихся возле наглухо тонированного микроавтобуса.

Место расположения оперативного штаба в кажущемся хаосе наметанный взгляд вычленил достаточно быстро — грузовой кунг с несколькими антеннами на крыше охранялся парой автоматчиков, а из приоткрытой двери доносился смутно знакомый голос.

— Ну хотя бы требования он какие-то разумные выдвигает? С чего вдруг у него башню снесло? Где переговорщики?

Эдик еще раз показал удостоверение автоматчикам и попросил позвать старшего операцией на улицу. Когда он выглянул на улицу и скривился, будто бы от приступа внезапной зубной боли, я понял, почему его голос показался мне знакомым.

На нас смотрел начальник полиции города, и по всем признакам было понятно, что он сейчас прикидывает, можно упечь куда-нибудь в следственный изолятор полковника спецслужбы или это будет перебор.

— Полковник, не могу сказать, что рад встрече! — без прелюдии выразил свое отношение к нашему визиту генерал. — И вы очень невовремя.

— Добрый день! — вежливо поздоровался Эдик. — А вот мне, наоборот, кажется, что мы появились в самый нужный момент.

— Когда кажется — креститься нужно, — невежливо ответил полицейский начальник. — У меня мало времени…

— У вас захват заложника вон в том подъезде, — перебил его Эдик. — Скорей всего на четвертом этаже. Неконтролируемый приступ агрессии у мужчины, нерегулярно употребляющего алкоголь и никогда не стоявшего на учете в медицинских учреждениях или у ваших коллег. Так?

— Уже протекло? — то ли спросил, то ли констатировал генерал.

— Да нет, — пожал плечами Эдик. — Скорей всего, это мы немного опоздали. Но ваш штурм обречен на неудачу. Боюсь, что жертвы будут не только среди заложников, но и среди сотрудников полиции.

Начальник полиции города посмотрел на всех нас по очереди, а затем неожиданно для меня спустился по лесенке из кунга и подошел к Эдику вплотную.

— Зачем ты приехал, полковник? Я не знаю, кто тебе покровительствует, но если ты опять попробуешь загипнотизировать меня, то клянусь честью мундира, я пристрелю тебя, как собаку!

А генерал то силен. Немногие могут понять, что с ними происходило после ментального воздействия, а уж тем более связать это с конкретной личностью, оказавшей воздействие. Интересно, в курсе ли заместитель министра или начальник полиции города решил не делиться с ним своими догадками?

— Давайте обсудим этот вопрос позже, — миролюбиво предложил Эдик. — Сейчас действительно цейтнот, но после я готов ответить на все ваши вопросы.

Генерал смотрел не моргая. Мне казалось, что лоб моего друга сейчас начнет плавиться, потому что взгляд полицейского явно был способен прожечь дыру в нем.

— Хорошо, — наконец выдохнул он. — Что вы хотите?

— Исключительно помочь, — уголками губ улыбнулся Эдик. — Мои предположения верны?

— Полностью, — кивнул головой генерал. — Полипов Федор Аркадьевич, подполковник запаса внутренних войск. Активист, общественник. Час назад выстрелил из охотничьего ружья в доставщика воды для кулера с криками про пришествие сатаны и чаны крови. Заперся в квартире с женой и двумя детьми.

— Что-то еще? — уточнил Эдик. Его лицо было напряжено, он слушал генерала, а сам непрестанно оглядывался по сторонам.

— Да в общем то всё, — пожал плечами полицейский начальник. — На балкон выходил раз, выстрелил в воздух и призвал всех покаяться в грехах.

— Он настолько набожный человек? — вклинился в разговор Мерзкий.

— Да не знаю я, — развел руками генерал. — Но точно не священнослужитель, а другие подробности мне неизвестны.

— Нам нужно двадцать минут, — подвел итог размышлениям Эдик. — И заложники будут освобождены. Если мы не справимся за это время, то я готов извиниться и отойти в сторону.

— Нет уж, ты справься, полковник, — неожиданно зло и жестко ответил генерал. — Там женщина и два маленьких ребенка, если вы не справитесь, то им точно не жить.

— Я понял вас, товарищ генерал, — покладисто согласился Эдик и перевел взгляд на Мерзкого.

— Мерзликин, обойди дом с обратной стороны и контролируй балкон.

Максим открыл рот для возражений, но, столкнувшись с жестким взором своего непосредственного начальника, тут же захлопнул его.