Георгий Юленков - Белые перья шпиона

После беседы с гаупштурмфюрером, Павла отправилась гонять в учебном бою троих литовских пилотов. А с импровизированной трибуны за их экзерцисом с интересом наблюдало как местное так и приглашенное начальство. Канарис переговорил с Штольце и оставил его развлекать прибывших чинов из Люфтваффе. И как раз сейчас полковник Абвера рассказывал Удету и Мильху, о запланированных номерах представления…

— А вот это, экселенц, вы видите сдачу экзаменов пилотами наших туземных авиачастей вспомогательного назначения. Сейчас против инструктора летает литовское звено…

— Штольце, а почему они у вас втроем бьются против одного экзаменатора? Почему не наоборот, как практикуется в Ц-шулле Люфтваффе?

— Ваш вариант боя, экселенц, быстрее приводит к деморализации студентов. Когда отовсюду к твоей кабине несутся огненные трассы, душа какого-нибудь поляка может ведь и не выдержать…

— Как же они с такой заячьей душой умудрились сжечь целый воздушный флот Люфтваффе в недавней кампании?!

— Я имел в виду не профессиональных польских пилотов с довоенным налетом, а молодых польских, чешских, украинских и литовских курсантов с дальними немецкими корнями. Пилоты они пока слабые. К тому же большинство из них не является полноценными фольксдойче, зато готовы преданно служить Фюреру…

— Хм. И поэтому вы обучаете их по такой калечной программе?

— Вы правы, экселенц, мы не хотим тратить слишком много ресурсов на обучение представителей неполноценных народов. Поэтому квалификация туземных пилотов, увы, не слишком высока. Да и предстоящие им в будущем летные задачи, по борьбе с партизанами и десантами противника, вполне соответствуют представленной здесь программе обучения.

— Вот это больше уже похоже на правду! Ну и каков процент брака при таком обучении?

— Увы, достаточно высок…

— Штольце! А кто это там выделывается?!!

— Капитан Пешке-Моровский, бывший заместитель командира польской авиабригады "Сокол"…

— Как же, как же, припоминаю. Тот самый "польский демон", который якобы безнаказанно громил наши гешвадеры в Пруссии и Померании… Приведите ка его ко мне, когда сядет.

— Слушаюсь, экселенц…

Едва отстегнув лямки немецкого парашюта, Павла попала в цепкие пальцы дежурного капитана Абвера, и подошла к сверкающим лампасами местным "небожителям"…

— Капитан Пешке, резерв Авиакорпуса Армии Соединенных Штатов, герр генерал.

— Гм… Капитан. А вы не пробовали воевать не из-за угла, а лицом к лицу с врагом?

— Пробовал, герр генерал, ничего не выходит…

— Вы что шутите?! Вы хоть знаете, с кем разговариваете, капитан?

— Кто же не знает выдающегося мастера пилотажа Удета, известного по обе стороны океана? И какие тут могут быть шутки?

— И почему же у вас не выходит честный бой, поджилки трясутся?

— Скорее, зла не хватает. Представляете, назначаешь ты время и место воздушной дуэли. Как умная Марта, прилетаешь на это место в назначенный час, а там тебя уже ждет целая комиссия по встрече. И каждый из ее участников не просто стоит в сторонке секундантом, но еще и пытается достать свинцом твои крылья и мотор.

— Гм…

— Не нравится мне такой "честный бой", герр Удет. Лучше уж я сам буду назначать время и место "приземления" моих противников…

— Как он вам, Эрхард? По-моему, наглец?

— Пожалуй, вы правы Эрнст. Жаль только, что он не состоит на службе Люфтваффе. Мы бы быстренько выбили всю блажь из этой юной головы, и научили его ходить и летать строем…

— Это вряд ли, господин генерал. Ваша Люфтганза может и научилась летать строем, но в воздухе этот строй быстро ломается в моем прицеле…

— Пешке, соблюдайте приличия! Мы с герром Мильхом, намного старше вас по званию и возрасту!

— Но разве вы сами, герр генерал, не были таким же в 15-м? А чтобы вы убедились в способности американского пилота, вроде меня, выйти лицом к лицу с вашими воздушными бойцами, я вам предлагаю воздушный поединок.

— Таких нахалов как вы, Пешке, я быстро учу уважению. Глядите, не пожалейте!

— Один на один на "мессершмиттах". Имейте в виду, генерал, экзамены мы тут принимаем не только с кинопулеметом, но и со спецбоекомплектом. В составе помимо холостых патронов, каждый двадцатый патрон с деревянными пулями, так что мои атаки вы почувствуете на бортах и остеклении вашей кабины. К тому же обе машины оборудованы азотным форсажем. Ну как, рискнете?

— Да наглости ему не занимать, дорогой Удет. Вот только принимать этот наглый вызов, по-моему, глупо.

— Это еще почему?!!

— Ну, во-первых, вы генерал-лейтенант, а он всего лишь капитан. Во вторых, этот капитан Пешке вместе обер-лейтенантом Терновским находятся здесь у нас в статусе военнопленных…

— Чушь! Мне ли бояться каких-то польских американцев, или американских поляков? Тем более пленных! Мильх, вы случайно не знаете, кто их там учил летать?

— Увы, не имею об этом понятия…

— Кстати, капитан, а сколько у вас сбитых?

— В четыре с половиной раза меньше чем у вас, герр генерал-лейтенант. Но я и воевал-то всего месяца полтора…

— Штольце, немедленно распорядитесь! Я и впрямь хочу отшлепать этого мальчишку. И если он такой же ранний и везучий, каким был я под Верденом, то будет забавно взглянуть на результат этой схватки. И пусть все будет по-честному, никаких поддавков! Слышите?!

— Хорошо, экселенц. Только патроны к пулеметам будут холостыми. А то у нас уже были несчастные случаи…

— Вы перестраховщик, Штольце. Оставьте спецбоекомплект, я в себе уверен!

Два "мессершмитта" набрали около трех километров высоты, и танцевали над летным полем свое "зажигательное танго". Вот "мессершмитт" Удета с желтыми законцовками крыльев пытается переиграть Пешке на виражах. Но его противник не принимает маневренный бой, и уходит вверх с форсажем. Роли меняются. Теперь Пешке сверху клюет своего противника. Изредка слышен треск коротких очередей. Вот снова на хвосте Удет, но Пешке уходит от него обратной петлей к самой земле. Вот он заходит на летное поле на бреющем. Удет снижается, пытаясь держаться сзади, но Пешке, подпустив его на сотню метров, вдруг резко идет вверх, теряя скорость и провоцируя столкновение. Удет отворачивает, и начинает набор высоты, но Пешке переигрывает его используя форсаж и снова бросается в атаку.

"Так, не поняла! Я же его в прицеле на семидесяти метрах держала, и длинную очередь выпустила. Где попадания деревяшками?! А? Что за херня, блин! Ну Штольце, ну змий скользкий! Зассал он видите ли спецпатронами ленты заряжать для стрельбы по генералу. А Удет-то по мне уже дважды своими чиркнул. Ну, сейчас я им тут покажу "честный бой". Мне как раз хотелось эту их идиллию разок нарушить… Сейчас, сейчас, вы у меня, геноссен, познаете смысл жизни…".