Владимир Сергеев - Инженер своей судьбы. За Союз

— Я, конечно не специалист и многого не знаю, — задумчиво начал я, — но своё мнение постараюсь высказать. Что касается зарубежья, я думаю надо срочно завести своих людей, если конечно их там пока нет, в корпорации «Микропор». Это американская компания, которая занимается разработкой программного обеспечения. В нашей реальности тоже была подобная, которую ещё в семидесятых годах основали два студента, в будущем это будет практически монопольная компания по разработке программного обеспечения для компьютеров, в том числе и для своих вооружённых сил.

То же самое надо сделать с компанией «Апельсин» у вас есть такая со штаб квартирой в штате Калифорния, они пионеры в производстве персональных компьютеров. Безусловно, у них есть чему поучиться. Ещё одна мысль, может, конечно, преждевременная, у нас в начале девяностых появились различные фонды и неправительственные организации, корни которых тянулись из-за границы. Например, фонд финансиста и филантропа Джорджа Сороса. Все эти фонды и организации, на мой взгляд, приложили немало усилий, чтобы перевернуть лодку под названием СССР. Я думаю, вам стоит проверить своих «филантропов» за рубежом, — я помолчал и продолжил.

— Что касается внутренней жизни в стране. Сейчас в штатах и в Европе развивается глобальная компьютерная сеть — интернет, скоро она проникнет и в Союз. Дело в принципе нужное и передовое, но вместе с тем некоторые сайты необходимо подвергнуть цензуре, а иные и вообще заблокировать для граждан СССР. Так в моём мире сделали китайцы. От некоторых сайтов может быть только вред, много неприятностей для всех, особенно для молодёжи.

У нас в стране, в моём измерении, были попытки создать свой прообраз интернета, назывался он ОГАС — Обще Государственная Автоматизированная Система. У истоков её стоял академик Виктор Глушков, он предлагал объединить множество локальных сетей, не связанных между собой в одну общую сеть. Правда упор у него был на развитие экономики страны, но я считаю, что эта сеть, как и интернет, была бы полезна всем, в том числе и военным. В моём мире идею похоронили в правительстве, особенно против выступал министр финансов, да и сам академик рано умер, после продолжительной болезни, в восемьдесят втором году.

У него, конечно, были последователи, даже гроссмейстер Михаил Ботвинник пытался протолкнуть эту идею, но тоже потерпел неудачу. Я не знаю, как обстоят дела с этим вопросом в вашей реальности, и естественно, проект не дешёвый для страны, но мне кажется, выиграли бы все. Поэтому надо узнать есть у вас подобный проект и поддержать его реализацию. Вот наверно и всё, что мне приходит на ум, я же не специалист в этой области, так мысли дилетанта.

— Не прибедняйтесь, Максим, информация интересная, мы её проанализируем, проверим применительно к нашим реалиям, — в дверь постучались, и заглянул Семёнов.

— Заходи, Виталий Викторович, присаживайся, мы уже закончили.

— В общем, спасибо вам, Максим за совместную работу, но мы, наверняка, ещё не раз к вам обратимся. Выдёргивать в Москву, скорей всего не будем, спокойно работайте, если возникнут вопросы, я лучше подошлю к вам, кого-нибудь из моих аналитиков, вы ведь уже познакомились. До свиданья, — он протянул мне руку, — желаю удачи.

Мы с Семеновым вышли из кабинета.

— Пойдем, удостоверение получишь, — сказал он и мы, спустившись на первый этаж, зашли в небольшой кабинет недалеко от вахты. В нём хозяйкой была немолодая женщина в строгом деловом костюме и небольших очках с толстыми стёклами, через которые она с любопытством смотрела на меня, видимо моего провожатого она знала. Семёнов представил меня и объяснил суть нашего визита.

Она молча кивнула и порывшись в сейфе вынула тоненькую папку с моей фамилией на обложке, а из неё уже красную книжечку с золотым гербом. Сравнив фотографию в удостоверении с оригиналом, она протянула мне корочки и подала какие-то листы бумаги.

— Вот здесь распишитесь, молодой человек, — показала мне пальцем на первый листок, и, забрав его у меня, продолжила — а это присяга и ещё ряд документов о сохранении государственной тайны. Вы присаживайтесь к столу, — она показала рукой на небольшой столик в углу кабинета, — там вам будет удобнее, ознакомляйтесь и расписывайтесь.

— Вы, Виталий Викторович, тоже присаживайтесь, в ногах правды нет, — и она улыбнулась сразу став моложе.

Я, прочитал все бумаги и на каждой поставил свою подпись. Вернув документы хозяйке, мы попрощались и поехали в свой подмосковный городок. Машина была другой, тоже «Волга», только белая, Семёнов сам сел за руль, я разместился рядом на пассажирском сиденье. Когда мы выехали из города, он прервал затянувшееся молчание.

— Максим, тебя как в детстве звали?

— Кот, — немного подумав, осторожно ответил я.

— Хм, а почему? — удивлённо хмыкнул Семёнов.

— Да всё очень просто. У нас мультик был, «Каникулы в Простоквашино» назывался, там, один из героев кот был по фамилии — Матроскин. А я Матросов, вот меня вначале пацаны и звали Матроскиным, а потом, видимо им надоело, сильно длинно, вот и сократили до Кота.

— У нас вроде нет такого мультфильма, — задумчиво протянул Семёнов, — а может и есть, что похожее. Кстати, нормально звучит — Кот, пусть это будет твой псевдоним и позывной, у нас так принято, товарищ лейтенант. Твоим куратором и непосредственным начальником от комитета буду я. Все возникшие проблемы, вопросы и предложения будешь решать непосредственно со мной, даже мои сотрудники в институте не должны знать, что ты офицер комитета госбезопасности. В связи с этим в институте без крайней необходимости ко мне не заходи, я лучше сам буду тебя навещать, наверное, в общежитии в нерабочее время.

Он замолчал, погрузившись в свои мысли. Я тоже, молчал, переваривая услышанное. Это, что я теперь сексотом буду, надо доносить на своих сослуживцев. Рассказывать куратору все сплетни институтские. Я далеко не к этому стремился, лучше бы я на кафедре в своём политехе остался. А теперь, скорей всего, мне уже не дадут домой уехать, после разоблачения.

— Ты, что такой, смурной? — взглянув на меня, спросил Семёнов.

— Виталий Викторович, а в чём будет заключаться моя работа в комитете? Наверно я не смогу собирать сведения о своих коллегах, — угрюмо пробурчал я.

Он на секунду завис, а потом расхохотался.

— Ты, что лейтенант, подумал, что стукачом у нас будешь? — сквозь смех спросил он. Я молча кивнул.

— Ну, насмешил. Стукачей у нас и так хватает, а ты будешь работать по специальности, инженером. Я думаю, ты так гораздо больше пользы принесёшь, а встречаться мы с тобой будем, если у аналитиков или ещё у кого сверху появятся к тебе вопросы по твоей реальности, — он закончил смеяться и уже серьёзно продолжил.