Михаил Алпатов - Всеобщая история искусств. Русское искусство с древнейших времен до начала XVIII века. Том3

Прежде всего появились сарматы, которые были родственны скифам. В своем искусстве сарматы многое заимствовали у скифов. В погребении начала нашей эры, найденном около Новочеркасска, в роскошной золотой диадеме странным образом сочетаются чисто скифские изображения зверей со скопированным с какого-то греческого образца погрудным изображением богини. В целом сарматские изделия отличаются от скифских тем, что сцены борьбы животных в них носят особенно напряженный, мучительно жестокий характер. Фигуры зверей сплетаются в один клубок; в этом сплетении каждая из фигур лишается объемности (I, 177). Металлические бляшки сарматов плоскостны, формы не так обобщены, как у скифов, они измельчены параллельными нарезками. Сарматы обильно используют яркие вставки из голубой пасты и розовых кораллов, которые нередко сплошь покрывают их металлические бляшки. Вместе с тем в сарматских изделиях утрачивается то непосредственное отношение к природе, которым подкупают лучшие скифские работы (I, 176). Быть может, в этом отразился беспокойный характер их кочевой жизни, напряженность той борьбы, которую им приходилось вести, чтобы добывать себе обширные пастбища.

В одном отношении искусство сарматов знаменует шаг вперед. Наряду с изображениями отдельных животных здесь появляются сценки, в которых участвуют несколько людей и животных. В одной эрмитажной золотой бляшке представлено, как охотник на скачущем коне, натянув поводья, преследует дикого кабана; на фоне виднеется развесистое дерево, с которого другой охотник стреляет в дичь. На другой пластинке (3) изображена более мирная сценка. Под развесистым деревом, на котором висит колчан, лежит отдыхающий охотник; рядом с ним сидит его жена; слуга в ожидании хозяев пасет двух коней. Сарматские пластинки с рельефами возникли независимо от жанровых сценок на греко-скифских изделиях Причерноморья (I, 92).

В начале нашей эры, после уничтожения скифской державы и греческих поселений Черноморского побережья, в тот период, который называют временем великого переселения народов, в Восточную Европу вторглись кочевые племена: аланы, готы, гунны, хазары, печенеги, тюрки. Быстрое появление и столь же быстрое исчезновение большинства этих кочевников мешало им создать культуру длительного и крупного исторического значения. Уже значительно позднее летописец по поводу одного из этих народов приводит вошедшее в поговорку выражение: «погибоша аки обри».

Наиболее заметный след оставили тюркские племена, которые начиная с VI века стали появляться на юге. Видимо, ими воздвигнуты были изваяния женщин и мужчин из белого песчаника, которые долгое время высились на погребальных холмах на юге России (57). Изваяния эти еще в XIII веке были замечены французским путешественником, направлявшимся в Золотую орду. На них обращали внимание и русские паломники в Царьград. Среди широких просторов степей эти фигуры на холмах должны были производить сильное впечатление прежде всего своими огромными размерами и белизной камня. Лица всех их были обращены навстречу восходящему солнцу. В большинстве случаев это были фигуры женщин. Нет оснований думать, что они изображали тех самых людей, которые погребены в холмах. Высказывалось предположение, что они изображают врагов умерших и что в силу магического действия изображений их присутствие должно было обеспечить вечный покой погребенным людям. Во всяком случае фигуры эти спокойны, лица их бесстрастны. В них нет и следа той напряженной борьбы, которой проникнуты скифские и особенно сарматские изделия. Как ни грубо они высечены из камня, в них выпукло и даже утрированно обрисованы формы тела, переданы подробности наряда, нашейные украшения и серьги. «Каменные бабы» — это древнейшая монументальная скульптура на территории нашей страны.

3. Отдыхающие охотники. Сарматская бляшка

Начиная с середины I тысячелетия н. э. в Восточной Европе существовал народ, который византийские писатели называют антами. Современная историческая наука усматривает в них предков славян. Анты обрабатывали землю и жили родами. Уже в VI веке имущественное неравенство и выделение племенных князей говорят о начале разложения рода. Анты были одним из тех народов, которых византийцы считали «варварами», подчеркивая этим их непричастность к греко-римской культуре. Впрочем, византийский писатель VI века Прокопий, при всей своей неприязни к антам, должен был признать у них ряд примечательных свойств, и прежде всего выносливость и любовь к свободе. Анты были отважны в бою и добродушны и гостеприимны у себя дома. Византийца, привыкшего покорно сносить ярмо самодержавной власти императора, особенно поражало, что «их никак нельзя склонить к рабству». «Эти племена, славяне и анты, — говорит Прокопий, — не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и потому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим». Относительно религиозных воззрений антов мы знаем, что владыкой всего мира они считали создателя молнии.

Сохранились памятники искусства, которые принято связывать с антами. На берегу Днестра, около села Буши, в каменистой отвесной скале, образующей подобие стены, высечен огромный рельеф (61). Изображена коленопреклоненная мужская фигура в коротких, облегающих ноги штанах. Поза мужчины и его сложенные руки выражают молитвенное состояние. Над ним на дереве сидит длиннохвостый петух. За ним на скале высится олень с ветвистыми рогами. Что означает это изображение человека рядом с птицей и зверем? На этот вопрос трудно ответить. Во всяком случае по сравнению и с сарматскими пластинками и с «каменными бабами» в Бушском рельефе сказался совсем иной круг понятий. В нем сделана попытка увековечить человека в тот торжественный момент, когда он, окруженный животными, поклоняется дереву, обращается за помощью к высшим силам, которым подчиняется все земное. В выполнении Бушского рельефа трудно обнаружить ясные следы какой-либо художественной традиции. Во всяком случае при всей грубости выполнения этому огромному изваянию с его обобщенными формами нельзя отказать в монументальной силе воздействия.

В селе Мартыновке, к югу от Киева, были обнаружены более поздние мелкие литые изделия, которые с иной стороны рисуют художественную культуру антов. Но и в них бросается в глаза, как далеко анты отошли от скифских традиций. В металлических бляшках из Мартыновки передаются быстро скачущие разъяренные кони с торчащими из пасти языками и зубами; гривы переданы схематично при помощи правильной формы золотого сегмента, исчерченного параллельными желобками (58). В очертаниях коней бросается в глаза нечто резкое и угловатое. Ради прочности литейщик не решился отделить одну ногу от другой и связал их перемычкой, мешающей общему впечатлению. Во всем этом нельзя не видеть отступления от передачи непосредственных впечатлений; такие отступления в то время находили себе место и в творчестве многих других народов. Но в отличие от кельтских, германских, ирландских изображений (I, стр. 301) в антских изделиях мало сложных, запутанных и причудливых сплетений и фантастических преувеличений. Очертания зверей сохраняют ясный силуэт.