Дмитрий Карасюк - Чайф. Рок-н-ролл это мы! Семейная сага.

К тому, что с годами процесс сочинительства стал более степенным, лидер «Чайфа» относится совершенно спокойно: «Мы себя не насилуем, новые песни из задницы не выдавливаем. Я никогда не замерял, как долго пишу песню. Я ничего никому не должен, у меня ни контрактов, ни договоров. Если за полгода не напишу ни одной песни, ни один мускул у меня не дрогнет. Я не Лев Толстой, чтобы себе задачи ставить писать столько-то страниц в день. То, что „Чайф“ каждые несколько лет выпускает по альбому с новыми песнями, доказывает, что с потенциалом у нас всё в порядке».

А вот творческий метод Шахрина за десятилетия изменился мало, разве что чуть компьютеризировался: «Я сочиняю песни в два этапа. На бумажке пишу такой вот „тыр-дыр-дыр“ — черновой вариант. Потом быстро его перепечатываю в „Word’е“ и на экране сразу вижу все недостатки. Сложно сделать так, чтобы текст совпал с мелодией по внутренней ритмике».

Почти два года ушло на то, чтобы новые сочинения Шахрина стали песнями группы «Чайф». Музыканты в своё удовольствие репетировали новинки, с оттяжечкой их аранжировывали, с удовольствием записывали. В студии роль главного переходила к Двинину. Слава ещё в 2009 году по собственной инициативе ездил повышать квалификацию в США и Германию, посещал известные студии, перенимал опыт тамошних профессионалов. Под его руками и ручками пульта звуки гитар, барабанов и голосов становились новыми хитами, в которых каждый слушатель безошибочно узнавал дух, юмор и самоиронию старого «Чайфа». Свежие песни вставляли в программы концертов, и новинки абсолютно органично смотрелись между «чайфовскими» нетленками.

От работы отвлекались нечасто и исключительно по приятным поводам. Одним из них стало появление на свет ещё одного Бегунова. Старший сын Евгений и его жена Оксана подарили Вове внука Артёма. «Когда стало понятно, что мне не отвертеться от звания дедушки, я семье заявил, что в честь этой важной перемены в жизненном статусе буду бриться, когда на Земле станет одним человечком больше! Вот сегодня нас и стало больше… А волос на мне стало меньше», — записал счастливый дед с выбритым подбородком в своём блоге. Запись иллюстрировал подробный фотоотчёт об искоренении растительности на лице гитариста. Процесс брадобрития в честь пополнения семейства Бегунов превратил в весёлый перформанс.

Ещё один акт современного искусства, состоящий из «действия группы художников в определённом месте и в определённое время», то есть перформанс, устроил весь «Чайф». Музыканты вместе с командой уличных художников «StreetArt» решили в апреле 2013 года сделать шоу из создания обложки нового альбома. В заранее сколоченную опалубку самосвал вывалил бетонный раствор, рок-звёзды, вспомнив строительные навыки, лопатами разровняли его поверхность. В получившуюся вязкую поверхность впечатали символы золотой эры советского рок-н-ролла: бобинный магнитофон, проигрыватель «Аккорд», приёмник «ВЭФ», бутылку портвейна, плёночный фотоаппарат, древнюю электрогитару и многое другое. Наравне с другими культовыми предметами эпохи в бетон впечатали и ладони четырёх музыкантов одной из самых знаменитых российских рок-групп. Арт-объект увенчала надпись «Чайф», изготовленная из арматуры опытным сварщиком.

Фото StreetArt

И хотя не всё получилось так, как задумывалось, многочисленные фотографии художественного процесса украсили обложку и буклет альбома «Кино, вино и домино», который увидел свет 25 мая 2013 года. По устоявшейся привычке, послав куда подальше законы шоу-бизнеса, «Чайф» решил не устраивать специальный тур в поддержку новой пластинки. Мало того, отыграв запланированные на второе полугодие концерты, группа взяла отпуск на целый год. В 2015-м предполагались супер-гастроли, посвящённые 30-летию «Чайфа», и музыкантам требовалось набраться сил.

Отдыхали по-разному. Шахрин большую часть времени посвящал дому. В разгар отпуска, поломав все семейные традиции, в его семье появился мальчик — 9 июля Юля родила сына Максима. «Улыбаюсь до ушей! Я даже пока не понимаю до конца, что у нас — мальчик! Надо увидеть и потрогать))», — написал счастливый дед в группе «Чайф» в «ВКонтакте». Музыкальные пристрастия Максима ещё не определились, а внучки с удовольствием слушали инструментальную музыку конца 1950-х — начала 1960-х годов: «Shadows» и «The Ventures». Каждый день после обеда девочки с дедушкой в его игровой комнате сочиняли песню о событиях первой половины дня. Эти импровизации чрезвычайно нравились юным леди и солидному джентльмену.

Время, свободное от дедовщины и прочих обязанностей старшего мужчины в семье, занимали ещё и две коллекции, обитавшие в этой же комнате: виниловых пластинок и гитар. «Для меня пластинки — некий мальчишеский элемент удовлетворения собственных амбиций. Когда-то у тебя их было в лучшем случае 20 штук, а теперь — 2000. Вот какой молодец! Мне нравится ритуал: ты усилитель включаешь, лампочки нагреваются — пух! — нагрелись! Вот у тебя вертушечка, ты открыл, пластиночку поставил, почистил и сидишь, слушаешь музыку или чем-то ещё занимаешься. У тебя нет пульта, при помощи которого ты можешь перепрыгивать с песни на песню, так что по факту становишься более внимательным слушателем». И до сих пор Шахрин свои пласты постоянно пересортировывает, расставляет то по алфавиту, то по жанру, то придумывает ещё какой-нибудь способ.

Коллекция гитар отнимает не меньше времени и душевных сил. Когда Шахрин покупает новый экспонат, он его долго рассматривает, гладит и чуть ли не обнюхивает. Ближе к вечеру Лена вежливо спрашивает: «Вы сегодня спать с ней ляжете?» Судя по тому, как Володя рассказывает о своих инструментах, ревнивые нотки в вопросе жены имеют под собой некоторые основания: «Я покупаю гитару потому, что она мне понравилась. И тяжело всегда переживаю, когда в ней разочаровываюсь. И то, я стараюсь брать её на концерты, чтобы она совсем себя брошенной не чувствовала. Отношения с гитарами — это как отношения в гареме. Есть любимая жена, есть рабочая лошадка, которую можно взять играть в любую погоду, есть, которые попали, потому что показалось, что нужны… Несколько лет назад я купил стильную оранжевую гитару. Потом у меня возникли к ней претензии: она слишком агрессивно, прямолинейно и простецки звучала. Я начал в ней ковыряться, переворачивать звукосниматель и каждый раз уговаривал себя, что вроде бы стало лучше, но всё равно было что-то не то. Она повисела на стене лет пять, и вдруг у неё появился такой матёрый, настырный звук. Она поняла, что прижилась, что её не продадут, и случилось чудо! Теперь, когда мне нужен звук в манере Кейта Ричардса, я беру этот инструмент».