Константин Читатель - Технораса

Начавшие в этот момент нападать из джунглей мелкие обезьяны умирали не успев пересечь некую границу. Видимо со стороны это смотрелось страшновато, так как в астральном плане появились соответствующие гармоники чувств от стоящих поодаль Мокуза и Жхуча. Через пять минут все было кончено, скрюченные тела мертвых обезьянок очерчивали вокруг меня неровный круг диаметром в десять метров.

— Как то так, — встретившись взглядом с испуганными разумными, выдохнул я.

— Э, Бот, если хочешь, можем уйти из этой локации, — промямлил калимо.

— Да, нафиг эти бубенчики, — поддержал его крокодилообразный касилиец.

— Кстати, — вспомнив о том, ради чего мы здесь находились, я пинком ноги перевернул огромную обезьяну, чья смерть наступила едва торсионное поле с пустой модуляцией эфирного плана окутало мое тело.

Ни у лежащей у моих ног обезьяны, ни у второй, с разрубленной головой, гениталий не обнаружилось. Все еще боязливо косящийся на меня Жхуч пояснил, что у нападающих на игроков обезьян только в трех из семи случаях попадаются годящиеся на лут органы.

«— Опять я без денег», — оценив потраченное сегодня время и конечный результат, расстроился я.

Умершие в локации «бубенчики», Саала и Вакко должны будут возродиться недалеко от местного поселения в течении ближайших суток. В отличие от квеста в заброшенном храме, произошедшая смерть считалась игровым моментом и не подпадала под особые правила.

Мокуз никак не показал своего отношения к гибели своей самки. Единственным проявлением хоть каких-либо чувств стало его не желание уходить, пока тело Саалы не развеется системой планеты Азура. Жхуч, сам же предложивший покинуть локацию, все время вздыхал и оглядывался по сторонам. Касилиец явно хотел, чтобы на нас напала еще одна обезьянья стая и его желание сбылось.

Никакого движения энергий в казуальных слоях я не фиксировал, так что произошедшую атаку можно было считать рабочим моментом, произошедшим в следствие механики игрового процесса. От места гибели игроков мы успели отойти хорошо если на сотню метров. Две взрослые особи, разом выскочившие из джунглей, насели на Жхуча, который искренне обрадовался произошедшему. Изготовившись к стрельбе, Мокуз дождался, пока мелкие обезьяны начнут выпрыгивать из кустов, после чего с методичностью бездушной машины начал отстрел.

Как то так получилось, что в схватке участия я не принимал и мне пришла в голову идея попытаться по иному повлиять на происходящие события. Припомнив состояние, в которое «провалился» пытаясь изменить исход своей встречи с полуматериальным драконом, я начал напитывать казуальное тело Эфиром. Очищенные от эмоций и мыслей, третье и четвертое тело не мешали процессу передачи энергии, так что довольно быстро я ощутил вероятностные потоки ближайшего будущего. Выбрав вариант, в котором у меня к концу дня появлялись деньги, я начал вливать в этот поток свой Эфир.

Какой-либо конкретики, как все произойдет, на текущем уровне владения кармическим телом не было, но меня вполне устраивало и осознание конечного результата. Однако, оказалось что я поспешил радоваться, так как поднявшийся в джунглях треск свидетельствовал о том, что кто-то или что-то ломится в нашу сторону со всех сторон. Раскинутое во все стороны ментальное тело позволило убедиться в правильности догадки. Не менее семи обезьяньих стай спешили к месту нашего положения.

«— Блин, если опять пустое торсионное поле Эфира активировать, тогда и Мокуз с Жхучем погибнут», — не желая убивать, хоть и временной смертью, этих разумных, я схватил рукоять меча и потянул его наружу.

«Эфирный клинок, Эфирный доспех, активировано»

Случившееся далее трудно было описать словами, так как в начавшемся противостоянии порой даже мысли опаздывали за стремительно сменяющими друг-друга событиями. Только нахождение в виртуальности, как я по старой памяти называл состояние выхода разума из физического тела, позволяло хоть как-то контролировать происходящее. Почти сразу затрачиваемая мной энергия стала проседать. Её расход оказался слишком большим по отношению к получаемому из биополей умирающих животных количеству.

«Луч Веры, активировано»

Снизошедший на меня поток Эфира порадовал толщиной канала, оказавшегося ненамного меньше того, чем тот, что присутствовал в разрушенном храме вовремя квеста. Через какое-то время энергии стало настолько много, что её требовалось куда-то девать. Помня, что количество энергии каким-то образом зависит и от других игроков, я мысленным усилием установил связь между своим биополем и биополем касилийца с калимо, после чего начал передавать им её избыток.

«Получен навык Щит Веры, изученность 1 %»

Судя по сообщению, ничего нового я не придумал. Впрочем, меня это не сильно заботило, так как еще десять обезьяньих стай спешили к нам через джунгли. Спустя три часа объективного времени и восемнадцать часов субъективного восприятия действительности, нападающие на нас обезьяны закончились.

Тридцать шестой уровень стал моей наградой за устроенную баталию. Выживший касилиец также поднял не менее трех уровней, по крайней менее столько раз я замечал окутывающее его золотистое сияние. В отличие от Жхуча, Мокуз не пережил этого побоища, лучник успел взять всего один уровень перед тем как погибнуть.

— Лут пополам? — уточнил у меня похожий на крокодила игрок и впервые на моей памяти осклабился, демонстрируя все свои многочисленные зубы.

— Пополам, — согласился я, также обнажив зубы.

Отрезанные гениталии сохраняли свое присутствие в материальном пространстве не более пары минут. Система, убедившись, что держащий в руке предмет игрок, не собирается никому его передавать, развоплощал лут, перечисляя на счет разумного галокредиты.

Возвращение в местный поселок ознаменовалось моральной усталостью, даже пребывавший в постоянном состоянии счастья во время убийства обезьян, касилиец сейчас воспринимался в астральном плане как пустое место. Отсутствие мыслей в какой-то мере способствовало молчанию, которое воцарилось между нами на всю дорогу через опустевшие джунгли.

Поселение этой локации располагалось на берегу извилистой речки, мутные воды которой пенились на гребнях разбросанных по дну русла камней. Сами хижины были сделаны из материала, чем-то напоминающего темное бутылочное стекло из моего мира.

— Надо поговорить, — дойдя до местной таверны, Жнуч приглашающее кивнул на полутемный проход своей крокодильей мордой.

— Надо, значит поговорим, — длительная ходьба улучшила самочувствие и я не видел причин отказываться.

Несмотря на кажущуюся мутность материала стен построек, изнутри таверна оказалась довольно хорошо освещена за счет проникающего снаружи света. Также, находящиеся внутри разумные, могли видеть сквозь стены все, что происходило на улице. Зайдя в таверну, мы не стали ни для кого неожиданностью, порядка двух десятков особей различных рас издалека видели наше приближение к питейному заведению.