Софья Непейвода - Обучение. Записки химеры 2

Я отлёживалась примерно полчаса, дожидаясь, пока вернуться силы и трезвость мышления. За это время меня быстро осмотрел байлог, заверил, что серьёзных травм нет, потом обычные врачи провели несколько простых процедур для ускорения реабилитации и только после этого дали отдохнуть. Впрочем, состояние быстро улучшалось. Грудь всё ещё побаливала, и кашель с чуть розоватыми выделениями прошёл не полностью, но всё не так страшно, как рисовало воображение. Несмотря на схожие ощущения, на самом деле декомпрессии при входе в короткий путь нет — она может возникнуть лишь если давление на стороне выхода меньше. Впрочем, обратное тоже повлечёт за собой неприятные последствия. А лёгкие чаще всего травмируются не во время перехода, а уже после выхода и при первом вдохе. Как бы то ни было, я пережила первый раз. Пугает, что этот короткий путь считается очень лёгким, но с другой стороны, новичкам, наверное, всегда труднее?

Через некоторое время я встала, оделась, с любопытством посмотрела на других пациентов и отправилась обратно — уже самостоятельно и через открытую часть пути. Моё присутствие на занятии уже не обязательно, но в целом практика ещё не закончилась: мориотарец как раз собирался сопровождать очередного студента.

Да уж… хорошо, что я была первой. Если проводник исчезал быстро и чисто (даже с одеждой), то студент растворялся в воздухе за несколько секунд, проходя через стадию полупрозрачности и истекая мочой, слизью, желудочным соком и полупереваренными остатками пищи. Причём тело становилось прозрачным всё — в какой-то момент можно было разглядеть бьющееся сердце, кости и многое другое. Жуткое зрелище. Впрочем, запах, исходящий от «не принадлежащего телу», тоже весьма мерзкий.

Отстранёно наблюдая, как специальный работник легко удаляет «останки» от очередного потенциального самоубийцы, я задумалась на другую тему. Зоргум точно не так прост, как кажется на первый взгляд: он не просто много раз за короткое время пересекает границу миров, но совершает переход в одежде, не теряя съеденное, да ещё и тащит на буксире студентов! А ведь это очень сложно, тем более, что мы шли не в обнимку, а на расстоянии руки: судя по прочитанному, чем дальше предмет или существо от ведущего, тем сложнее даётся переход. Мориотарец же выглядит так, словно совершает обычный моцион, а не нечто на пределе сил.

Подождав, пока проводник вернётся и позовёт следующего студента, заглянула в паспорт мориотарца. Как и многие представители других стран, Зоргум тоже имеет двойное гражданство. Но вот образования в Тартаре у него нет, даже начального. Что же до налогов…

Свернув меню, я проследила за «растворением» очередной жертвы. Опять загадка. Все встреченные ранее иностранцы защищали себя наравне с обычными тартарцами, а Зоргум — словно аллюс. То есть вообще ни от чего не бережётся, хотя какие-то, незнакомые мне и очень дорогие, налоги (все более чем за тысячу рублей в месяц) всё-таки оплачены. Конечно, можно предположить некий договор между странами… вот только, в таком случае, мне должно было прийти специальное сообщение. Такое, например, как когда заглянула в паспорт Асса. Надо будет поискать ответ в сети.

В тот же вечер меня вызвали в кабинет к древтарцам. К моему удивлению, из представителей данной страны там находился только Радий. Кроме него присутствовали ещё двое незнакомых людей с тартарским гражданством, Зоргум и Ликрий. Последний-то что тут забыл?

— Устраивайся, — указал древтарец на диван в углу комнаты. — Сейчас ты чувствуешь страх?

После утвердительного ответа Радий переглянулся с мориотарцем, и последний подошёл поближе. Убедившись, что ощущение опасности становится сильнее с приближением Зоргума и наоборот, мне разрешили заниматься своими делами — главное, не покидать угол. Естественно, учиться под гнётом постоянного страха не получилось, поэтому, стараясь отвлечься, я украдкой изучала остальных присутствующих.

Почти все, кроме мориотарца, собрались вокруг меня: Радий с одним из тартарцев пододвинули кресла, Ликрий устроился рядом на диване, а последний тартарец и вовсе разлёгся на полу. Зоргум же следовал командам древтарца — то подходил, то отходил.

Хотя у тартарцев в паспорте не значилось принадлежности к народу арванов, но по их разговору с Радием и отдельным репликам становилось очевидно, что они только маскируются под людей. Но почему так легко себя выдают? Может они не считают нужным скрывать свою арванскую суть в нынешней компании?

— Всё-таки свекер, — почти с разочарованием подвёл итог обсуждения древтарец. — Вопрос только в том, почему чувствительность обострилась? В существующих условиях она должна быть снижена.

— Думаю, можно попробовать адаптационные препараты для свекеров, естественно, с учётом особенностей физиологии, — предложил один из тартарцев.

— Не поможет, — вмешался в разговор молчащий до этого Ри, чем заработал два недовольно-брезгливых взгляда от незнакомцев.

А вот Радий не стал морщиться или отмахиваться от слов химеры.

— Почему?

— Ханти, — пояснил друг. — Сложный ханти с элементами мультигенности.

Древтарец ненадолго задумался и вперил в меня заинтересованный взгляд.

— Да, свекер далёк от стандартного, — согласился Радий. — Но ханти — это очень смелая характеристика. Я ни разу не видел ханти для свекеров, данных о них практически нет, поэтому без серьёзных исследований утверждать такое не решился бы. К тому же, с химерами сложно работать и весь генотип у них серьёзно перемешан. Ты уверен, что не ошибся?

— Уверен, — безапелляционно заявил Ри. — Я лично встречался со свекером такого типа. Всего однажды, но, вкупе с остальным, этого достаточно, чтобы запомнить характерные признаки и распознать.

— Ханти, значит, — древтарец трагически откинулся на спинку кресла, покосился на недовольных тартарцев и указал им на дверь. — Покиньте нас. Кроме того, если вы хотите продолжать учиться, то придётся принять наказание за неумение перешагнуть через предубеждения ради работы. Зоргум, ты тоже свободен, спасибо за помощь.

Дождавшись, пока все вышеназванные покинут кабинет, Радий встал и прошёлся до встроенного шкафа, извлёк оттуда вазочку со сладостями и приглашающе махнул рукой.

— У тартарцев часто отсутствует хоть какое-то понятие о культуре, — пожаловался древтарец Ликрию. — В этом плане рендеры сильно обгоняют аборигенов.

— Высший имеет в виду арванов, — пояснил мне Ри и тоже запустил пальцы в вазочку. — Впрочем, судя по тому, что узнал до сих пор, здесь вообще у нашего народа с культурой проблемы.

Радий тяжело вздохнул и отвернулся к окну:

— Здесь совсем другие условия жизни, чем во Вне. Но да, потеряно очень многое. Отец и многие другие пытаются восстановить… хотя бы частично. Однако нам активно противостоят. Если на родине ещё есть кое-какие успехи, то за рубежом всё слишком сложно.