Никита Семин - Вторжение

«Значит планирует шантажировать. Плохой стимул. Нельзя полагаться только на угрозы».

— Хорошо, надеюсь ты знаешь что делаешь. Но думаю, если они будут знать итоговую цель то и результат будет лучше, — на всякий случай намекнул я Ринату, что скрывать от исполнителей конечную цель не стоит.

Расставаясь с парнем, подумал, что вот она — истинная сила журналистики. Как и предполагалось в слове. Но не в том, которое сказано, а в том, что было временно вырезано. Именно такие слова и являются одним из самых действенных рычагов влияния. Именно они способны серьезно повлиять на мир. Как сказанные, так и положенные под сукно.

— Товарищ майор! — позвал меня дежурный по штабу, что явно искал меня. — Товарищ майор, срочное донесение, — после чего передал мне факсовую распечатку.

А стоило мне с ней ознакомиться, как пришло понимание — все что ни делается, к лучшему. И четырехярусники мы очень вовремя зачистили, так как буквально полчаса назад обнаружено подземелье в шесть ярусов. Самое большое на текущей момент в мире.

Мужчина медленно сел в кресло и осторожно положил телефонную трубку. На улице вовсю используют коммуникационные устройства, что не требуют никаких проводов, да и возможности кроме собственно разговора серьезно расширены, но внутренняя связь как была проводной, так и осталась. Одна из особенностей защиты тех разговоров, что по ней ведутся.

Все также медленно выдохнув, глава службы безопасности России стал прикидывать свои действия в связи с полученным приказом. А распоряжение с верху было как максимально важным для выживания страны, так и настолько же жестким. Если не сказать жестоким. Мировая элита договорилась и естественно приняла самый безопасный для себя вариант. Ритуал. Слово само по себе жуткое, а уж если знать, что за ним стоит — становится только хуже.

Мужчина невольно вспомнил времена Сталина. Тогда тоже для выживания страны и ее целостности пошли на жестокие меры. И очень многие погибли и были убиты во имя жизни государства. Тогда это казалось единственно правильным. А потом всех причастных, особенно тех, кто был у руля заклеймили палачами.

И вот отчасти история повторяется. Ему дали четкий приказ — тайно набрать триста тысяч человек, тех кого не хватятся, либо если начнут искать, не смогут ничего сделать и как то поднять шум. А потом всех этих людей доставить в определенную точку. На убой. Чтобы остальные получили возможность пожить как прежде еще год. Эти жертвы должны дать отсрочку. Время, что требуется на подготовку к отражению вторжения. Вот только когда все вскроется (а мужчина понимал, что не если а обязательно когда) то всех их и его в том числе в истории запомнят палачами. И плевать потомкам будет на причины. Всегда будут ворчать, что ведь можно же было по другому. И ведь действительно можно. Но там жертвы вообще не прогнозируемы.

А ведь ему докладывали, что Андрей Соколов в курсе об обоих вариантах и по косвенным признакам, пытается воплотить вариант номер два. Всеобщую инициацию. И откуда узнал? Хотя… Здесь других возможностей кроме Селезнева у него не было.

Мужчина вздохнул. По идее он обязан арестовать чересчур активного пацана, но парень ему чисто по человечески нравился. Не было у него ни второго дна, ни гнили. Редко таких встретишь. Да и не хотелось в истории остаться палачом, а идти против приказа не давало чувство долга и присяга. В итоге мужчина решил не мешать парню. Нет, если ему прямо на него укажут, как на врага государства и предателя родины, он обязан будет отреагировать. Да и в принципе бесконечно закрывать глаза он не сможет. Но вот дать время, пока ритуал не проведен — вполне. Ну а если не успеет… Тогда строго по закону!

Приняв окончательное решение, а заодно и поняв, в какой последовательности осуществлять план руководства, мужчина наконец решительно взялся за телефонную трубку и набрал один из быстрых номеров.

— Зинченко? Жду у себя. Срочно, — и положив телефон откинулся в кресло.

«Пора приступать к активным действиям. К тому же иметь в рукаве запасной план, особенно при такой ставке всегда полезно», — окончательно успокоил себя глава кабинета.

После сообщения о шестияруснике, аналитиков стали серьезно трясти — как они могли прощелкать настолько большое подземелье. Но вскоре выяснилось, что люди ни в чем виноваты не были. Просто очередное ответное действие от чужаков. Если раньше гнезда просто росли, то теперь они стали объединяться. Поводом послужило еще и их количество и достаточно близкое расположение. Вот и получилось, что четыре трехярусника и три двухярусника на территории примерно в сотню квадратных километров объединились и образовали одно гнездо. Так сказать количество перешло в качество.

— Кроме этого, наше руководство после демарша французов с их приглашением сторонних псионов на зачистку, лелеяло ответить той же монетой, — вводил меня в курс всего Селезнев. Кроме нас здесь присутствовали все командиры подразделений до уровня роты. — А тут и поводы такие — практически мгновенная зачистка сразу шести больших гнезд и образование самого большого гнезда. То есть и свою силу показали и готовы поделиться опытом на серьезном объекте. В общем, своих представителей присылают почти все страны, но вот участвовать в боях согласились только китайцы. Порывались еще японцы, но потом почему то передумали. В связи с этим зачистка будет проводиться завтра. У вас сутки чтобы детально проработать план и участие в нем псионов из соседней державы.

— Сколько их будет то? — поинтересовался я.

— Один стандартный боевой отряд. У китайцев это шестерка. Их командир как и ты четвертого уровня. Остальные тройки. Список используемых ими плетений они отправили. Так что оставить их в тылу не получится, но ты и сам понимаешь, если они у нас погибнут — серьезная шумиха поднимется.

— Понимаю, — ответил я руководителю.

Дальше по очереди стали предлагать свои варианты. Ребята на меня косились, да и в мыслях явно не совсем понимали, что произошло в последние два дня, но говорить об этом не спешили.

— А я считаю, что использование псионов первого уровня — гарантированная гибель для последних, — настаивала Катя, что командовала у меня третьим батальоном. Вообще народу было много. На два полка приходилось по три батальона, где в каждом было по три роты. Вот и получалось, что сейчас присутствовало двадцать человек, что для не слишком большого кабинета создавало ощущение толпы. Собственно, если бы у батальонов были отдельные командиры, а не те, что командовали и батальоном и первой ротой, то народу было бы еще больше.