Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга девятая

— Пока мы летели в Москву, я написал две песни и есть задумка на третью. Так что количество песен в нашем репертуаре, как вы видите, постоянно растёт.

— У меня вопрос с Марии, — раздался очередной голос из зала. — Что вы решили со своей сольной карьерой?

— Пока мне интересней выступать в группе «Демо», — уверенно ответила Маша. — У нас со Светланой неплохо получается петь вдвоём. Поэтому на ближайшее время вопрос о сольной карьере я отложила.

Молодец, подруга. Грамотно всё сказала. Но вот опять пошли вопросы по Англии и пришлось полностью пересказать, с небольшими добавлениями, то, что уже было напечатано в утренних английских газетах. Хотелось побыстрее проанализировать, что же произошло перед входом в здание нашего Центра. Ведь я должен был погибнуть, но остался жив и, при этом, без единой царапины на теле.

Но думать мне не давали и засыпали вопросами. Когда вопросы адресовали Солнышку, Маше или трём солисткам из группы «Серебро», только тогда я мог вернуться к теме покушения на меня и подумать о том, кто мог в меня стрелять и кому это надо. По моим прикидкам выходило, что это могли быть только комитетчики. Не «свои», а «чужие». Они могли догадаться или узнать, что именно я предоставил Андропову исчерпывающую информацию о них. Я сразу подумал о доверенном человеке Андропова, который стенографировал мои сообщения о «чужих» во время нашего концерта в клубе КГБ. Надо будет при встрече спросить Юрия Владимировича об этом товарище. Хотя я его проверил тогда и он был полностью «наш».

В МВД обо мне ничего не знали и, вряд ли, вообще догадывались о моей роли. Хотя, возможно, «чужие» могли сложить дважды два и понять, что там, где появлялся я, там у заговорщиков ничего не получалось. Парад на Красной площади, Завидово, покушения на Андропова и последние события в Англии. Да, наследил я знатно. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы вычислить меня. Мелькнула мысль, что этот привет мог прилететь мне из Англии, но там Служба безопасности всё очень основательно подчистила. Да и представить себе, что боевики из ИРА прилетели в Москву вслед за нами, быстро нашли снайперскую винтовку и просчитали наш маршрут, я не мог.

Получается, что «чужие» ещё остались в КГБ и они попытаются отомстить, прежде всего, мне, а потом уже, если со мной не получится, моим жёнам. Наверняка Андропову доложили, что я живу с двумя подругами. Но, так как, я не женат, то ко мне в этом вопросе не придерёшься. Я могу заниматься сексом с кем угодно и когда угодно. Только теперь мои жёны — это моё уязвимое место. Я не могу быть с моими подругами всегда и везде рядом. Значит, надо сделать так, чтобы их в моё отсутсвие кто-то или что-то оберегало. Демонов трогать пока не буду, так как этот вопрос я не изучил до конца. Тогда получается, что оберег какой-либо придумать надо.

И тут опять задали вопрос мне, что отвлекло меня от решения намного более важных проблем.

— Вы и ваши солистки получили дворянские титулы в Англии, — такой вопрос задала очень серьёзная дама в очках, явно отвечающая в своей газете за идеологию. — Не считаете ли вы это противоречащим нормам советского человека?

— Во-первых, это была некая форма благодарности от Её Величества Елизаветы II мне, как одному из двух основных участников подавления мятежа. Майор, а теперь уже полковник, Кинли получил внеочередное звание за свой подвиг. Королева хотела наградить меня одним из высших орденов Великобритании, но я отказался. Поэтому я не оставил ей выбора и она, как глава государства и благодарная женщина, решила поступить по-своему и отметить мои заслуги именно так. Ну а во-вторых, Владимир Ильич Ленин был тоже дворянином. А так же ещё Бокий Глеб Иванович, председатель ПетроЧК, происходил из известного дворянского рода. Если брать членов Политбюро, то товарищ Куйбышев был потомственным дворянином, а также товарищ Орджоникидзе и товарищ Жданов. Ну, а товарищей Дзержинского и Маленкова, которые были кандидатами в члены Политбюро, вы тоже хорошо знаете. И в-третьих, этот дворянский титул ни к чему меня не обязывает и не имеет никакого практического значения. К тому же, он действует только на территории Великобритании.

— Андрей Юрьевич, вы являетесь кандидатом в члены Политбюро, — спросил меня один хитрый товарищ. — Какой вы видите советскую эстраду?

— Многообразной и разноплановой, но главное — творческой, — был мой ответ. — Моя первостепенная задача, поставленная лично товарищами Брежневым и Сусловым, — это искать и открывать новые таланты, а потом помогать им пробиться на советскую и зарубежную эстраду. А вот вторая — бороться с бездарностями и бюрократами от музыкальной культуры. Задача непростая, но раз партия и правительство поручили это дело мне, то я обязан с ним справиться. Вы уже, наверняка, заметили, что результаты есть. По телевидению стали больше показывать интересных музыкальных передач, готовится приезд большого количества звёзд зарубежной поп-музыки в нашу страну. Я всего три недели в этой должности, но считаю, что советская эстрада может дать сто очков вперёд западной. Знаменитая фраза Ленина «Вы должны твёрдо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино» в современных условиях должна, я считаю, звучать с добавлением «и эстрада».

На такой мажорной ноте мы и закончили нашу пресс-конференцию. Девчонки из группы «Серебро» были несказанно счастливы, что их покажут по телевизору и напечатают их имена в газетах. Завтра они проснутся не просто знаменитыми, но и узнаваемыми в лицо всей страной. А это уже будет настоящая слава и популярность. Жанна была занята Серёгой, а вот Оля с Ирой сразу, как только мы вышли из зала, спросили меня:

— А когда мы будем репетировать новую песню?

— Завтра, — ответил я и добавил. — Ближе к вечеру, часам к пяти, подъезжайте сюда и вместе поработаем над нашими новыми песнями. Мы запишем свои две песни, а вы свою.

— Спасибо огромное за всё, — сказала Ирина и протянула мне руку в знак благодарности, так как рядом стояли Солнышко с Машей и могли не понять наших поцелуйчиков.

Наташа и Вольфсон уже ушли, а мы ввосьмером, так как Жанна тоже напросилась с нами, пошли смотреть, какие нам студии звукозаписи сделали англичане. Игорь достал связку ключей и открыл первую дверь. Да, всё до боли знакомо. Даже показалось, что мы опять в Лондоне, в штаб-квартире EMI. В одной из студий мы обнаружили неожиданный сюрприз. Там стоял серёгин синтезатор с ритм-боксом, микшерский пульт и мой Gibson Flying V, на котором был даже рычаг тремоло. Это был подарок нам от Стива. Теперь для него финансовый вопрос вообще не имел никакого значения, так как Объединённая Великая ложа Англии обладала огромными финансовыми возможностями, которые с недавних пор были сосредоточены в наших с ним руках. Даже девчонки обалдели от такого подарка. Мне сразу захотелось сыграть что-нибудь из нашего репертуара, но времени у меня было немного.