Ли В.Б. - Характерник

Нашему благотворному труду способствовала мирная политика государя, разрешавшему какие-то конфликты и распри с Речью Посполитой и Османской империей. Он не пытался начать войну или захват других земель, как обмолвился ранее, оставил подобные планы на будущее. Сейчас все средства и ресурсы направил на внутренние реформы и преобразования, подобные тем, что я проводил в Малороссии. Федору удалось взять под руку своевольную Боярскую Думу, как мне свое казачество, унял местничество, наложил ответственность на бояр за выполнение государевых поручений. Серьезно поменял приказную систему управления, сделал ее более гибкой и понятной, доступной для контроля и тем самым уменьшил волокиту и казнокрадство. Не одна голова с плеч полетела в приказах, заменил едва ли не треть их состава, пока навел свои порядки, зато теперь система работает гораздо скорее, с большей отдачей и доходами.

У меня отношения с Приднепровским казачеством складывалось не всегда ровно, большая его часть смирилась с введенными порядками, помогла мне поднимать край, в ответ на мое обращение ко всем казакам помочь нуждающимся делилась с ними хлебом и средствами. Но хватало и бунтарей, пошедшими в отказ и баламутивших других, в нескольких слободах и селах начались волнения. Применять к ним карательные меры не стал, поручил Крыловскому и казачьему суду разобраться с их требованиями, но не позволить смутьянам нарушать принятое на Раде общее постановление. Вместе с атаманами, уважаемыми казаками судьи на месте выслушивали недовольных, разбирались с их жалобами, принимали меры к виновным по казачьим законам. Досталось от них и старшинам, атаманам, допустившим промахи и перегибы, сняли с должности нескольких переусердствовавших в проводимых мерах. Самых ярых бузотеров, не желавших жить по общей воле, изгнали, так миром и по справедливости разрешили сложившуюся проблему.

Из-за проходивших по нашим землям войн сложился перекос с мужским и женским населением, на одного взрослого мужа пришлось более трех противоположного пола. Чтобы как-то решить проблему со вдовой и незамужней женской частью негласно, официально не афишируя, через атаманов и старшину посоветовал казакам помочь оставшимся без кормильца семьям, безмужним молодкам, взять их под свое крыло. Самому казацкому руководству предписал не допускать строгостей к сожительству с несколькими женами, если оно по взаимному согласию и без обид. Служивым казакам, в большинстве неженатым, дозволил иметь семьи, для проведения такого решения созвал особый круг всего воинского братства. Постепенно такими мерами удалось отчасти решить женский вопрос, заодно заметно улучшить ситуацию с рождаемостью, в новых семьях, особенно с несколькими женами одного казака, дети пошли валом.

Предпринятые действия, по сути, в нарушение казацкой морали, вызвали неодобрение среди приверженцев прежних традиций и законов, которых оказалось немало, к ним присоединились недовольные новыми порядками, а также утихшие на время смутьяны и бузотеры. В паланках, городах и селениях вновь начались волнения, смута перекинулись на казацкие полки, бунтующие требовали возврата к прежним вольностям и традициям, смены гетмана. Особенно неожиданным и болезненным для меня стало брожение в родной Сечи, зачинщики повели речь об отделении от гетманства. Кошевой атаман Иван Стягайло не пресек своевременно провокацию смутьянов, казачество встало на грани раскола, вслед за запорожцами с подобным заявлением выступили правобережные казаки и подольчане.

Осень 1682 года стала критической для объединенного гетманства, решалась судьба и будущее всего малоросского казачества. Я не знал покоя в дни мятежа, охватившего почти весь край, объездил многие города и селения, места дислокации казачьих полков, убеждением и своим влиянием успокаивал казаков, лишал воли заводил бунтарей. Несколько раз применил силу верными мне частями, блокируя выступившие с оружием мятежные отряды, а потом провел чистку среди командования всех казацких полков, атаманов и старшин в паланках,городах и особо в Сечи. На срочно созванном круге заменил ее руководство, новым кошевым атаманом по моему настоянию избрали Крыловского. К началу зимы волнения улеглись, но ясно, что только до поры, они еще не раз повторятся, не так просто поменять в столь малое время вольную казацкую природу, сложившуюся за сотни лет.

В эту зиму наконец-то уделил больше времени своей семье, прежде все недосуг, почти не находился дома из-за срочных забот и прошедших событий. Выдал замуж старшую дочь Марии, Дашу, за сотника одного из подольских полков Григория Фёдорова, видного мужа, рассудительного и основательного, правда старше почти вдвое, ему за тридцать. Даже немного странно, зять старше тестя, но мы с ним сладили, отнесся ко мне со всем уважением. Купил им хоромы здесь же, в Подоле, Мария часто навещает дочь, да и та нередко приходит к нам, пока муж на службе. Настя на сносях, вынашивает пятого ребенка, догоняет Катю, пока самую многодетную. Жены мои понемножку привыкли к жизни в большом городе, уже свободно разъезжаются по нему в возке, взятом мною на торгах, завели знакомства с соседками, ходят в гости к ним, те в свою очередь приходят к нам.

У детей свои заботы, старшие учатся в школе, находящейся неподалеку, играются со сверстниками из соседних дворов, младшие увязываются за ними, большую часть дня проводят на улице. Собираемся все вместе вечером за большим столом, ужинаем, пьем чай из самовара, жены и дети рассказывают свои новости, обсуждаем какие-то заботы и планы. Теплая атмосфера единой семьи сохранилась, каждый чувствует заботу других. Наши дети на улице держатся вместе, друг за друга горой. Никто не задирает их, знают, тронь одного, получишь отпор от всех. Особо памятной стало празднование Рождества, дети пригласили своих друзей и подружек на Елку, веселья и шума было на весь дом, да и после они каждый день игрались в нашем просторном дворе и хоромах.

Взрослых тоже немало, полна горница новоприобретенных подруг моих жен, но мне они не мешают, занимаюсь в своем кабинете. Нередко выхожу к гостьям, первое смущение и стеснение в общении со мной у них прошло, сейчас держатся свободно, иногда чересчур, разбитных особ среди них хватает. Они, судя по лукавым взглядам на меня и жен, уже догадываются о наших отношениях, кто-то готов присоединиться, ненароком прижимается ко мне крутым боком или высокой грудью. Что греха таить, такое внимание меня не отвращает, иногда в укромном месте отвечаю молодицам ласками. Особенно заводит меня Ксения Капитонова, купеческая вдова, горяча как вулкан, не один десяток раз я отымел ее в своем кабинете. Жены мои делают вид, что не замечают шашни своих подружек со мной, те и пользуются, льнут ко мне. С замужними я не связываюсь, а вдовицам не отказываю, даю им минуты плотского наслаждения.