Дмитрий Родин - Князь Барбашев

А когда довольный мастер ушёл, Андрей задумался. Десять умельцев - это хорошо. Можно будет по примеру того же Чорного основать свою верфь и уже начинать строить шхуны. Как раз и единороги подоспеют. Вот тогда и поглядим, кто кого в море бояться будет. Но главное не в этом.

В ходе расспросов, князь сумел уточнить для себя кой какие интересные выводы-наблюдения. Он прекрасно помнил, как презрительно отзывались интернет-знайки про русские кочи и карбасы в 70-30 тонн водоизмещением, считая их не ровней европейским судам. Однако, уже находясь здесь, он с удивлением выяснил, что хоть 200-400 тонники и ходят по морям-океанам, но основную мощь торговых флотов что Венеции, что Ганзы, что Испании, Португалии, Англии и других составляют отнюдь не они. Львиная доля морских перевозок лежит на плечах таких же малышей в 50-100 тонн. И пока 400 тонный неф грузится под завязку (а кому надо гонять полупустой корабль), его малые собратья успевают совершить два, а то и три рейса, добирая свою малую вместимость количеством походов.

Так что не такие уж и отсталые были русские корабли. Ведь даже в семнадцатом веке во внутренних морях основную силу составляли стотонники. А океанских плаваний русские купцы не совершали. Но с упорством, достойным лучшего, все эти "просветители" продолжали сравнивать русские каботажники и европейские суда для океана.

Однако, основываясь на вновь открывшихся обстоятельствах, Андрей понял, что не стоит городить огород, где попало. Для нормальной торговли ему вполне хватит уже имеющихся бус и малых лодий. Для тяжёлых, двухмачтовых мастодонтов у него пока просто нет товара, а возить воздух - никакой военной добычи не хватит. А потому весь припасённый за зиму лес пустим на строительство шхун. А там посмотрим.

А вообще, стоило уже задуматься о будущем. Он в каком-то журнале помнится, читал, что генуэзцы выращивали дубы для флота в специальных питомниках, где изгибали их под нужным углом ещё при росте, так что на выходе получалась нормально изогнутая и в меру упругая деталь набора. Плюс морильные пруды для дуба, да и про сушку тоже не стоило забывать. Ну а кто сказал, что флот это просто?

Князь Михаил Иванович Барбашин пребывал в последнее время полном раздрае и виной тому был его собственный младший брат Андрей. Когда гонец из монастыря привёз нерадостную весть о том, что княжич присмерти, он опечалился, но потом выяснилось, что болезнь чудесным образом отступила, вот только братик вдруг передумал становиться монахом и возжелал вернуться в мир. Но его возвращение вышло не таким, как его представлял себе Михаил. Брат действовал совсем не так, как все. Сначала он не пожелал служить в государевом полку, а ведь о такой чести мечтали многие безудельные или малоземельные князья. Потом занялся какими-то тёмными делишками с купцами и полностью погряз в вотчиных делах. И даже немилость государя его не опечалила! Подумать только, ему отказали от двора, а он был даже рад этому! Казалось, брат покатился по дороженьке протоптанной Феденькой и Боренькой.

Но нет. На войну тот выходит и несёт дело государево без урону родовой чести. И ему даже начало казаться, что малец образумился. Но не тут то было. Вскоре выяснилось, что он рано обрадовался. Несмотря на его угрозы, братик продолжил чудить. Вместо населённых крестьянами деревень вблизи столицы, он просит у государя дать ему пустующую землю где-то на окраине. Нет, ну какой нормальный боярин в такие дебри заберётся? Да ещё и пустующие! Ох и наслушался же он тогда ехидных слов про безумство младшего. Ей ей, хотелось за хворостину взяться.

А что вышло? А вышло, что брат с тех земель денег больше, чем он со всех своих вотчин собрал. И ведь Феденька с Ванечкой, гады такие, тоже в эти земли вложились и тоже неплохой хабар поимели. Но окончательно его добило слышанное им самим заступничество митрополита перед государем за непутёвого Андрейку. Это же надо, митрополит сам - САМ! - просил у государя какую-то жалованную грамоту для того! Ну разве это справедливо? Он годами жилы рвёт на службе, а такого заступничества ни разу не удостоился.

А потом этот прохиндей потребовал сосватать ему дочь простого дьяка. Ему, рюриковичу! Михаил даже опешил поначалу. Нет, такое, конечно, бывало уже на Москве, но он-то хотел через братца с видным домом породниться. Однако выволочку делать не стал (чем, кстати, несказанно удивил молодшего) потому как вспомнил, что ничего братцем просто так не делается. Так что, поразмыслив на досуге, решил он к этому дьяку приглядеться. В конце концов, Андрей не девица, в старых девах не засидится.

Однако, как оказалось, брат только начал его обхаживать. Вот и сегодня за обедом он вдруг спросил о его личных дружинниках.

- Зачем они тебе? - только и смог он удивиться неожиданному вопросу.

- Хочу пощипать литвинов за мягкое место, но воинов не хватает. Там по минимуму надобно сотни три. А у меня стольких нет. Приказчики мои, конечно, без дела не сидели: покрутили с сотню молодцов. Но это так, голытьба для массовки. А мне нужны воины, умеющие владеть саблей, и чтоб слушались меня беспрекословно.

- Ты чего надумал? Государь полки на крымскую украйну собирает. Вести худые пришли. Умер старый хан Менгли-Гирей. Ему наследовал его сын - Мухаммед. Теперь каждый борется за привлечение его на свою сторону.

- Но, в конце концов, Сигизмунд предложил ему больше, - хмыкнул брат. И невесело добавил: - Вся проблема, брат, в том, что мы никак не поймём, что эти людоловы не царство, а сборище разбойников. Не послы, а меч нужен для них. Слышал небось, как в народе-то говорят: "Сколь волка не корми, а он всё одно в лес смотрит". Так и Крым. Сколь ему подарков не неси, а он всё одно в набег пойдёт.

- Много ты в государственных делах понимаешь! - мгновенно вскипел Михаил. - Нашёлся тут, понимаешь, яйцо - старую курицу учить.

- Понимаю я много, брат, - Андрей говорил всё так же спокойно, и это спокойствие охладило старого князя. - Вот увидишь, татары пойдут и к нам, и к литвинам. И им будет плевать, кто сколько денег заплатил. А казна государева чай не бездонная. Но я не о том. Даже если ты в поход и пойдёшь, всё одно у тебя воинов более чем по реестру надобно. Так отдай лишних мне. Поверь, вернутся они с большими прибытками. Ну и ты в накладе не останешься. Хватит, брат. Ты отказался вложиться в камские земли, и что? Ты же видишь, какие деньги приносят они. А ведь это только начало. Я тебе по-братски предлагаю вложиться в предприятие и получить свою долю в доходах. В конце концов, деньги лишними не бывают.

- Что, с другими уже говорил? - устало усмехнулся Михаил. Молодому напору младшего он давно уже не мог ничего противопоставить, кроме авторитета старшего в роде.