Георгий Юленков - Белые перья шпиона

— Очень хорошо, Купер! Теперь у вас совершенно точно не будет проблем с наведением дисциплины среди обучаемого строю личного состава.

Слова не сразу доходят до сознания. Моровски, оказывается, сделал "все это" не просто для развлечения, а чтобы ей, именно ей, домашней девочке Вайолет Купер добавить уважения среди подчиненных женщин. Все это было очень странно и отдавало каким-то безумием. Потом, все закончилось. Вместе со своими соратницами, она, стоя в шеренге, салютует длинной колонне уходящих с полигона солдат Национальной гвардии. Им что-то восторженно кричат из строя молодые голоса, а чужой капитан с улыбкой четко отдает честь, проходя мимо.

Воспоминания походят на сон. Вайолет поглаживает волосы на голове спящей Саманты, и устало засыпает, едва забравшись в свою кровать. Что будет завтра, она уже не задумывается.

На следующий день всем шестерым предстояло уже по-настоящему начать обживать казарму женского сквадрона. И здесь Купер, как самая грамотная, была посажена за бухгалтерию, создаваемого подразделения. Просидев несколько часов за бумагами, Вайолет почувствовала, голод. На немаленькой кухне вечно голодная Катрин уже гоняла прибывших сегодня в расположение вольнонаемных девчонок. И Вайолет, вдруг почувствовала, что все ее давние представления о грубых армейцах похожи на комиксы. Вот она жизнь перед ней. Вчера она считала этих женщин грубыми преступницами, а сегодня смотрит на них другими глазами. А в памяти сами собой зазвучали недавно подобранные ею для перевода марша рифмы. На том холме эти женщины, действительно, стали ей сестрами. Ей было страшно, и было здорово.

По вечерам Павла чертила схемы и составляла планы воздушных операций. Учеба давалась нелегко, но после ночных бдений в Саках, и бешеной занятости в Житомире, к этому можно было привыкнуть. Сложнее было с уставами, но тут спасала помощь сокурсников. Взаимовыгодные соглашения уже были достигнуты с несколькими обучаемыми на офицерских курсах. Моровски помогал им с тактикой и военным администрированием, а те возмещали разъяснением казенных формулировок и другими подсказками. Пока до пилотажа не доходило.

А рядом с Тактическим Училищем шла своя учеба. К согласованной с Жаклин дате общего сбора личного состава сквадрона, все "застрельщицы" во главе с Кокрен, пришли с сознанием хорошо выполненного долга. А вот их молодой командир ходил по расположению мрачнее тучи. То, что пойманную прямо в расположении на бл. дстве фельдшер Родсон, пришлось спешно заменить на нового медика, ни в какое сравнение ни шло с настоящими проблемами новой авиачасти. Да, им уже удалось всех ранее прибывших девушек потренировать в пилотаже на ВТ-2. Десяти ведущим пар даже дали пострелять по мишеням, и сбросить по две учебных бомбы на полигоне базы Максвелл. Регулярные занятия рукопашным боем, в арендованных в "Лиге" кожаных доспехах, сильно добавили дамам уверенности в себе. Вдобавок все подчиненные научились сносно ходить строем, кое-как освоили новый марш, и теперь вдохновенно орали его, печатая шаг на плацу. Но на этом хорошие новости заканчивались. С прибытием последнего личного состава, и с вручением номера данному подразделению, снабжать его должна была только Национальная гвардия. А у этой структуры с самолетами было "совсем никак", а с топливом тоже не слишком здорово. То есть обеспечить питанием и электричеством "гвардия" еще могла, а вот предоставить матчасть, нет. Павла заранее предполагала нечто подобное, поэтому и искала разные варианты.

Крисс Фарлоу не подвел ожиданий своего приятеля и делового партнера. Первая дюжина "картов" с одноцилиндровыми мотоциклетными моторами поступила на испытания в сквадрон, уже на второй неделе. Удивление дам было немалым. Они-то ждали самолеты, а пока получили, помимо одного пригодного к полетам ВТ-2, всего два нелетных экземпляра учебных бипланов (найденных на самолетных свалках), и еще какие-то "автомобильные недоразумения". Но вдохновлять капитан умел, поэтому в тот же день, начались тренировки в групповом "наземном пилотировании". Павла командовала расхождение встречных колонн пар, и развороты "все вдруг". Тренировала работу в парах. Учила ведомых в парах, менять в вираже пеленг с правого на левый, и наоборот. В общем, сквадрон, несмотря на почти полное отсутствие летной техники, нарабатывал опыт взаимодействия. Даже картонные макеты крыльев специально приделали к "картам", чтобы хоть чуть-чуть визуально привыкнуть к эволюциям. Поначалу получалось не очень, да и с порядком в расположении не сразу наладилось.

"Мда-а. Может, правы эти мужики-шовинисты? Может, ну его, все это недисциплинированное бабье, мечтающее только о богатом муже, и светских тусовках? Разогнать их нахрен, да и в Грецию уехать! Хотя, Пашенька, вспомнила бы ты сама свое сопливое детство. Гольфы по углам, фартук и пионерский галстук не глаженные. Срамота! Правда, там для меня всегда главными были спортивные секции, а для всего остального, вроде того, тетя Нина имеется… Эх!!! Где же ты сейчас, солнышко ты наше, Мама-Нина? Так, стоп! Хватит соплей! Сейчас я тут "царица муравейника", а значит, я этих "мокрощелок" гонять должна, как диких обезьян. А то форменная ерунда выходит! Мужиков вон стращала, а свою же сестру-засранку, я понимаешь, построить не могу?! Ну, уж дудки! Построю, облицую, покрашу, и заказчику с рук на руки сдам. Да с гарантией. Попомните вы еще меня, вертихвостки! Ох, и попомните! Пусть я до самой смерти от вас доброго слова не услышу, но завалить наш с вами "выход на бис" пред грозные очи командования, я вам не дам! Не дождетесь!".

Ночью и днем, все крылатое воинство дамского сквадрона, поочередно тренировалось в бомбометании. Причем происходило это без отрыва колес от летного поля. Учебные бипланы катались взад-вперед рядом с асфальтовой полосой, по освещенному автомобильными фарами аэродрому. По команде своих штурманов, пилоты, нажимали рычаги сброса, и бомбовые карабины отпускали в свободный полет прицепленные к ним проволочными креплениями эрзац-бомбы (резиновые мешки, набитые песком пополам с углем). Мишени имитировали нарисованные прямо на земле квадраты, а сброс производился в момент, когда в прицеле оказывался стоящий впереди мишени переносной фонарь. Результат таких, с позволения сказать, "тренировок", серьезным быть не мог по определению. Максимум, чему таким образом можно было научиться, выполнению команд поступающих через самолетное переговорное устройство. Но Павла не сдавалась, и продолжала занятия, отлично понимая, что безделье убьет боевой дух ее подчиненных еще быстрее, чем тренировочные издевательства их летного начальства.

Несколько парашютов для пилотов уже поступили. Но Павла опасалась трагедий, и пока решила не выбрасывать девчонок с единственного самолета, на котором тренировали пилотаж. Вместо этого, удалось раздобыть на свалке несколько экспонатов. А из парашютной мастерской Резерва Авиакорпуса разжились несколькими рваными и непригодными к прыжкам парашютными подвесными системами. Все это позволило начать тренировать дам в "покидании горящего самолета". Действо происходило там, где грунтовая дорога шла точно вдоль края большого песчаного карьера. Арендованный грузовик нес в кузове найденную на свалке кабину старого биплана, с пристыкованными к ней облагороженными огрызками крыла. Грузовик успевал разогнаться до скорости около пятнадцати миль в час (порядка двадцати пяти километров). Для сброса парашютисток имелось всего чуть больше сотни ярдов, пока машина неслась вдоль самого края карьера. Задачей тренирующихся, было заранее выбраться на крыло в момент, когда задымит их макет самолета, сгруппироваться по команде выпускающего, и спрыгнуть с крыла "под хвост" на песчаный склон. Глаза были предусмотрительно закрыты летными очками, а тело "прыгунов" защищали толстые зимние комбинезоны с нашитыми в разных местах толстыми кожаными щитками. Песок, несмотря на начало зимы, оставался довольно рыхлым, и позволял безопасно погасить скорость. Пока капитан сам не отработал это рискованное упражнение, ни одна обучаемая к нему допущена не была. Главное, чего удалось добиться командиру сквадрона, это непрерывности обучения. Личный состав менялся на занятиях, словно на конвейере. Пока одна группа принимала пищу, другая ходила строем, третья отрабатывала маневры на картах, четвертая была на прыжках, а пятая отрабатывала рукопашный бой. А инженер сквадрона "Мамаша" Мэнсон, все отпущенное ей время, учила своих девочек собирать самолеты, снимать и навешивать моторы, а также производить мелкий ремонт, установку бомбодержателей и подвеску макетов авиабомб. Обслуживанием пулеметов в это же время командовала, застрелившая год назад в лесу грабителя, Клавдия Чествик. Ее покойный муж владел оружейным магазином, поэтому пулеметы были для нее всего лишь большими ружьями.