Владимир Бабкин - Император мира

— Граф Игнатьев сообщил о вашем желании посетить Россию, генерал.

— Благодарю вас, Ваше Императорское Величество, за эту возможность и эту аудиенцию!

— Тайную аудиенцию, генерал. Тайную! Как и весь ваш визит в Россию, носящий сугубо частный, не афишируемый характер.

Путь в Марфино для генерала Жоффра был непростым. Сначала были осторожные контакты с моим военным атташе во Франции полковником графом Игнатьевым. Затем были задействованы каналы российского посольства в Лондоне, затем мсье Жоффр на нейтральном судне достиг Стокгольма, где его взяли в оборот сотрудники российского посольства в Швеции, обеспечившие его неофициальное и строго не афишируемое прибытие в Петроград по железной дороге через Финляндию. После чего генерал был инкогнито сопровожден в Москву.

Французского генерала в новой столице России приняли вежливо, но не слишком радушно. Торжественных банкетов и прочих всяких приемов не было. Позавчера ему отвели неофициальное и не бросающееся в глаза место на Ходынском поле, где он мог лично лицезреть восторги моих подданных и парад войск. Также генералу устроили экскурсию по Москве, после чего он был на долгой, но сугубо частной встрече с моим новым Военным министром генералом Палицыным, во время которой Федор Федорович всласть попил из Жоффра кровушки. Благо генерал Палицын только совсем недавно вернулся из Франции, где в Версале представлял русскую армию при Военном совете Антанты и оттого был в курсе всех наших с лягушатниками непростых дел и еще более сложных отношений.

Еще какое-то время занял вопрос согласования возможности абсолютно тайной аудиенции у русского монарха, а это, должен вам заметить, было весьма и весьма непросто. Для этого генералу пришлось предварительно встречаться с нашим Министром иностранных дел господином Свербеевым, с которым он должен был обсуждать французские предложения и отвечать на российские вопросы. Затем Свербеев был у меня, согласовывая наши позиции. В общем, только сегодня у меня «нашлось время» принять означенного военачальника в своей загородной Императорской резиденции.

Восторги и атмосфера новой имперской столицы, деловая обстановка в русском военном командовании и МИДе, а на закуску идиллия в конфискованном у заговорщиков Марфино, где теперь спокойно работает сам Император, уверенный в своем положении настолько, что может позволить себе выкроить время на «игры» с подрастающим поколением и спокойно терпящий суетливый скаутский лагерь прямо у себя под окнами — все это должно было продемонстрировать французскому генералитету, что Россия практически восстановилась после недавних потрясений и вновь становится сильным игроком на мировой арене.

— Должен отметить, что после цепи трагических и, называя вещи своими именами, откровенно враждебных действий официального Парижа, дипломатические отношения между нашими странами разорваны, а наши державы практически оказались в состоянии войны. И хотя больших столкновений пока удалось избежать, имеются убитые и раненые с обеих сторон, что ставит под серьезную угрозу дальнейшее сохранение наших союзнических взаимоотношений в этой войне. Скажу откровенно, общественное мнение в моей Империи сейчас настроено крайне антифранцузски. Подстрекательство и фактическая организация нескольких попыток государственного переворота в нашей Империи, позорный ультиматум, предъявленный союзнику, вооруженное нападение на Русский Экспедиционный корпус, конфискация русских активов во Франции, арест и выдворение из вашей страны всех моих верных подданных — все это не могло и, подчеркиваю, не может пройти бесследно.

Генерал Жоффр сделал предельно протокольное лицо.

— Ваше Императорское Величество! Я уполномочен Временным Главой Французского Государства генералом Петеном принести вам и вашей Империи официальные извинения за безрассудные действия ныне низложенного правительства Александра Рибо и выразить надежду на то, что отношения между нашими державами вновь вернутся к добрым временам Сердечного Согласия.

Не думаю, что Жоффру было приятно так унижаться. Наверняка ему хочется бросить мне в лицо, что именно мои «Сто дней для мира» стали причиной той катастрофы, которая постигла Францию. Уверен, что после войны, если жив останется, он будет писать мемуары, виня проклятых русских в ударе в спину доблестным франко-британским войскам. Но не до обвинений сейчас Жоффру и стоящему за ним Петену. Военная катастрофа привела к полному внутреннему расстройству французского государства и фактическому самообрушению его основных структур. Франция сейчас расколота и близка к гражданской войне, самый близкий союзник Британия, увязнув в своем ирландском мятеже и английских всеобщих забастовках, мало чем может им помочь, зато Германия всей своей мощью нависает над стремительно разлагающимся Западным фронтом. Добавим к этому, что из-за всеобщего пацифизма США пока воздерживаются от официального вступления в войну, и на фоне этого сразу становится понятно, почему генерал Жоффр вынужден сегодня извиняться, а не швырять мне в лицо гневные претензии.

Откуда ему знать, что генералу Нивелю в любом случае не удалось бы прорвать немецкие позиции?! Хотя, разумеется, в чем-то он прав — именно раздутый «Ста днями» парад показного миролюбия воюющих держав скопил тот самый заряд всеобщего пацифизма, который в итоге и воспламенила «мясорубка Нивеля». Слишком завышенными оказались общественные ожидания скорого мира, слишком ужасающе на фоне этого выглядели новые сотни тысяч бессмысленных жертв на Западном фронте.

Что ж, роли в Большой Игре поменялись. И теперь их позиция в переговорах куда слабее нашей. Они нуждаются в нас больше, чем мы в них. Вот и вся причина этих вот поисков дружбы и желания возобновить «Сердечное Согласие». Хотя уверен, что как только все устаканится, нам вспомнят все. Значит нужно выжать из ситуации максимум.

— Думаю, что одними извинениями тут не обойдется. Но об этом после. Вы прибыли в Россию по поручению генерала Петена. Мой Министр иностранных дел сообщил мне некоторые аспекты вашей миссии. В частности, предложение восстановить дипломатические отношения между нашими странами. Тем самым нашему правительству поступило предложение признать Верховный Военный Комитет законным правительством Франции. А насколько генерал Петен и ваш Комитет могут реально говорить от имени Франции в настоящий момент? В Париже обосновалась Вторая Коммуна, чьи вожди заявили о том, что теперь вся полнота власти переходит к ним. Ваше старое Национальное Собрание, бежав из Парижа в Руан, обвинило вашего генерала Петена в узурпации власти, государственной измене и попытке государственного переворота. Кстати, как вы знаете, депутаты французского парламента заявляют о том, что именно их Временное правительство представляет Третью Республику. И, наконец, сам генерал Петен, от имени которого вы сейчас говорите, находится в Орлеане, во главе Верховного Военного Комитета, объявившего об отстранении всех предателей от власти и провозгласившего Французское Государство, что бы это все не значило в данной ситуации. И это все, не считая волнений по всей Франции и разложения французской армии. Скажу прямо — нам в Москве очень трудно понять истинный расклад сил, и кто сейчас представляет законную власть во Франции. Возможно вам, генерал, удастся внести ясность в этот вопрос?