Александр Мычко - Безлюдье. Дилогия

— Хорошо, рад, что все работают, не унывают. Нам нанесли подлый удар, но мы справимся, ведь у нас впереди еще более жестокие испытания, но мы и их выдержим — Михаил перехватил на себе странный взгляд. На пороге стоял Хант, он держал в руках две чашки. Одну поставил на стол перед атаманом.

— Думаете, Михаил Петрович, будет еще нападение? — Печорина вся напряглась, остальные тоже посмотрели на атамана настороженно.

— Будет, если атаман сказал, значит, будет — неожиданно ответил за Бойко Хант. Он присел на свой любимый табурет и спокойно прихлебывал чай — Неужели вы еще не поняли его дар?

Присутствующие не нашлись, что ответить отставному майору. И еще их сбивал с толку странный взгляд атамана, женщинам показалось, что цвет радужки у атамана изменился. Довольно скомкано они закончили совещание и несколько обескураженные разошлись по делам.

— Ты что имел в виду, майор? — после некоторого молчания спросил Михаил.

— Я думаю, мы оба поняли, о чем я — спокойно ответил узкоглазый азиат. Он занимался свои любимым делом, не торопясь, набивал старую трубку свежим табаком. Трофей одной очень секретной операции в очень далекой стране — Знаешь, почему я здесь остался? Ты приехал, и принес в этот мир надежду.

— О-хо-хо, что вы все из меня избранного делаете? Мы же не голливудском фантастическом боевике живем. Здесь обычная жизнь.

— Не увиливай от ответа, атаман, ты уже познал Силу.

Михаил молча выдвинул из стола полочку и достал сигару, отрезал ее кончик, прикурил — Познал. Тяжела шапка Мономаха, ох, как тяжела.

Они оба замолчали, два побитых жизнью взрослых мужика, но совершенно от этой жизни не уставших. Их мыслям не нужны были слова, только поменявшийся вдруг резко цвет радужки глаз выдавал странность этого диалога.

Последующие несколько часов прошли в сплошной суете. Михаил сел в свой Самурай и начал объезжать «горячие» точки их поселка. Первым он посетил медицинский пункт, который произвел на него мрачное впечатление. С Ниной переговорить не удалось, он только мельком увидел ее в приоткрытую дверь. Она метнула на мужа, как ему показалась, просто испепеляющий взгляд, и отказалась с ним разговаривать. В самой операционной беспрерывно шли операции. Пол в коридоре был залит засохшей кровью, сюда привозили раненых, здесь и сортировали. Девочки-студентки просто не держались на ногах, сейчас их положили прямо на диванчики в просмотровых кабинетах, а роль медсестер и сиделок взяли на себя взрослые женщины. В палатах шли перевязки, менялись окровавленные бинты, чистились раны, ставились капельницы и дренажи. Резко пахло лекарствами, кровью и страданием. Палаты не были рассчитаны на такое количество людей, поэтому часть раненых перенесли в школьное общежитие, здесь оставляли только самых тяжелых. Михаилу удалось только узнать, все ли необходимое есть у медперсонала. Оказалось, что пока запасов хватает, остро не хватает самих врачей, да и вообще людей опытных, умеющих сделать укол или перевязку. Вопрос о питании был уже решен, за это дело взялась поселковая столовая. Бойко вышел на крыльцо, там он наткнулся на стоявших вместе Ирину Мелентьеву и Дмитрия Рыченкова, крепкого паренька из команды Степана Карпова. Они стояли, обнявшись, и о чем-то тихо переговаривались. Атаману пришлось громко хмыкнуть, чтобы привлечь внимание.

— А, Михаил Петрович — смущенно протянула Ирина. Под глазами у нее были темные мешки, лицо выглядело уставшим и иссушенным.

— Как вы, Ирина? — Михаил пристально посмотрел на женщину, та выдержала взгляд, и смело ответила.

— Нормально, вот вчера был настоящий ужас, к вечеру просто с ног валились. Сейчас дали нам немного поспать, чай принесли, завтрак. Вот вышла немного свежим воздухом подышать — она оглянулась вокруг — Странно, вокруг весна, солнышко светит, птички поют, а у нас там смерть и страдания.

Они немного помолчали. Затем Ирина продолжила — Самое страшное, когда детей понесли. Одна девушка прямо на операционном столе умерла. В других условиях, в городской клинике с опытными врачами можно было бы спасти, а здесь…. У наших студентов истерики после этого начались, хорошо, мама моя сумела привести их в чувство. Самые тяжелые раны, как ни странно, у гражданских. Ополченцы все сплошь в бронежилетах, у них больше поломанных ребер и ушибов от попаданий. Ну и руки, ноги — женщина взглянула на атамана — Мужчины вообще у нас молодцы, женщин и детей первыми на перевязки пропускали. Сами, зубами пакет разорвут, и кто кого может, бинтует, вот по той жизни больше других примеров в жизни наблюдалось. А, в общем, справляемся, атаман, тяжело, но терпимо.

— Слышал, Анечка Корзун ранена?

— Да, раненых выносила и попала пуля прямо под бронежилет.

— Там целая история вышла — вступил в разговор Дмитрий — уже к концу дело шло, по центральной улице мы выдвигались. Один из местных сунулся вперед без команды и пулю схлопотал в ногу, артерию пробила, крови… ужас. Ну, Аня и побежала к нему, и самой прилетело. Снайпер бил, больно точно попадал. И не сунуться, бандиты вдоль заборов залегли, сильный огонь вели. А у нас, как назло, ни выстрелов к РПГ, ни Мух не осталось. И, значит, Серега Носик, вылетает с пулеметом на середину улицы и прямо с колена начинает поливать длинными очередями. Мы Анечку быстренько подхватили и бежать. И представляешь, командир, у Серого ни царапины! Вот что значит любовь!

Бойко выразительно посмотрел на собеседников — Ну, значит, недели через две будет еще одна свадьба. Вы-то как, надумали?

Ирина смущенно взглянула на Дмитрия и промолчала.

— Как так, командир? Завтра похороны, какие тут свадьбы, еще сорок дней — крепыш развел руками.

— Смерть, смертью, а жизнь, жизнью — отрезал атаман — раз вы живы остались, надо дальше о будущем думать. Времена другие, правила новые.

— Наверное, так — задумчиво протянул озадаченный Дмитрий.

— И еще, раз Степан погиб, принимай бригаду — Михаил попрощался с парочкой и двинулся дальше.

Затем атаман объехал мехдвор, пилораму, потом заглянул к Туполевой. С людьми он старался общаться по делу, сантиментов не разводить. Лишние нервы никому нужны не были. Около школы Михаил наткнулся на Ольгу Шестакову. Очень обрадовался, долго тискал ее, затем огорошил новостью о предстоящей свадьбе. Девушка даже не нашлась, что ответить в этот раз атаману, хотя никогда за словом в карман не лезла. Зубастая девка! Вообще идея со свадьбой вдруг стала для атамана предельно важной. Хотелось противопоставить этому ужасу смерти и страданий что-то яркое и радостное для всех.

Тут же Михаил приметил белобрысую голову Артема Ипатьева, парень проходил мимо по улице. Он окликнул пацана, но тот только повернул немного голову в его сторону, лицо было заплаканным, и двинулся дальше по дороге, подметая пыль сандалиями.