Юрий Мерлянов - Хроники императора. Начало пути (СИ)

- Приобретаемое состояние при открытие первых Врат принято называть нак`хаси, что означает первая ступень пути.

Что-то не совсем пойму, если я уже следую пути, тогда как получается, что даже еще не достиг его первой ступени? Недолго думая озвучил вопрос, и сразу же получил ответ:

- Учение Накх`таш насчитывает восемь ступеней, для достижение каждой любому существу следует пройти свой путь, не стоит путать свои убеждения с уровнями мастерства.

Бред какой-то.

- И что будет, когда кто-либо достигает восьмых Врат?

- Правильно говорить не достигает, а получает возможность использовать, так как постоянно находиться в состоянии открытых Врат невозможно. После восьмой ступени не существует никакой градации, так как измерить как-либо или описать получаемые знания нет никакой возможности.

- То есть? Что, никто разве до сих пор не достигал восьмой ступени?

- Известно всего два случая, но, учитывая повреждения архива, информация не может считаться полной.

- И кем же они были?

- Они принадлежали к давно вымершей расе ллакхаси, собственно, и показавшей человечеству изначальный путь.

- Я понял, давай по теме, как мне входить в нак`хаси?

- Доступному вам частичному вхождению в нак`хаси всегда предшествовало особое состояние сознания, вам следует научиться вызывать его и удерживать на грани потере контроля, чем дольше, тем лучше. Безопаснее будет провести некоторое время в тренировках под моим присмотром, для простоты восприятия я создам слепок чувств, провоцирующих вхождение в нак`хаси в вашем случае.

- Согласен, только предупредишь, как только там начнут просыпаться или проявлять ко мне нездоровый интерес.

- Хорошо.

Вот и прекрасно, куратор еще и подстрахует, если что, здесь заниматься этим всяко безопаснее, чем в реальном мире.

- Тогда приступим, я готов.

- Мне нужно разрешение для влияния на вас.

- Даю, - я кивнул.

И в тот же момент осел, правой рукой упершись в пол, а левой схватившись за сердце - в груди безостановочно росла тупая, ноющая боль. Я падал, падал в пропасть отчаяния и безнадежности, без права вернуться назад, без возможности оглянуться, без какой-либо надежды. Все кончено, как же так, почему? На глаза мимо воли стали наворачиваться слезы, я ощущал безмерную тоску, она жгла все мое нутро, перечеркивая все, что когда-либо было мне дорого, и когда осознание этого захватило все мои мысли, душа взвыла от ярости, от злобы, обиды на все вокруг, на этот мир, на куратора, на самого себя. И тогда источник внутри вдруг мигнул и расширился, заполнив чуть ли не половину грудной клетки, нестерпимо полыхая и распространяя по всему телу потоки раскаленной лавы - энергия с ревом хлынула к рукам, ногам, ударила в голову, выжигая все страхи, все эмоции, оставляя место только для одного существа, медленно поднимающего голову. Я-человек перестал существовать, забившись куда-то вглубь и наблюдая словно издалека, запертый и защищенный единственным, что смог противопоставить агрессивному миру - моими глазами во тьму уставился я-зверь.

Словно в полудреме, сквозь мутную пелену я наблюдал за своим беснующимся телом, не находившим противника и еще больше распаляющегося, ярость нужно было куда-то девать, но вылить ее было не на кого. Через все эти метания, до меня с трудом долетал чей-то голос, еле различимый, и кажущийся каким-то незначительным, не стоящим внимания. Он все повторял и повторял одну и ту же фразу, так что не мудрено, что под конец до меня таки дошел ее смысл:

- Необходимо восстановить контроль. Необходимо восстановить контроль. Необходимо восс...

Но мысли сбились, они были такими ленивыми, такими неповоротливыми, что сразу же потеряли суть услышанного, застыв вязким киселем и еле успевая реагировать на безумное мельтешение по ту сторону глаз. В конце концов, пелена передо мной стала постепенно рассеиваться, и в какой-то момент я понял, что мне вновь подвластно собственное тело, а повторяющий одно и то же голос звучит вполне осмысленно и четко.

- Сообщите, когда будете готовы повторить, пока что первая попытка успехом не увенчалсь - я тяжело осел на пол, черт, дыхание сбилось, на лбу выступила испарина, грудь ходила ходуном.

Вот это тренировочка, поднеся руки к лицу, заметил, что они мелко дрожат, то же происходило и с ногами, а спина вообще ныла так, будто несколько часов кряду разгружал вагоны. Но это ведь не конец? Нет, это только начало, дальше будет только хуже, и я, поднявшись, бросил в темноту:

- Продолжим.

И мы продолжили, я постоянно отмечал все большую и большую усталость, мышцы теперь тряслись безостановочно, устраивая мне чечетку каждый раз, как только контроль над телом возвращался и приносил с собой целый букет шикарнейших ощущений после жуткого перенапряжения. Не упасть на колени было уже верхом мечтаний, и в какой-то момент куратор остановил наши мучения.

- Нужен отдых, физически вы восстановлены, но сознанию требуется время на осознание этого.

- Хорошо, что снаружи, тихо?

- Да, все спят.

- Почему у меня ничего не получается, я делаю что-то не так?

- Я инициирую минимальный уровень чувств, который в вашем положении приведет к вызову нак`хаси, и более ничем помочь не могу, вам необходимо самому найти причину.

Вот как. Я не могу по желанию вызывать одержимость, просто не умею. Не могу вернуть себе контроль над зверем, не знаю как. И абсолютно не представляю, как отслеживать свое состояние, когда даже на самоконтроль сил не хватает. Хреново, что еще сказать. Вздохнув, растянулся на полу, прикрыл глаза и стал просматривать отклики тела. Ну, все идеально, если можно так выразиться, только вот мозг еще помнит дрожь и ломоту, почти поработившую весь организм и сотрясающую его от макушки до кончиков пальцев ног, все-таки довольно странно ощущать то, чего нет. Но постепенно иллюзия сходила на нет, и вот, я уже в полном порядке, будто и не корчился всего десять минут назад, черт, когда-нибудь таки потеряюсь в этих кажущихся реальностях, и свихнусь вконец. Ладно, пора продолжить. Я поднялся:

- Куратор, можем приступать.

И вновь мне было отведена роль лишь стороннего наблюдателя, забившегося в самый дальний угол и едва находящего силы оставаться хотя бы в таком подобии сознания, жалком и ничтожном. Метания из стороны в сторону, безумные прыжки, в надежде найти противника, которого и в помине здесь не было, и жуткое, чуть ли, не до треска костей напряжение мышц, с сумасшедшей силой вертящее телом по разумению безумного зверя, управляющего сейчас всем моим естеством. Но вдруг - проблеск, и метнувшаяся в боковом рывке рука замерла, дрогнув, сжатые в подобие звериной лапы пальцы судорожно сжались, словно раздумывая, а стоит ли, затем моя тушка дернулось, выгнувшись дугой, и плашмя завалилось на землю.