Юрий Мерлянов - Хроники императора. Начало пути (СИ)

Справившиеся со своими порциями относили миски рабу и отходили в сторону, кто поодиночке, кто, сбиваясь в группы и что-то вяло обсуждая. Если кому нужно было по нужде, то такой шел к себе в клетку, они стояли открытыми, и облегчался в нужной ему форме в стоявшее ведро в углу, которое дважды в день меняли рабы, пока шла тренировка, до и после обеда. Туалетной бумаги тут не было, и пользовались обычной водой, подмываясь по мере необходимости. В каждой клетке, рядом с "туалетом", висела небольшая емкость с носиком, наполняемая так же рабами, только вот вода там была такая, что лучше ее не пить, запросто можно подхватить что-нибудь неприятное. Почему нельзя было заполнять обычной водой, что давали пить, я так и не смог понять, боятся, что ли, вычерпать колодцы? Смешно.

Сдавал посуду одним из последних, как ни как - увеличенная порция, как раз и Аррун доел, тоже подошел сдавать, и тихо шепнул:

- Отойдем?

Я кивнул и проследовал за ним. Первый же вопрос немного озадачил:

- Что у тебя с боком?

- Откуда знаешь? - смотрю ему в глаза.

- Не слепой, глаза есть, так что?

- Ребра сломаны, - и добавил, - скорее всего.

- Паршиво, - он поморщился, - что будешь делать?

- На мне все заживает как на собаке, не бери в голову.

- Даже ребра? - он улыбнулся.

Я серьезно кивнул.

- Тебе виднее. О чем с тобой хотел поговорить, я сам потомственный воин, мне никто здесь по духу не подходит, кроме тебя, предлагаю и дальше стараться держаться вместе.

- Животы так же хочешь вместе потрошить? А если поставят друг против друга? - посмотрел ему в глаза.

- Потрошить всегда сподручнее вместе, а противниками нас не поставят, у нас один... хозяин, - скривился, - тут другие правила.

- Откуда знаешь?

- Знаю, поверь, так что скажешь?

- Я тебя не знаю, но не имею ничего против. Пока будешь прикрывать мою спину, я прикрою твою.

- Отлично, мое полное имя Аррун каль Матрэ, - он слегка наклонил голову.

- Алистер, - смотрит, явно ждет продолжения, - я никто, и никем никогда не был, у меня только одно имя, поясняю.

- Что ж, здесь это не имеет абсолютно никакого значения, - он подмигнул, - будь ты хоть сам оссар, жил бы все в той же клетке.

- Хватит прохлаждаться, отродье, живо строиться и на выход! - Крикун окинул всех нетерпеливым взглядом.

- Будь осторожен с тем типом, - теперь уже напарник кивнул на Джара, - не нравиться он мне.

- Обычная мразь.

И тут меня словно током ударило, я бы сказал даже, что прошиб холодный пот, но это было бы неправдой. Со вчерашнего вечера, всю ночь, все утро, всю ту сумасшедшую пробежку, я все это время держал "отрешенность", неосознанно, на рефлексах, вообще не прилагая никаких усилий. Осознание этого просто шокировало меня - постоянная концентрация и сосредоточенность, почти не обращал внимания на ребра и продолжающее ныть тело, бежал как робот, не реагировал на внешние раздражители, о господи, новый уровень, уже?

- Что с тобой, не спи, - Аррун подтолкнул в спину.

Я кивнул и пошел дальше, как же так, само, неосознанно? Внутри прямо рос ком нетерпения, что ж, посмотрим, что будет дальше.

Дойдя до знакомого уже спуска в котлован, остановились. Похоже, надсмотрщики дежурили здесь посменно, а остальные занимались с отобранными ими невольниками, готовя их для чего-то другого, отличного от того, что уготовано основной массе. Передав всех наших на попечение другим надсмотрщикам, нас, оставшихся одиннадцать человек, уже не строя просто повели в сторону полосы препятствий. Добравшись, сразу разбились парами невольник-надзиратель, и только Крикуну досталось двое - Аррун и еще один незнакомый мне мужик. Разошлись чуть в стороны, и стало просто не до наблюдений за соседями.

- Нападай, - Тиор был немногословен.

Что ж, ладно, резко, без замаха ударил левой в кадык и уже не смог вернуть руку, зажатую подбородком противника, в то время как он обозначил удары в горло, лицо, грудь - все, смею предположить, смертельные. В общем, я уже был мертв.

- Еще.

Провел атаку в пах, и опять был "умерщвлен", и даже если бы атака удалась, не уверен, что хоть на йоту приблизился бы к победе. В общем, около часа-двух Тиор продолжал доказывать мою никчемность как бойца, а я только успевал делать выводы: так нельзя, и так, а так глупо, и это не пройдет, и это чревато. Под конец он лишь кивнул:

- Буду учить с нуля.

И пошли отработки связок, стоек, блоков, постоянные повторы, часто в движении, иногда даже в прыжках, муштра, одним словом, до самого заката. Краем глаза успевал охватить картину вокруг, там тоже потели, и не меньше моего, а кто-то так и вовсе лежал, лишь изредка постанывая. Возвращались не чувствуя ни ног, ни рук, дошли до котлована, забрали остальных и, построившись, поплелись к клеткам. Там надсмотрщики проследили, как за всеми опустились решетки и удалились восвояси. Как только зашел внутрь - сразу же рухнул на солому, прикрыл глаза, углубляя ощущение отрешенности. Перед сознанием уже вовсю разворачивалась знакомая схема и я, не раздумывая, ринулся вглубь, к воронке, без капли страха, позволяя подтянуть себя ближе, почти вплотную, почти касаясь ее рукой, и, в какой-то момент, по наитию, просто ввинтился в нее, и проскочил. Мягко, тепло, уютно, будто что-то убаюкивает, успокаивает, ласкает, полнейшая расслабленность - я испытывал настоящее удовольствие. Что это? Откуда? Блаженство. Если бы кто-то видел меня со стороны, то мог бы поклясться, что я улыбаюсь, словно снится действительно нечто необыкновенное. Тем не менее, я просто не знал, что делать дальше, попытался переместиться - легко, никакого сопротивления, что угодно, куда угодно, в общем, полная вседозволенность, но что с этим делать? А не к этому ли я стремился? Зачем усложнять? Только легкая мысль, даже ее оттенок, а передо мной уже разворачивается знакомая схема, но как разворачивается, я вижу ее всю, от малейшей, миниатюрнейшей черточки до всей композиции в целом, никаких острых углов, все плавное, покатое, округлое и невероятное! Более того, стала понятна суть всех пройденных мучений, я знал функцию каждой линии, каждого завитка, каждого уровня схемы, обладал знанием о просто невероятных вещах! Господи, только время, мне нужно только время, что бы суметь это все развить...

Никогда еще не был так эмоционально взведен, здесь, внутри, полагалось быть спокойным и сосредоточенным, видно, что-то открылось, нечто новое, ставшее доступным, как то изменившим меня, но как? Смотрю на схему - вижу, понимаю, и не верю. Из всей ее многогранности мне доступны только эти несколько блестящих черточек, из всего сонма этих переплетений и каскадов узоров, из мириада возможностей и путей - я беден, нищ телом и духом, я не просто голодранец, я никогда на самом деле ничего не имел и не мог. По сравнению с тем, что доступно теперь, что могу постичь, что открыто.