Соломон Фенрир - Матрица постапокалипсиса

– А кто это, Великий Крышень? – парень с любопытством уставился на Мошо.

Ответ на этот вопрос Мошо не знал. Зато глубинным чутьем, послушавшись к которому получил +1 к интуиции, он знал одну простую вещь – говорить надо не задумываясь, первое, что приходит тебе в голову. Поскольку, первое, что пришло, оно самое чистое по смыслу.

– Крышень. – подняв указательный палец вверх, назидательно произнес Ошо. – Это наша "крыша". Он покровительствует достойным и оберегает любящих его. Святость его безгранична и всеобъемлюща. Он присутствует везде и нигде. Он перенес нас в этот мир, где даровал вечную жизнь. И если мы будем славить его в его храме, то щедротам его не будет конца.

Интерфейс снова мигнул, сообщая Мошо, что крутость его вновь возросла.

Открыт доступ к ранее освоенному навыку " Религиозная пропаганда " . Текущее значение 92%

Мошо про себя улыбнулся. Непростая он, оказывается личность, весьма непростая.

– А где же мы его храм найдем, чтобы славить его? – глаза Ипака загорелись.

– Я только что оттуда. Да ты сам погляди. – Мошо махнул рукой в сторону развалин, где он очнулся. – Это и есть его храм. Только его восстановить надо.

– Так что же мы стоим? – уставился на него удивленный Ипак. – Раз храм рядом, то надо идти туда и там славить Крышеня. Сейчас только с рыбом разберусь.

Экий ты прыткий, подумал про себя Мошо, наблюдая, как Ипак хватает рыбину за хвост, со всего размаху бьет головой о выпирающий из-под земли круглый камень, выбивая из неё жизнь, а потом готовую бросает в серый пакет.

– Ты не переживай так, не гони лошадей. – как можно ласковей сказал он парню. – Я уже за всех нас успел Крышеня в его храме восславить. Так что всё в порядке. Спешить некуда, людей других нужно найти, открыть им знание о "крыше" нашей, о Крышене! Ты кого-нибудь ещё встречал?

– Нет.

– Плохо. Очень плохо. – сделал вид, что расстроился Мошо. – Люди храму нужны. Чем больше людей Крышеня славят, тем сильнее и чище свет Его любви к нам. Ты, кстати, давно очнулся?

– Не знаю. Пожалуй, что и пару часов назад. – Ипак ударил последнюю рыбу об камень и вдруг застыл с какой-то дурацкой улыбкой на лице.

– Ты чего? – испугался Мошо. Если парень вдруг непонятно на почве чего свихнулся, то плохо дело. А вдруг и его это тоже коснется?

– Уровень дали! – улыбка Ипака стала ещё шире, растянувшись буквально до ушей. – 5 свободных баллов для распределения. Сейчас ловкость с силой как повышу!

– Ты это.. – погрозил ему пальцем Мошо и, сам не зная зачем, продолжил. – Баллы пока не трожь. К чему они тебе сейчас? Правильно, ни к чему! А восславим Крышеня, может он знак какой подаст что с баллами делать, куда их направить. Так что не спеши.

– Ну ладно. – немного расстроился Ипак, но спорить не стал. – Оно и верно, каши не просят, так что пусть лежат. Рыбу-то есть будем?

– И как ты её есть собрался? – скептически взглянул на чешуйчатые тела Мошо. – Она же сырая. К тому же, вдруг мы с тобой в каких-то прошлых жизнях были рыбами? А? Как мы её тогда есть сможем? Ох и трудно будет это сделать. – сказав это, Мошо наигранно схватился обеими руками за голову и стал раскачиваться словно в трансе.

Ипак растерянно застыл на месте, переводя взгляд то на новоявленного духовного гуру, то на наловленную рыбу. В руке он держал странный цилиндрический предмет оранжевого цвета длинною в локоть.

– Что это у тебя? – прекратив шоу, Мошо с любопытствовал уставился на предмет.

– Я называю его огневик. – Ипак сделал неуловимое движение пальцем и из оранжевого цилиндра вылетело 4-дюймовое узкое белое пламя. – Думал с его помощью разжечь костер и в углях испечь рыбу.

– Костер – это хорошо. – Мошо на секунду задумался. – Увидев дым от костра сюда пойдут люди. Ведь всё живое тянется к живому и подобное к подобному. Так и мы с помощью костра притянем к себе людей. А потом, так уж и быть, запечем в углях рыбу. Я думаю, что Крышень прикроет нас в этом вопросе, ведь голодными его славить получится плохо, да неискренне, а фруктов и ягод мы пока не надыбали.

Услышав решение гуру, Ипак обрадовался и стал спешно сооружать костер.

– Подбрасывай траву, мох и сырых веток. Только не переборщи. Дым будет белым и клубящимся, хорошо заметным со стороны. – давал профессиональные советы Мошо, наблюдая как языки пламени жадно стали лизать сухой кустарник и высохшие ветки. – Видно далеко будет. Те, кто вдоль реки пойдут обязательно на огонёк заглянут. Не пройдут мимо.

Хитроумные расчёт Мошо оправдался на все 100. В течение того времени, что они сидели у костра к ним вышли четверо.

Первой появилась яркая черноволосая женщина слегка за тридцать с тяжелым бульдожьим подбородком и ястребиным носом, чем-то неуловимо похожая на сову. Представилась Шиксой и тут же набросилась с расспросами на новоявленных адептов Крышеня.

Вербуя её в члены своего культа Мошо поднял "красноречие" и "религиозную пропаганду" на единицу, дополнительно восстановив навык "манипуляция". Шикса оказалась крепким орешком и вербоваться за здорово живешь не собиралась. Но прослушав грамотно выстроенные речи гуру, что быть под "крышей" Крышеня куда выгоднее и перспективнее чем без оной, в итоге дала себя уговорить и приняла "Крышеня в сердце". Мошо же, оценив её напор и темперамент, тут же предложил ей пост своего личного секретаря. В культе начала складываться структура.

Шикса оказалась способной ученицей и исполнительным секретарем. Чётко усвоив основы проповедуемой Мошо шизы, следующих визитеров она взяла в обработку самолично. Тощий, истеричный мужик, сначала кричавший, что в гробу он видел всех этих крышеней, уже через 10 минут был готов убить любого, кто посмеет усомниться в силе их "крыши".

Явившиеся позже других, когда костер уже погас и Ипак в углях начал печь рыбу, тетка под 50 и прыщавый оболтус с глуповато-детским лицом лет тридцати, оказались для Шиксы и Мошо ещё более легкой добычей. Они без всякого сопротивления приняли "крышу" Крышеня и согласились пойти в храм славить его сколько будет нужно. На самом деле им было всё равно, хоть крышень, хоть вышень, хоть стенышень, лишь бы нашелся хоть кто-то, кто бы выразил готовность думать и принимать решения за них.

Мошо довольно потирал руки. Не успело зайти солнце, вернее солнца, а он уже "запилил" собственный культ. Покопавшись в памяти, он сумел собрать и склеить в единую картину обрывки образов. Выходило, что разного рода предприимчивые люди, преуспев в деле генерации разного рода эзотерической шизы, делали на этом неплохой бизнес, создавая разного рода тусовки, где успешно окормляли биомассу, превращая слабых, несвободных и инфантильных людей в преданных последователей и личных слуг.