Владимир Сербский - Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем

С его исчезновением какая-то незримая связь прослеживалась, но чего общего может быть между советскими руководителями и явным антикоммунистом?

Тем временем помощник навел порядок на столе для совещаний, и вслед за секретарем тихо вышел. Отхлебывая из чашки, Андропов хмурился. Непонятное не пугало, оно вызывало тихую злость. События плавно выходили из-под контроля, при этом неприятности сыпались как из ведра. Шпионский скандал в Лондоне набирал обороты, партийные руководители терялись один за другим, а Политбюро истерично требовало «положить всему этому конец».

Оперативно-следственная бригада Зимина с ног сбилась - результата нет. А ведь там собраны лучшие оперативники страны. Уже и внутренние резервы изыскали, областные Управления почистили для усиления - результата нет.

Численность КГБ ежегодно растет, но проблем меньше не становится. А что делать, если основная масса сотрудников - чернильные души? Только и умеют, что рапорты о настроениях в народе писать, диссидентов отслеживать и взяточников уездного масштаба клеймить. Печально, но в стране, зарегулированной Госпланом, отличной смазкой служат взаимные услуги и взятки. Лишенные страха перед Сталиным чиновники плодятся, набирают вес и набивают мошну. А КГБ ведет незримый учет. И для этого увеличивает собственные штаты. Кроме того, на бумаге числится целая армия сексотов и агентов.

Сексот, секретный сотрудник, являясь сотрудником КГБ, в штате не состоял. Хотя ему начислялась зарплата и шла выслуга лет.

Агентом считался гражданин СССР негласно сотрудничающий с органами КГБ. В штате он не состоял.

зарплату не получал, но вознаграждения и другие пряники иногда перепадали.

Еще одна категория, «действующий резерв КГБ». Это кадровые сотрудники, временно выведенные за штат, на период выполнения задания. Их командировали для работы в других гражданских структурах, именуемых «учреждения прикрытия». Зарплату они получали там, КГБ лишь компенсировало разницу в окладах. Под крышей прикрытия разведчики чаще всего работали за рубежом.

Андропов вздохнул - воде бы под руками людей море. Но...

Нет, это важно, но не сегодня. Сегодня надо произвести ряд следственных и оперативно-розыскных действий. Быстро выполнить понятную задачу - найти пропавших людей. Посыл ясный, а опытных оперативников кот наплакал. Доносы на соседей любой дурак строчить может, а результат может дать только специалист.

А если результата нет, то за это могут жестко спросить, невзирая на регалии и прошлые заслуги. Если сюда придет комиссия ЦК КПСС, они просто обязаны будут найти козлов отпущения. В прошлом всегда так было, почему не будет сейчас?

Еще одним предвестником грозы было молчание Брежнева. Он перестал звонить и советоваться, чего раньше не было - раньше трезвонил постоянно, по нескольку раз в день. Подобным знаком императоры выказывают недовольство. А может быть, это намек на скорую отставку? Звезды могут лечь так, что полетят золотые звезды с погон. И если заместителей было бы просто жаль, то себе такое развитие событий Андропов простить бы не смог.

Председатель сделал пометку в блокноте: срочно передать все дела заместителям. Сбросить груз проблем и сосредоточиться исключительно на аппаратной игре - на этом инструменте за него никто работать не станет. Умелый аппаратчик, Андропов в борьбе под ковром собаку съел. И собирался кушать дальше.

Ничего не поделаешь, всем политическим организациям свойственна мышиная возня. ЦК КПСС не исключение, тем более что единственная политическая сила давно избавилась от конкурентов и попутчиков. На мышиную возню поглядывали свысока канцелярские орлы и, роняя перья, иногда схватываясь в драке между собой. А истинные царедворцы в пустопорожних баталиях не участвуют, они подсовывают Императору готовые решения. Конечно, взвешенные и обоснованные. Блестящие и безукоризненные. Эти решения должны вызывать страх противников и народную любовь. А газетные передовицы должны ликовать и восхвалять мудрость вождя, который с «гениальной ясностью раскрыл и осветил».

Крепкая власть предполагает личную преданность Императору. Брежнев следовал этой классике дворцовых интриг - ненадежных отдалял, надежных приближал. И гасил любые скандалы, возникающие вокруг верных людей. Брежневу хотелось так думать, потому что на самом деле многие «верные люди» оказывались подхалимами и казнокрадами. У Председателя накопилась масса материала, которому Брежнев не давал хода. И ничего сделать с этим было нельзя, оставалось только ждать.

На пути к Власти у Андропова стоял Суслов, истинный царедворец. Серый кардинал партии стоял так крепко и непоколебимо, что его неожиданная болезнь удивила. Кремлевские врачи не нашли в организме старика повреждений, а причину апатии понять не могли. Суслов в больнице не хотел никого видеть, почти не разговаривал, и много спал. Это событие могло бы радовать, если бы не настораживало. Не вовремя заболел Секретарь по идеологии, ох, не вовремя... Уж он бы удержал Брежнева от необдуманного шага - снимать Андропова с КГБ. Если тот надумает, конечно.

Расклады в ЦК КПСС были непростые. Товарища Егорычева, противника Андропова в ЦК, задвинули послом в Данию. Очень удачно вышло. Серьезные позиции возле Брежнева сохранял Устинов, секретарь ЦК по военной и оборонной промышленности. Отдельно, но крепко стоял министр иностранных дел Громыко. С ними у Андропова сложился вооруженный нейтралитет, но при случае эти могут и куснуть. Беспокоил Комитет партийного контроля. Под руководством Пельше там развили бурную деятельность - лезут во все дырки, везде суют свой нос... И Леонид Ильич им потакает. Андропов точно знал, что Брежнев выдал товарищу Пельше мандат инквизитора. Источники докладывали, что контролерами накоплен компромат на меховую и бриллиантовую мафию, а также на их милицейскую крышу. Некоторые партийные чиновники тоже попали на карандаш. Отнимает КПК хлеб у КГБ, хе-хе... Что ж, пусть пока занимаются. Может, шею себе сломают.

Но более всего нервировала армия. В притихшем военном ведомстве происходила какая-то возня и непонятные перестановки. Достоверную информацию добыть пока не удалось, тем временем к себе на дачу Брежнев вызывал начальника ГРУ Ивашутина. Дело вроде бы обычное, мало ли с кем беседует Леонид Ильич. Но стенографистку не звали, запись техническими средствами не велась. Охранника тоже вытурили с веранды на свежий воздух покурить. Зачем такая секретность? Они что там, к войне готовятся?

Еще Ивашутин летал в Восточный Берлин, где встречался с Первым секретарем ЦК СЕПГ Эрихом Хонеккером и руководством военной разведки. Визит был краткосрочный, похожий на деловой. Однако информаторы из Штази подробностей не добыли, их на встречу не звали. После этого визита по Восточной Германии прокатилась волна арестов, и опять без привлечения Штази. Вещь беспрецедентная, ведь военная разведка ГДР четко подчинялась политической, а та в свою очередь - КГБ.