Артем Матюшенко - Приграничное владение

– Если можно, Андрей Петрович! – Поморщился врач. – Я же вам уже говорил, а вы записывали уже!

– Док… э, то есть, Андрей Петрович, а, может, это террорист? Щас повсюду усиления. Операцию антитеррор чуть не каждый месяц проводят. Хотя бороды вахабитской у него нет, морда лица вроде русская, хоть и волосы черные! – Махнул он рукой. – А, может, парень, ты студент? Где учишься вспомнишь. Или на заработки в город приехал. Ну хоть на чем приехал, поезд там или автобус?

– А с чего вы взяли, что пострадавший в армии служил? – Удивился Андрей Петрович. – Может он в деревне, топором по ноге себе попал?

– А татуха? Вон, на плече! Говорите, у него еще на руках и ногах есть? – Лейтенант чуть приподнял простыню и осмотрел ногу больного. – Ага, ну это надписи какие-то, вязи типа рун, я думаю. А вот на плече тогда как особую примету запишу! – И он опять разложил свои бумаги на прикроватной тумбочке. – Так, дубовый венок на щите и два скрещенных меча. Корона сверху и надпись из двух иностранных слов. Странно, короны я на армейских не помню. Если бы не корона, на наш шеврон, милицейский похоже. – Оскалился он. – Может, наемником воевал, Приднестровье, например? Вон так-то здоровый и мышца подкаченная, сразу видать. А, может, спортсмен? Не помнишь? Или с республик бывших, там многие по русски понимают, прибалт, может? Тоже не помнишь? Жаль! – Опять вздохнул мент. – И слова не помнишь, чего эти значат?

– Враг не пройдет! – На автомате ответил Клим.

– Во! Я же говорил, док, что армейская! – Забывшись, опять обратился к врачу парень. – Ну и, правда, вспоминает! Ладно, давай, парень, выздоравливай! Может, и встанет кукушка на место. Пошел я! До свиданья, Андрей Петрович, ну вы это… все равно, если вспомнит или приедут за ним, запишите данные.

– Всенепременно! – Заверил его врач. – Мы и сами всегда фиксируем.

– Ну, чего, парень, кто же тебя так? – Когда за милиционером закрылась дверь спросил доктор. Он подсел к нему на кровать. – Там у тебя во внутреннем кармане было кое-чего. Но я органам сообщать не стал, лишний треп нервов только. Вот! – Покосившись на соседние кровати, протянул он ему коричневый кожаный квадратик. – Что-то типа кошелька небольшого. Мягонький такой, и тиснение вот есть, тоже как на наколке твоей. Видать, на память всем заказывали, когда отслужили. – Предположил док. – А сам-то не помнишь? – И он вытряхнул на ладонь три монеты.

– Вот! Две вроде золотые и одна серебряная. – Показал он кругляши парню. – С двухрублевую будут, даже побольше. Солидно. Так что ты вспоминай, даже если приезжий, то на дорогу будут деньги. И одежду прикупить тоже, твой спортивный костюм-то того… в грязи да в крови весь, еще и рукав оторвали. Хорошо, что монеты тот, кто тебя ограбил, не нашел. Хочешь у себя оставь, а хочешь, я в сейф в кабинете приберу, там надежнее будет. – Опять покосился он на соседние койки.

– Потом заберу, пусть у вас будут. Спасибо. – Поблагодарил доктора Клим.

– Ну и хорошо! – Явно повеселел доктор от оказанного доверия. – Ты только сильно голову не напрягай, полежишь еще пару деньков и вспомнишь! Раз процесс пошел, то точно вспомнишь!

– А давно я тут? Когда меня привезли? А это кто? – Показал он глазами на толстяка с капельницей и почему-то привязанного к кровати дедка.

– Так три дня назад. Два дня ты без сознания провалялся, а вчера в себя пришел, но совершенно ничего не помнил. А это Фрязин, алкаш местный. Он у нас уже третий раз за год с белой горячкой лежит, вот и привязали, а то черти кругом мерещатся. Ночью, сволочь, орать начинает. А этого мужчину с ножевым только ночью привезли. В себя еще после операции не пришел. Хотя случай не тяжелый совсем. Ну, ладно, парень, мне к другим пациентам пора, а я тебе попозже Зину с таблетками пришлю, глядишь, опять реакция в памяти начнется. – Заулыбался доктор и вышел из палаты.

Водички бы еще попить, в палате жара стоит. И он попробовал дотянуться до стакана, на тумбочке. К его удивлению и радости, это ему удалось. Он с удовольствием допил воду, поставил стакан на место. Док сказал, что мне максимум двадцать пять, а ведь больше вроде было, мозг отвергал эту цифру, как слишком молодой возраст. Странно… Клим! Хотя, он больше привык Климент. А фамилия? Фамилия Корвин. Точно – Корвин! – Вспышкой пронеслось в мозгу. – Значит, и правда, процесс пошел, товарищи! Даду-даду! Откуда это? Вот будто его мысли, а будто бы чужие совсем, может, и вправду того… кукушка слетела? Хотя чего разволновался-то? Видать, сильно шарахнули, вон вся голова толстым слоем замотана, полежит и придет в себя. Тут вообще, как звать-то по началу забыл, а еще жалуется, что мысли как чужие. Хорошо, что они вообще есть, эти самые мысли-то! А поспать пожалуй надо. – Он потянулся, тело вроде нигде не болело, да и затылок почти уже не ныл, зевнул и прикрыл глаза. Главное, Зину не проспать, когда таблетки принесет. Ниче так девушка, суперсекси прямо. Может, и телефончик даст? Даст, куда она денется, с его-то опытом. Опытом? В двадцать пять? Все, хорош репу морщить, а то мозги закипят, спать!

И Клим провалился в крепкий сон выздоравливающего человека.

Проснулся Клим от невнятного бормотания. Чего это? Вдруг справа резко вскрикнули, Клим даже вздрогнул. Он повернул голову. На соседней кровати запрокинув голову и, выставив кверху жиденькую топорщащуюся бороденку, лежал привязанный дед. Как его? А, Фрязин! – Вспомнил Клим. Губы алкаша чего-то невнятно шептали, выпирающий кадык дергался, а взгляд был устремлен на потолок. Понятно, док говорил белочка его посетила. Вдруг безо всякого перехода дедок начал подвывать, затем пару раз плюнул в кого-то, по его мнению сидящего на потолке и заголосил уже в полный голос. Дверь палаты распахнулась.

– Да сколько же можно! Прямо наказание какое-то, и все в мое дежурство привозят! – В палату зашла пожилая медсестра. Глянула на Клима. – Чего, разбудил тебя этот прохиндей? Щас, я ему успокоительного кольну, опять заснет, паскуда. Когда уже сдохнет-то? Жрет литрами, иссох весь, а живой все! Другие смотришь, молодой, а выпьет самопала или вколет себе чего и завернул ласты, а этот гад живучий! – Она опять глянула на Клима.

– Сосед это мой, в одном доме живем. Так всех уже достал. То старуху свою с топором по улице гоняет, то горланит ночью. А в прошлом месяце пьяный заперся в квартире, и в окно кричал, что дом заминировал. Милицию вызвали, дверь сломали и увезли. Так ведь не содют! Через трое суток опять объявился, ирод! – Она сломала ампулу, сноровисто набрала в одноразовый шприц бесцветную жидкость.

– Да не дергай ты руку, паразит, а то щас отоварю табуреткой по башке и колоть не надо! – Буквально через несколько секунд после укола дедок стал затихать и плавно перешел в фазу отключки.