Аристарх Нилин - Ветер надежд

Вернувшись домой, я выложил несколько пачек, а на их место положил коробку из-под сигар, в которую спрятал оставшиеся камни.

— Что делать будем? — спросила Вика.

— Надо где-то спрятать.

— Я понимаю, что надо, вопрос где?

— В принципе у меня есть одна мыслишка.

— Поделись.

Я хотел было ей сказать о ней, но мысль, что мной интересуются, так глубоко засела во мне, что я начал думать, что в комнате могут быть жучки, что за нами ведут активную слежку, короче шпиономания всерьёз одолела меня и я, взяв лист бумаги, написал:

— Пойдем в ванную.

— Зачем? — написала она.

— Надо поговорить.

Мы зашли ванную комнату. Я закрыл дверь и включил воду. Как можно тише, я стал Вике рассказывать свой план, где спрятать кейс. Он состоял в том, что в своё время, работая слесарем в Дэзе, у меня были ключи от всех подвалов и чердаков домов, которые я обслуживал. Ключи порой терялись, и мне приходилось делать дубликаты, короче, когда я увольнялся, у меня остались ключи от большинства подвалов. В одном из подвалов старой ещё сталинской постройки дома, он был оборудован таким образом, что имел достаточно много узких проходов. Я нередко пользовался этим и прятал там инструмент, чтобы каждый раз не брать с собой нужный ключ, чтобы перекрыть тот или иной кран. Вот я и подумал, что найти там место и спрятать кейс, было самым удачным, на мой взгляд, решением.

Не найдя доводов против, Вика согласилось, тем более, что это была лишь часть камней и денег, которые у нас были.

В этот же день, точнее ночь, мы совершили вылазку, и пока Вика сторожила неподалеку от входа, я открыл дверь, благо замок там был хороший и его до сих пор никто не поменял и, поискав укромное место, спрятал кейс, обернутый в мешковину. Хотя увидеть его было нельзя, я на всякий случай положил несколько битых кирпичей и присыпал их, придав вид небольшой старой каменной кладки. Мы возвратились домой и легли спать. Ранний звонок разбудил нас.

— Лунин, Сергей Николаевич?

— Да, — ответил я сонным голосом, на часах было начало восьмого.

— Вас беспокоят из приемного отделения первой городской клинической больницы. К нам поступил пациент Кобзев Артур Христианович. Среди его документов, оказались ваш телефон. Поскольку никого из родных у него нет, вы не могли бы приехать на опознание трупа.

— Да конечно. Буду через полчаса.

Я положил трубку.

— Кто звонил? — сонным голосом спросила Вика.

— Из больницы. Надо ехать на опознание трупа.

— Какого трупа? — все еще ничего не понимая, переспросила она.

— Артура.

— Артура! — сон как рукой сняло, и она вскочила с постели.

— Убили?

— Ничего не знаю, собирайся, поехали в больницу, там всё узнаем.

Мы собрались за пять минут и, выскочив на улицу, поймали машину и помчались на Ленинский в больницу. Прочитав адрес приемного отделения, мы буквально бегом добрались до него, и тяжело дыша, сказали в регистратуре кто мы и по какому вопросу. Она показала, куда нам пройти и выписала пропуска. Пройдя длинный коридор, мы открыли дверь реанимационного отделения. В небольшой комнате за регистрационным столом сидела молодая девушка. Я показал ей бумагу, которую нам дали, и предъявил на всякий случай паспорт. Посмотрев его, она сказала, что это она нам звонила, после чего, вызвав по внутреннему телефону дежурного врача, попросила нас присесть.

Врач появился через несколько минут и пригласил нас пройти с ним. В комнате, пропахшей лекарствами и формалином, стояло несколько столов, на которых лежали трупы, накрытые простынями. Он подвел нас к одному из них и, приоткрыв лицо, попросил посмотреть. Перед нами лежал Артур. Его лицо было спокойным, словно он спал и должен был скоро проснуться.

Вика закрыло рот рукой. При виде мертвого Артура ей стало плохо, и я попросил врача дать ей валерианы и стакан воды. Вика выпила и присела на стул. Он закрыл лицо Артура простыней и попросил пройти в его кабинет.

Сидя за столом, он открыл карту, в которой были сделаны какие-то записи, и прочитал:

— Умерший, поступил в приемное отделение в два часа десять минут ночи. Его доставила бригада скорой помощи, которая была вызвана им в связи с острым приступом боли в области сердца. Вызов на пульте скорой отмечен в 11–46. Бригада была на месте в 12–17. После проведения предварительной блокады в область сердца, были введены, — далее перечислялись лекарства, которые были введены Артуру врачами скорой помощи.

— Ввиду резкого ухудшения самочувствия по запросу скорой, Кобзев был доставлен к нам, где, не приходя в сознание, скончался в реанимационном отделении в 4-48 утра. Предварительная причина смерти — острая сердечная недостаточность. От вас требуется подписи на согласие для вскрытия с целью выявления окончательных причин смерти.

Оглушенный всем произошедшим я взял ручку и поставил в нескольких местах свою подпись.

— Результат вскрытия будет известен сегодня к вечеру, а тело для захоронения вы сможете забрать из морга, если предварительный анализ подтвердится, после завтра. Тело будет в морге.

— А что, может и не подтвердиться? — зачем-то спросил я.

— Всякое бывает. Причиной сердечного приступа может быть множество, например яд, электрошоковый удар и прочее. В этом случае, будет заведено дело и передано в судебные органы.

— Понятно, мы можем идти?

— Да, конечно, спасибо, что смогли приехать. Извините, он ваш, родственник?

— Нет, очень хороший друг.

— Понятно, примите мои соболезнования.

Мы вышли на улицу. Вика, рыдая, уселась на скамейку. Я никак не мог понять, что произошло. Артур никогда не жаловался, на больное сердце, поэтому его смерть была для нас полной неожиданностью. Мы просидели около часа в больничном парке, прежде чем отправились домой. Дома Вика чтобы хоть как-то успокоиться начала разбираться в бельевом шкафу. Вынув из него все вещи, она протерла полки, переложила и без того аккуратно лежащее белье с места на места и, взяв табуретку, положила на верхнюю полку все подарки, которые привез Артур из Индии, чтобы они не напоминали ей о его смерти.

День прошел весь на нервах. Я то и дело смотрел на телефон, ожидая звонка из больницы. К концу дня тревожные предчувствия чего-то нехорошего совсем вывели меня из равновесия. Видя мое состояние, Вика предложила самому позвонить в больницу. На что я ответил, что этого делать не буду.

Звонок раздался около шести вечера. Тот же женский голос, сказал, что мы можем приехать или сегодня до восьми вечера или завтра после десяти утра. Я хотел, было спросить о результатах вскрытия, но она уже положила трубку.

Мы собрались и немедля отправились в больницу. Пройдя повторно утреннюю процедуру регистрации, мы предстали перед врачом. Он посмотрел на меня и сказал: