дада дада - Коренной перелом

Ширина плацдарма была чуть больше четырех километров, глубина – три, общая протяженность линии фронта – чуть меньше восьми километров. Обороняла плацдарм 270-я стрелковая дивизия из состава 12-й армии*, занимавшей оборону в районе Запорожья, и имеющей соседом справа (с севера) 9-ю армию, а соседом слева (с юга) 37-ю армию. Связь с левым берегом осуществлялась по внутренней потерне плотины Днепрогэса.

Примечание авторов: * 12-й армией, оборонявшей Запорожский плацдарм, командовал известный в будущим советский полководец генерал-майор Гречко, будущий маршал и будущий министр обороны, а в настоящий момент – офицер Генштаба. В самые тяжелые дни лета сорок первого года отпросился на фронт, где командовал, сперва кавалерийской дивизией, с боями успешно вышедшей из Киевского котла, а потом 5-м кавалерийским корпусом, участвовавшим в Баровенково-Лозовской операции, не очень удачной в нашей истории, и победоносной в этой. И лишь потом, когда к весне сорок второго года осела пыль от зимних сражений, он был назначен командующим 12-й армией.

В интересах 270-й дивизии работали два ГАП РГК, обеспечивающих приличное поведение расположенной против плацдарма немецкой артиллерии, и два ЗенАПа, которые осуществляли противовоздушную оборону плотины. Плотность зенитного огня над Днепрогэсом была такой, что немецкие пикировщики не решались встать в свою знаменитую карусель, а бомбить такое сооружение с больших высот и горизонтального полета было бессмысленно, ибо вероятность прямого попадания бомбы в плотину была ничтожной.

В результате получилось, что наши части занимали, пусть и изрядно разрушенный, но все же город, а сводная немецко-румынская* кампфгруппа, штаб которой располагался в поселке Солнечном, оказалась чистом поле. Это оккупантам не нравилось, но все попытки отбросить наглых русских за Днепр успеха не имели. Именно в Запорожье советские специалисты в течении конца весны – начала лета испытывали и обкатывали первую, созданную на американских лампах радарную систему контрбатарейной борьбы, и интегрированную систему автоматического управления огнем зенитно-артиллерийского полка.

Примечание авторов: * Начиная с весны 1942 года Восточный фронт испытывал дефицит немецких фронтовых частей. Сказались большие потери во время зимней кампании и общее истощение мобилизационного потенциала Германии. Если в реальной истории немцы за первый год войны потеряли около миллиона солдат и офицеров, сумев поставить в строй всего пятьсот тысяч, то здесь, в боях с Красной армией до начала летнего наступления сверх того сгорели в огне сражений около шестидесяти дивизий, что составило около одного миллиона штыков дополнительных потерь. Провал немецкого летнего наступления и успех советского контрнаступления должен был, как минимум удвоить цифру невосполненных немецких потерь, и потому Гитлеру, возложившему на себя руководство ведением войны, приходилось все больше и больше полагаться на союзников: румын, итальянцев, венгров, словаков и прочий европейский сброд. Например, на фронте по Днепру от Днепропетровска до Николаева, немецкие части (неполная пехотная дивизия – два пехотных и один артиллерийский полк) имелись только в районе Запорожского плацдарма. На всех остальных участках фронта находились румынские подразделения, чья боеспособность после крымского конфуза была сомнительна.

Почти месяц назад, с началом операции «Блау», в Запорожье по железной дороге стали прибывать укупорки со специальными реактивными снарядами особой мощности М-31, которые сопровождали хмурые бойцы специального охранного полка НКВД. Шло время, снаряды все прибывали и прибывали. Когда же немецкое наступление выдохлось, и началось советское контрнаступление, одновременно с появлением в Запорожье батальона артиллерийской разведки 7-й гвардейской минометной дивизии особого назначения, реактивные снаряды начали понемногу перебрасывать на плацдарм, складируя их поблизости от тех мест откуда предполагалось вести стрельбу. На этом этапе происходил выбор целей, и размечались огневые позиции.

Примерно неделю назад, прибывшие батарейцы-минометчики, ночами, с тщательным соблюдением мер маскировки, начали собирать разовые пусковые установки. В результате, к рассвету 25 июля, полный комплекс «Жупела» для уничтожения немецкой обороны на участке плацдарма был готов. «Вишенкой на торте» должны были послужить два полка гвардейских реактивных минометов БМ-13Н из резерва Верховного Главнокомандования, размещенных на левом берегу Днепра. Один полк должен был нанести удар по Солнечному, другой – по Новослободке, в которой находился штаб румынской дивизии.

Если немцы о чем-то догадались, то этого они не показали. Может их успокоило отсутствие большого количества тяжелой ствольной артиллерии, бригад и полков МЛ-20 и А-19, предназначенных для прорыва долговременной обороны, которую немцы создали за последние полгода. Бетон, рельсы, курка, млеко, яйки – прямо курорт, а не ужасный Восточный фронт. Но все когда-то кончается. Кончилось и здешнее немецкое счастье.

Вечером 24 июля в район Запорожья вышли передовые части 3-й танковой армии генерала Ротмистрова и 3-го гвардейского конно-механизированного корпуса генерала Плиева. Конно-механизированным корпус Плиева стал после того, как каждая кавалерийская дивизия из его состава получила по одному танковому полку на Т-34-76, а каждый кавалерийский полк – по батарее самоходок СУ-76, которые были выведены из состава корпусного самоходного артполка, получившего вместо них 122-мм самоходки нового поколения на шасси БМП-42.

Ровно в четыре утра, так же как и два месяца и десять дней назад под Брянском, предутреннюю тишину разорвал режущий вой стартующих тяжелых реактивных снарядов. Подрыв бензовоздушной смеси создал эффект группового боеприпаса объемного взрыва, который смел с лица земли оба немецких пехотных полка и их румынских камрадов, оставив после себя на поверхности только полуразрушенные окопы и обезображенные тела. Даже в глубоких блиндажах и нижних ярусах бетонных дотов у вражеских солдат и офицеров полопались барабанные перепонки и вытекли глаза. Суммарная мощность примененных боеприпасов была примерно в два раза больше, чем под Брянском, где в немецкой обороне была пробита пятикилометровая дыра. А здесь пришлось обрабатывать почти восемь километров фронта, обратив особое внимания на примыкающие к реке шверпункты, на которые немецкое командование возлагало особые надежды.

Скорее всего, это было последнее применение оружия, созданного по промежуточной технологии. В недрах советского Остехбюро НКВД уже родился боеприпас объемного взрыва нормальной конструкции, имеющий в качестве начинки обычный в таких случаях оксид этилена. Да и резко увеличившиеся поставки по ленд-лизу «студебеккеров» из Америки (Англии они больше не нужны) позволили перейти к массовому выпуску мобильных подвижных установок БМ-31-12.