Эдуард Поляков - Кваzи Эпсил'ON Книга 1. Том 2. Пират

StiX еще дважды показался, и вновь исчез в проломах поверхности. В какой-то момент я подумал, что он решил уйти от прямого столкновения, но всё оказалось гораздо интереснее.

Бишкек и не думал менять диспозицию, рассчитывая на её в надежность, однако StiX воспользовался этим и заминировал тонкие базальтовые перегородки. Нет, однако, эти противники на порядок умнее; они не только отличные бойцы, но и превосходные тактики .

Когда StiX подорвал поверхность под ногами Бишкека, тот с грохотом провалился на следующий уровень и проломил его, попав под воздействие агрессивной среды. Все было бы не так критично, если бы не незащищенная рука. А так, избитая рука Бишкека теперь попала в щелочные пары. Крика боли я не слышал, но по конвульсивным сокращениям было понятно, что Бишкек испытывает адские муки.В какой-то момент я подумал что всё – Бишкек спекся и ушел на респаун с одним хитпоинтом жизни – но нет, буквально через четыре секунды его мышечные спазмы прекратились, и он ровно и планомерно начал выбираться из ловушки, казалось, даже не чувствуя боли в руке.

– Встроенные в броню инъекторы заюзал, – пояснил Некрос, ни к кому конкретно не обращаясь. Сейчас он полностью игнорировал бокал с налитым алкоголем, в котором лед уже полностью растаял, и растворился в ходе боя. Однако, не часто увидишь такую вовлеченность со стороны зеленого рептилойда-словоблуда.

Кожа на руке из лилово-красной – подбитой взрывом – теперь получила еще и химический ожег. Отвратный вид, не для слабонервных, из фильма ужасов про зомби; мертвая кожа лоскутами сползала с плоти, а где не сползала, то была покрыта отвратительными язвами, которые сочились бурой жижей и свернувшейся сукровицей.Бар хитпоинтов Войны едва ли доходил до трети, плюс на нем висел целый ряд станов, дебафов и бафов от обезболивающих и кроветворных препаратов.

ОУКБ между тем сменил тактику, сориентировавшись на новые вводные. Теперь он не пытался просто кружить, защищая своего напарника. Гриша рванул в катакомбы, передвигаясь между первым ярусом и поверхностью. Сейчас главная его задача была найти оппонента и не дать ему телепортироваться. Гриша сделал поправку на тактику ведения боя шедоус; теперь он не бежал по прямой, а старался передвигаться по отвесным склонам на скорости, маневрируя словно пилот бобслейного болида на трассе. Ведь это довольно умно – вряд ли они додумаются вешать мины на стены и потолок пещер. Бишкек вертел головой на триста шестьдесят градусов и постоянно двигался, хоть и медленно, но меняя траекторию – все-таки подрыв пола под ним чему-то да научил Бишкека – он всё также держал свою импульснуе саблю в правой руке, а в левой траншейный нож. Рука выглядела откровенно плохо, вряд ли он сможет ей хоть как-то двигать, однако со своим девайсом он предпочитал не расставаться.

StiX потерял из виду ОУКБ и опасался напрямую нападать на недобитого Бишкека. Раз за разом он проверял, выискивая взглядом Жнеца, но не находил его и, перестраховываясь, отступал. В итоге, осмелев, StiX объятый черными всполохами тумана шедоус, нарочито медленно начал приближаться к Бишкеку. Дима же выставил вперед свой меч и начал потихоньку отступать, пряча раненую руку.

Когда расстояние между Бишкеком и StiXом уменьшилось примерно до пятнадцати метров, StiX телепортировался к Бишкеку со стороны ослабленной и практически беззащитной руки. У него был стилет.

А дальше что-то пошло не так. Не по сценарию StiXа. Он занес клинок за спину в махе для удара и телепортировался прямо так. Это был бы ваншот, если бы не траншейный нож в раненой руке Бишкека. Видимо Дима на это и рассчитывал и, когда перед прыжком клубы дыма начали окутывать StiXа, Бишкек принял это как сигнал к действию. Клинок ножа четко вошел в солнечное сплетение, даже не почувствовал кевлара и композитных щитков на груди . Просто проигнорировал их и вошел по самую рукоять в грудь StiXа. Увы, от двадцати четырех сантиметров стали в грудной клетке вряд ли существуют лекарства. StiX еще пытался вырваться и оттолкнуть от себя массивное тело Бишкека, навалившегося на нож торчавший из вгрудной клетки шедоуса. Тонкие бледные пальцы гуманоида скользили по руке обожженной химическим ожогом, стягивали с неё последние остатки кожи. Но бар хитпоинтов неумолимо приближался к единице. И когда бар практически опустел, StiX, как безжизненная тряпичная кукла, упал под ноги Бишкека, закованного в сталь экзоскелета. Мгновенная победа, доставшаяся ценой неимоверных страданий!

Вот теперь коэффициент на Жнеца и Войну бодро пополз вверх. Всё-таки любовь толпы весьма изменчива. Буквально пару минут назад восхваляя StiXа, окутанного эффектной дымкой с черепоподобным лицом, так ловко жонглирующего стилетом, подбрасывающего его и телепортирующего его в место приземления. А уже через минуту, в толпе вслух рассуждли между собой, что StiX с самого начала выглядел несколько неуверенно. Лицемеры.

Крик толпы донесся до арены и Бишкек на кураже поставил ногу на тело поверженного врага,а рукой, изъеденной со струпьями омертвевшей кожи, сжимал над головой клинок.

Только сейчас я заметил, что монитор управление растениями у меня также активен. И на нём клинок Бишкека уже готов к второй ипостаси. Ну что, любимец толпы, добавим тебе немного спецэффектов?

У траншейного ножа Бишкека, также как и у когтистой лапы ОУКБ было всего два выбора: либо оставаться таким же ядовитым клинком, либо переродиться в полуторный меч ряд, в котором яд трансформируется в кислоту, ослабляющую или даже игнорирующую низкоуровневую броню.

Извини Дима, нет времени на выбор, тут я решил за тебя. После этой мысли я активировал изменения во вторую ипостась и параллельно сквозь окно управления растением следил за трансформацией.

Бишкек держал свой траншейный нож с кастетом над головой, как вдруг его кулак сжимая рукоять с кастетом буквально спалился с ножом, через мгновение из этого кулака появились корни в толщину большого пальца которые начали оплетать руку Бишкека. Бишкек, надо отдать ему должное не паниковал, будто был предупреждён о таком развитии событий и только сильнее начал вскидывать руку в такт выкрикам толпы. Наверное всё-таки толпу на трибунах было слышно даже на арене. Между тем корни-щупальца облепили руку Бишкека до локтевого сгиба, где начали будто врастать в изъеденную кислотой плоть. Красные сполохи сначала едва различимые, а затем более яркие начали окутывать руку, постепенно перемещаясь от локтя к кисти и дальше до плеча. Когда это красное свечение полностью окутало клинок, то лезвие начало расширяться и удлиняться. Буквально через несколько мгновений в руке Бишкека, а точнее над его головой был уже не американский траншейный нож, а полноценная абордажная сабля с кастетом вместо гарды. Слегка изогнутая, аспидно-черная с алыми текстурный линиями. Даже кастет с ножа увеличился в размере и теперь на каждой костяшке было не по одному типу шипов, а по три на каждый палец. По одному на фалангу.