Олег Якубов - Михайлов или Михась?

«“Я не думаю, что причиной стали разборки в бизнесе, это чистой воды вендетта”, — поделился своим мнением еще один “авторитетный предприниматель”, Сергей Михайлов, известный как Михась». Под публикацией стояла подпись: «Максим Гладкий».

Подлог. Чистейший воды подлог — вот как это называется. И Сергей решил высказать по этому поводу собственное мнение публично. Написанный им текст его пресс-служба разослала на интернет-сайты большинства российских изданий и телеканалов:

«Вскоре после того, как в СМИ было сообщено о покушении на Аслана Усояна, мне на мобильный телефон позвонил тележурналист Максим Гладкий и попросил меня прокомментировать это происшествие. Я категорически отказался это делать, аргументировав тем, что, будучи по роду своей деятельности коммерсантом, далек от каких бы то ни было криминальных событий. Господин Гладкий в телефонном разговоре продолжал настаивать на своем и даже сообщил, что собирается снимать обо мне передачу на телеканале НТВ, в связи с чем просил все же пойти ему навстречу и высказать свое мнение по поводу покушения на Аслана Усояна.

Я вновь вынужден был отказать ему в этой просьбе, заявив, что далек от криминальных событий и у меня нет представления о том, в связи с чем и по какой причине произошло покушение. Возможно, это была вендетта, возможно, что-либо еще, что мне неведомо. В любом случае я никак не собираюсь комментировать данный инцидент. Вот это все, что я ему сказал. На этом наш телефонный разговор и завершился.

Каково же было мое удивление и возмущение, когда 22 сентября 2010 года я увидел на страницах “Комсомольской правды” публикацию, которую подписал независимый репортер Максим Гладкий. В этой публикации М. Гладкий утверждает, что я прокомментировал ему “расстрел деда Хасана”, и в моей прямой речи, взятой в кавычки, высказывает не просто версии, а якобы прозвучавшие из моих уст утверждения. В последующие несколько дней та же самая публикация была растиражирована еще в нескольких печатных и электронных изданиях России и Украины.

В связи с этим у меня возникает вопрос: кто стоит за этой, с моей точки зрения, провокацией и какую цель преследовал своей публикацией Максим Гладкий? Он хотел убедить обывателя в том, что я в курсе всех криминальных событий, или, быть может, сформировать в глазах близких Аслана Усояна негативное мнение?

По моему убеждению, поступок Максима Гладкого является не только вопиющим нарушением журналистской этики, но и противоречит общепринятым элементарным принципам человеческой порядочности. Я намерен обратиться в суд с иском по поводу данного прецедента. Полагаю, что, готовясь к телефонному интервью, Максим Гладкий записал наш разговор, эта запись будет свидетельствовать о том, что М. Гладкий — лжец и фальсификатор.

С. Михайлов».

…Как-то заговорили с Михайловым об очередной публикации, полной намеков и недомолвок. Сергей, усмехнувшись, заметил:

— Ты обратил внимание, что последнее время к моей фамилии прочно приклеили эпитет «авторитетный»? Как это твои коллеги умудряются самым чистым словам придать характер обвинительный, ума не приложу. А может, им просто элементарной грамотешки не хватает? Я вот не поленился, заглянул в толковый словарь. Так вот… — И он по памяти, но слово в слово процитировал: — По Ожегову, «авторитет — человек, пользующийся влиянием, общим признанием, к которому относятся с уважением, с доверием». И что же тут, спрашивается, предосудительного?

Впрочем, за последние годы тенденция достаточно заметно изменилась. Все чаще и чаще обращаются к Михайлову как российские, так и зарубежные журналисты. Они искренне хотят разобраться, кем же на самом деле является человек, внимание к которому приковано в разных странах вот уже без малого три десятилетия. И если Сергей видит, что репортер примчался к нему не за очередной дутой сенсацией, а действительно хочет докопаться до истины, то времени на такие встречи не жалеет. Не избегает никаких вопросов, отвечает обстоятельно и вполне искренне, к месту пошутит, вовремя анекдот ввернет, а уж эрудицией своей под-час просто поражает. Бывает так, что журналисты, покоренные его обаянием и радушием, забывают об основной цели своего визита. Так однажды, я при том присутствовал, получилось с одной зарубежной телегруппой. Гости долго ходили по участку, восхищенно слушали переливы колоколов (установив во дворе звонницу, Сергей сам научился великолепно звонить в колокола), половили рыбку в пруду, восхищенно захлопав в ладоши, когда хозяин пообещал к обеду зажарить выловленную звукооператором форель. Потом отправились осматривать спортзал. Рослый, крепкого сложения оператор со знанием дела осматривал штангу, укрепленную на тренажере, поцокал удовлетворенно языком, потом спросил, демонстрируя осведомленность: «Сколько раз жмете лежа?» Впрочем, в голосе его звучало некое сомнение — мол, не демонстрация ли эта штанга, приготовленная специально для гостей. Сергей на такие вещи чуток необыкновенно. Вместо ответа он расслабил узел модного галстука, снял пиджак (после встречи с журналистами собирался на деловую встречу, оделся соответственно) и улегся на металлическую платформу тренажера. Без видимых усилий снял штангу с креплений, выжал ее раз десять, вернул на место и поднялся, ничуть не запыхавшись. Оператор, видать, решил, что ему брошен вызов, и тотчас занял на тренажере место хозяина. Он тоже легко снял штангу, опустил ее на грудь, а вот дальше дело пошло хуже. Как ни пытался здоровенный малый поднять штангу, проклятый металл не поддавался. На шее его от напряжения вздулись вены, лицо побагровело. Дама-редактор закудахтала возле него, как наседка над цыпленком. Сергей понял, что дело плохо, забрал штангу из ослабевших рук оператора и водворил ее на место. Ни о каких дальнейших съемках и речи быть не могло — руки оператора ходуном ходили, он не то что камеру на плече удержать не мог, вилкой за обедом и то с трудом овладел. К чести этой телегруппы, они блестяще вышли из ситуации. Сюжет был смонтирован. Та самая дама-редактор, что так взволновалась из-за своего оператора, в закадровом тексте пояснила, что целью съемок было показать быт и увлечения известного российского предпринимателя и мецената Сергея Михайлова. А те сплетни, что о нем распространяют по миру, сущий вздор, и она их повторять не намерена.

…В одной из своих телевизионных передач блестящий журналист Леонид Парфенов заметил, что если бы собрать всех Михайловых России на огромной Михайловской площади в Петербурге, то вряд ли бы они там поместились. В одной только Москве и Московской области, как выяснилось, проживают тридцать тысяч Михайловых, и даже с полным совпадением инициалов С.А. их триста пять человек. Парфенов выразил явное недоумение, с какой стати вся пресса страны ополчилась против одного конкретного Михайлова. Если он виновен, считает Парфенов, предъявите ему обвинения, докажите их и судите, а нет — так оставьте человека в покое, дайте ему жить спокойно, без нападок.