Александр Михайловский - Прорыв на Донбасс (СИ)

— Не оккупировать, товарищ Сталин, а освободить, — сказал генерал-майор Бережной, — освободить и от фашизма и от капитализма одновременно. Да и с точки зрения политических перспектив, или мы это сделаем, или СССР будет жить в условиях постоянной угрозы с этого направления. Это как с Крымским ханством. Пока оно было независимым, то было для России ужасным незаживающим геморроем. Но, как только Суворов взял Бахчисарай, присоединил Крым к России, а хана послал доживать жизнь в Калугу, то все сразу успокоилось. Правда стоит туда попасть каким-нибудь оккупантам, так в татарах ретивое играет, но это уже вопрос внутренней, а не внешней политики. Вот товарищ Берия дока по части объяснения правила социалистического общежития, ему, и его людям там и карты в руки.

— Мы вас поняли, — Сталин прошелся по кабинету, — Мы всем обещали, что будем строить социализм в отдельно взятой стране. Но никогда мы не говорили о том, каковы будут границы этой страны. Товарищ Василевский, есть мнение, утвердить конечной целью войны на Западном направлении линию побережья Атлантического океана, включая сюда и Скандинавию. Именно Красная армия и никто другой должны освободить Норвегию от немецких оккупантов. Что делать с Англией, мы решим позже. Теперь, товарищ Бережной, каким образом вы предлагаете достичь этой в высшей степени полезной цели?

— В нашем прошлом во второй половине войны Красная Армия проводила наступательные операции, направленные по большей части на вытеснения армии противника с нашей территории, а не на их решительное окружение и уничтожение. Тому было несколько причин объективных и субъективных. Во-первых, почти до самого конца войны Красная армия не имела бронетехники, способной на равных сражаться с новыми немецкими танками. Как вы помните, этот вопрос мы поднимали еще десять дней назад. Тогда вами было принято положительное решение. Ибо десятью танками Т-72 войну не выиграть, еще одна, максимум две такие операции как "Полынь" и машины встанут на прикол. Но перед этим у них должны появиться достойные наследники. У товарища Шашмурина уже готов эскизный проект тяжелого танка со 100-мм пушкой на основе морского орудия Б-34, который он предварительно решил назвать ИС-1.

Сталин кивнул, — Решение по поводу Молотовского судостроительного завода принято, пока у нас снова не возникнет нужда в океанском флоте, он будет выпускать бронекатера для нашего Северного флота, и бронетанковую технику для частей особого назначения.

— Тогда, товарищ Сталин, — сказал генерал-майор Бережной, — у нас есть шанс, используя фору в развитии, наносить вермахту одно окончательное поражение за другим, не давая Германии скопить стратегические резервы для крупной битвы вроде Курской дуги, произошедшей в нашей истории. Самое главное выбивать у немцев не танки и самолеты, а солдат и офицеров с опытом ведения победоносных компаний в Европе и на Восточном фронте летом-осенью 1941 года. Поступившие вместо них на фронт новобранцы окажут нам значительно меньшее сопротивление.

— Товарищ Василевский, — Сталин посмотрел на своего начальника Генерального Штаба, — что вы на это скажете?

— Стратегия понятная, товарищ Сталин, — ответил генерал-лейтенант, — в принципе именно из-за таких действий немецкого командования в летне-осеннюю компанию прошлого года мы фактически потеряли всю нашу армию мирного времени. Если еще наши ВВС с помощью товарищей добьются господства в воздухе, то я считаю предложенную стратегию вполне осуществимой и вполне способной привести к достижению поставленной цели. Только вот один вопрос, неужели поняв, что мы можем в одиночку занять всю Европу, американцы не постараются опередить нас.

— Товарищ Бережной, — кивнул Сталин, — ответьте на этот, как нам кажется, ключевой вопрос.

— Для того, чтобы американцы не вмешивались в европейские дела, необходимо, чтобы все их ресурсы были связаны войной на Тихоокеанском театре боевых действий. В нашей истории первым неуспехом Японского Императорского флота была битва в Коралловом море в мае этого года, а первым сокрушительным поражением — сражение у атолла Мидуэй. Опять же сокрушительны это поражение сделали не сбитые самолеты и не потопленные авианосцы, а потеря основного костяка палубных летчиков, имевших высококачественную довоенную подготовку. Если американский флот потерпит поражение в Коралловом море, и потеряет свои последние авианосцы, то битва у Мидуэя просто не случится. Срок, в который американская промышленность сумеет восстановить потери, а флот освоить новую технику и привести ее в боеготовое состояние, исчисляется полутора-двумя годами. До этого момента американцам на Тихом океане будет крайне туго, и они не смогут вмешаться в ситуацию в Европе. — Бережной остановился и посмотрел на улыбающегося в усы вождя, — Товарищ Сталин, я сказал что-то смешное?

— Совсем нет, товарищ Бережной, — улыбнулся вождь, — просто мы пришли к тому же выводу, и товарищ Берия уже принял соответствующие меры. Теперь мистер Рузвельт вместо победы под этим самым Мидуэйем получит дырку от бублика. Потом есть мнение, что после нашей победы в Европе, мы как и в вашем прошлом, развернем свою армию на восток, и нанесем поражение не ожидающим этого японским милитаристам. Пусть не думают, что только они могут начинать войны первыми. Вы это имели в виду, когда говорили об освобождении от удавки?

— Именно так, товарищ Сталин, — ответил Бережной, — для окончательного снятия угрозы американского вторжения необходим наш контроль над Британскими островами на западе и Японскими на востоке. Не стоит оставлять потенциальному противнику возможность создать у нас под боком непотопляемый авианосец.

— Мы рассмотрим этот вопрос позже, — кивнул Сталин, сейчас достаточно того что мы в общих чертах определились с нашими действиями на сухопутном фронте. Товарищ Василевский, вы что-то хотите сказать?

Генерал лейтенант кивнул, — Сейчас на повестке дня стоит определение направления удара немецких войск в летнюю кампанию этого года. Гитлер непременно попробует взять реванш за поражения этой зимы. Срыв этого наступления, разгром и уничтожение созданных для него войсковых группировок может оказаться следующей после "Молнии" операцией по решающему разгрому вермахта. Своего рода аналогом вашей Курской дуги, товарищ Бережной, только у немцев еще не будет "Тигров" и "Пантер", а наши войска уже получат усовершенствованные Т-34-76 и КВ-1.

— Совершенно правильная мысль, товарищ Василевский, — кивнул Сталин, — Конечно окончательное решение Гитлер примет уже ближе к лету, но не забывайте про две вещи. Во-первых, на немецкие планы неизбежно повлияет результат нашей операции "Молния". Какие бы планы Гитлер не имел сейчас, после ее завершения они могут полностью поменяться. Во-вторых, грядущее лето будет достаточно дождливым, что затруднит немецкие операции на Ленинградском и Московском направлениях. Напротив, на юге сложится вполне благоприятная обстановка для действий моторизованных войск. Пока товарищ Бережной будет заниматься операцией "Молния", Генеральный штаб не должен глаз спускать с перемещений немецких войск, именно в них скрыт ответ, по крайней мере, на вопрос "где?". Вам все понятно? — генерал-лейтенант Василевский кивнул, и Сталин посмотрел на комиссара госбезопасности 3-го ранга Антонову. — Теперь мы заслушаем доклад товарища Антоновой по вопросу исчерпания преимуществ социализма в экономике… — заметив, что начальник Генерального штаба собрался уходить, Сталин остановил его, — Э-э-э, товарищ Василевский, останьтесь. Лишних знаний не бывает, а если и бывают, то может они совсем не лишние. Может, окажитесь на моем месте, и вам тогда однажды пригодится… — сказано это было как бы в шутку, но в воздухе повеяло чем-то таким, эдаким… Приемником, короче. Сталин уже знал, что в ТОЙ истории были люди, которые не предали ни его, ни его памяти, а значит, на них можно полагаться по полной программе.