Алексей Суконкин - Десятый порядок. Вирмоны (СИ)

Учитывая тот факт, что со стороны врага уже явно проявила себя некая боевая группа, было ясно как божий день, что они постараются перекрыть доступ к вышке связи, а чего хуже – уже испортили находящееся там оборудование. Если же будут перекрывать, то это значит, где-то на пути будет организована засада, из которой они и расстреляют приближающиеся машины со всеми людьми. В противовес этому, Рома решил применить военную хитрость – отвлечь противника на ложную цель, пока основная группа будет выполнять главную задачу. В известность он поставил только Васю, так как обоснованно полагал, что местные жители совсем не одобрят его замысел, согласно которому им предстояло стать ничем иным, как обыкновенной приманкой, с весьма высокой вероятностью гибели.

Вася одобрительно хмыкнул, хотя где-то в глубине души всё его существо протестовало против такого использования односельчан. Но доводы Романа были железными, а потому он с ними согласился.

Рома подробно разъяснил двум водителям, как нужно действовать в случае атаки вирмонов или стрельбы по машинам, потом провел короткое занятие с двумя парнями, которым предстояло играть роль десанта в машинах. Задача стояла простая – нужно было прорваться на гору и, захватив вышку, удерживать её двое суток – во избежание её порчи со стороны вирмонов. Задача была вполне понятна, и парни были уверены в её исполнимости. Рома обозначил им время начала через четыре часа, а сам вернулся к Васе:

- А мы с тобой и еще двумя парнями пойдем на гору пешком – прямо через лес, где нас никто не ждет.

Вася уже догадался, что это будет именно так, и стал рассказывать, как и где удобнее пройти, ибо это была его охотничья вотчина, и он знал там каждую пядь земли.

- И вот тут по ложбинке мы выйдем…

- Нет, рассмеялся Рома. – По ложбинке ты на охоте ходить будешь, а мы пойдем по хребту, ну, разве что, чуть ниже. В горах главное правило – кто выше, тот и прав.

Обсудили то, с каким оружием они пойдут. Предполагая реальный бой, а не отстрел вирмонов, Рома настоял на том, чтобы в пешей группе приняли участие только люди, вооруженные нарезным оружием – что сильно увеличивало дальность и эффективность стрельбы. В итоге сошлись на том, что с ним пойдут Вася с карабином и два парня с «Тиграми». С собой взяли две «болгарки», несколько дисков, два удлинителя, хорошую монтировку, кувалду и запас воды. Потом Рома за полчаса у себя на телефоне набросал сообщение, которое, по его словам, нужно было «кое-кому» отправить.

- Ну, - спросил он. – Готовы?

- Готовы, - ответили его спутники.

Им предстояло пройти несколько километров до подножия горы, затем нужно было два километра идти по хребту, и потом еще километр по плато, прежде чем упереться в трехсотметровый подъем с вышкой наверху. Решили идти без собак.

- Я вернусь, - Рома обнял Эльмиру. – Я обязательно вернусь. Смотри, не скучай тут без меня.

- Заскучаешь тут, - казалось, она была готова разреветься.

- Ну, все, - Рома поцеловал её в губы. – Мы пошли!

- Удачи, - она все же смахнула слезу.

- Всё будет хорошо, - заверил Рома и отвернулся, вдруг неудержимо сам захотевший отчего-то всплакнуть.

Через реку их переправили на надувной лодке в таком месте, где излучина полностью скрывала небольшой участок поймы от наблюдения со стороны. Перейдя на другой берег, небольшая группа в темпе двинулась через кусты в сторону горы, где стояла вышка. Рома шел первым, полагая себя наиболее боеспособным и опытным в таких делах. Последнее время он вдруг заметил, что из-за обстоятельств, которые ему приходилось преодолевать в эти дни, он как-то незаметно изменился – в голосе появилось железо, пропала усталость и требовательность к комфорту. Мысли пришли в порядок, обострилась интуиция и чувства – он стал лучше слышать в темноте, глаза стали лучше различать мелкие удаленные предметы, кажется, даже ускорилась реакция, пропал страх, который довлел над ним в первые часы пребывания в этом селе. В общем, случилось то, что и должно было случиться – в нём проснулись те знания, умения и навыки, которые он когда-то получил, проходя службу в морском спецназе. Пусть и служил он там не долго, но это всё где-то отложилось, в каких-то дальних закоулках памяти, и он уже не предполагал, что когда-то они ему понадобятся. Ан нет! Пригодились! И что характерно – вылезли наружу практически сразу, как только их затребовали обстоятельства.

Вот и сейчас он шел, и буквально чувствовал, что происходит впереди, сбоку, сзади…

Это было предбоевое напряжение психики, и он уже точно знал – случись сейчас бой, он тут же войдет в то состояние, близкое к трансу, когда в условиях смертельной опасности человек ощущает, как останавливается время, предоставляя возможность выполнить какие-то действия значительно быстрее, чем, если совершать их при нормальном течении времени и при нормальной, не угрожаемой для жизни, обстановке. Ранее Рома не раз «ловил» это состояние, каждый раз поражаясь, насколько в такие секунды, меняются возможности человека! В этом состоянии, знал он, не нужно крутить по сторонам головой – ты будто не просто видишь всё, что происходит вокруг, а буквально это всё чувствуешь. Ты точно знаешь, что делает твой боевой товарищ справа. Ты точно знаешь, что делает твой боевой товарищ слева. Ты совершенно точно знаешь, с какой стороны летит в тебя пуля, ощущая её траекторию, и если эта траектория совпадает с твоим телом – обычно успеваешь так повернуться, что пуля пройдёт хоть и впритирку с тобой, но все же мимо тебя…

Видимость в лесу не превышала тридцати метров, что, с одной стороны укрывало от врага, а с другой стороны могло укрыть от Роминого взгляда и вражескую засаду. Хотя Рома по поводу засады сильно не беспокоился – она могла быть только на дороге, но никак не в лесу, где нет ни дорог, ни троп. Но все же от этого понимания он бдительность не утрачивал.

- Я здесь с тигром как-то столкнулся, - рассказывал Вася, идущий сразу за Романом. – Охотился на кабана, а их тут по ложбине целый выводок бродил. Я иду, значит, где-то здесь. Чую – что-то не то. Будто кто-то на меня смотрит. Обернулся – никого. А чувство это есть, и прямо как-то невмоготу стало. Снимаю с плеча карабин, снимаю с предохранителя, и тут же вижу, как передо мной, метрах в десяти, бежит на меня кошка! Снег глубокий, и прыгает тигр, поднимая вокруг себя этот снег – как белую пыль. А я, стало быть, уже готов был. Вскидываю карабин и хлоп, прямо ему промеж глаз. Он вот так, в метре от меня и завалился без движений. Назад воротимся – покажу шкуру.

- Браконьер ты, - усмехнулся Рома. – Клейма, поди, на тебе негде ставить! Сколько тигров убил?

- Пять.

- Вот и говорю – браконьер!

- Чего это браконьер? – насупился Вася. – Я защищался!