Сергей Зотов - Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Вульва в паломнической одежде.

Через несколько десятков лет о той же опасности напомнил архиепископ Флоренции Антонин Пьероцци. По его словам, живопись может соблазнять людей догматически ложными образами (такими как монструозные Троицы в облике человека с тремя лицами или изображения, где Дева Мария учит младенца Иисуса читать, словно бы он не обладал всей полнотой мудрости), профанными сюжетами, которые неуместны в декоре церквей (как сцены, где собаки или обезьяны гоняются за зайцами), а также греховной наготой, которую следовало бы прикрыть.

59. Значок, найденный в Брюгге (Бельгия), 1375–1450 гг. Langbroek. Collectie Familie Van Beuningen. № 652

Эротическая процессия.

К XV в. и в Италии, с ее увлечением античным искусством, и на Севере Европы изображения обнаженных тел — в т. ч. и страдающих тел святых — стали как никогда натуралистичны, а порой и сексуально провокативны. Потому в Церкви стали все чаще звучать голоса, обличавшие потенциально сомнительную наготу (Дева Мария с обнаженной грудью; атлетически сложенный св. Себастьян, при виде которого прихожанки краснеют) или неуместную для фигур святых суетность (мученицы, разодетые в пух и прах, словно куртизанки).

На пороге Нового времени обнаженное тело и тем более изображение половых органов все чаще начинают ассоциироваться не со стихией жизни, продолжением рода и плодородием земли, а исключительно с греховной чувственностью.

60 a, b. Маастрихтский Часослов. Льеж (Бельгия), первая четверть XIV в. London. British Library. Ms. Stowe 17. Fol. 156r, 162r

Сверху св. Маргарита Антиохийская, которую, по преданию, в темнице поглотил дьявол, явившийся ей в виде дракона, выбирается из его утробы с помощью крестного знамения (здесь его символизирует крест в ее руках). Снизу стоит аббатиса-«кентавр», у которой нижняя половина тела звериная. Сражение человека со зверем или его сращение с ним — одна из главных метафор, позволявших продемонстрировать скрытое или вовсе невидимое — природу греха, зверя, скрывающегося в человеке. Но это не значит, что всякий средневековый гибрид задумывался как моральное наставление. Они не только страшны, но и смешны, а их противоестественные тела завораживают, как всякая невидаль или причуда природы.

Один из главных персонажей маргиналий — это гибрид: рыцарь с телом дракона, человечек без туловища, но со второй головой на заду, акробат, вырастающий из растительного побега, и т. д. Складывая новых существ как в конструкторе из элементов человека, зверя, птицы, рыбы или растения, средневековые мастера в своей игре форм, само собой, не щадили и духовенство.

На полях многих рукописей появляются монахи с монахинями, епископы, а то и папы с телами зверей и рептилий (61–65). Часто фигуры клириков, словно бутоны, вырастают из стеблей, которые обрамляют текст, так что грань между персонажами и декором почти стирается. Чтобы гибрид «превратился» в клирика, его достаточно изобразить с тонзурой — выбритым на макушке кругом, водрузить ему на голову епископскую митру или вручить ему посох — один из символов аббатской или епископской власти.

Что же все эти образы значат? Хочется найти какой-то один ответ: что гибриды — это подручные дьявола, образы грешников и олицетворение сатанинского антипорядка, призванные устрашать и напоминать об аде; что это своего рода карикатуры, которые должны были высмеивать или забавлять; что это не пародия на духовенство, а персонажи-«амулеты», которые защищали рукопись и ее владельца от злых духов; что это просто декор, в котором вовсе не следует искать смысла, и т. д. Однако ни один из этих ключей не подходит ко всем замкам, и нужно заранее смириться с тем, что единой разгадки не будет. Смыслы, которые могли быть заключены в гибридах, столь же изменчивы и подвижны, как их тела.

Начнем с того, что гибриды гибридам рознь. В каменном декоре романских церквей или на страницах бестиариев не счесть (оно)кентавров (сверху — человек, снизу — конь или осел), грифонов (орлиная голова на львином теле) или сирен (женский верх, рыбий или птичий низ). На окраинах карт мира или на иллюстрациях к описаниям чудес Востока теснится множество «рас» людей-монстров. Среди них скиаподы — одноногие люди с огромной ступней, которые могли под ней скрываться от палящего солнца; псоглавцы, чье имя говорит само за себя; циклопы с единственным глазом посреди лба и т. д. (66). Большинство из них было унаследовано христианской традицией от Античности.

61 a (V), b, c, d. Маастрихтский Часослов. Льеж (Бельгия), первая четверть XIV в. London. British Library. Ms. Stowe 17. Fol. 42r, 157r, 160r, 171r.

Вереница клириков-гибридов на полях Часослова: епископ с разноцветным хвостом, похожим на ветку дерева; аббат с оранжевыми ногами и синим хвостом рептилии; еще один епископ со звериным торсом, сражающийся на мечах (что духовному лицу вовсе не подобает) с музыкантом-гибридом; епископ-«улитка», вырастающий из декоративного побега.

62. Часослов. Нидерланды, начало XIV в. Baltimore. The Walters Art Museum. Ms. 90. Fol. 108v

Сестра-доминиканка. На конце ее хвоста — рука, сложенная в жесте благословения.