Андрей Горохов - Музпросвет

Фэи умер в феврале 2001-го.

На строгой, белой, выдержанной в сухом классическом вкусе обложке «I Remember Blind Joe Death» (1987) — два симметричных скелета, опершихся на мраморный постамент. Скелеты грустят, подперев рукой голову. Перед ними лежит по черепу, скелеты как бы поглаживают эти черепа. Вокруг черепов разложены мелкие косточки и зубы. Такие картинки гравировали в Италии эпохи Возрождения.

Музыка немногословна, сдержанна и напряженна. Альбом начинается как сюита кантри и блюграсс-стандартов, есть даже песенки Элвиса Пресли и Creedence, но преобладает все-таки нечто минималистическое и немелодичное. Это мерные удары по металлическому нерву. На что-то надеется или чему-то радуется человек. А нерв, передающий надежду, радость или отчаяние, не надеется ни на что.

В буклете компакт-диска — комментарий, прекрасно иллюстрирующий, что такое фолк. Постараюсь пересказать его своими словами. Некто по имени Элия Лавджой (от его имени и ведется рассказ) возвращается в город своей юности в поисках темнокожего уличного музыканта, которого звали Blind Joe Death.

Все изменилось в старом городе, рассказчик еле узнает местность. Перед старым и уже не функционирующим переходом под железной дорогой он встречает странного старика, который узнает в нем Билли Бэтсона. Рассказчик пытается отвязаться от бородатого безумца и отрекается от имени Билли Бэтсона. Однако тот увлекает его в подземный переход, из которого несется пение кришнаитов. Ступени, ведущие вниз, становятся заметно древнее. Песня во славу Кришны превращается в песню во славу Билли Бэтсона. Ее поют стоящие вдоль стен статуи. В тупике на каменном троне сидит Шазум, древнеегипетский колдун. Он требует, чтобы гость произнес его имя, тот произносит «Шазум», сверху на колдуна падает гранитный куб и сминает его в лепешку. Дальнейший разговор колдун продолжает уже в качестве своего собственного духа. Оказывается, посетитель теперь должен взять на себя миссию колдуна; ему объясняется механизм борьбы добра со злом, предъявляется список сверхъестественных сил и смертельных опасностей и, наконец, вручается манускрипт, то есть ноты и комментарии к неизданному четвертому тому музыки Blind Joe Death.

При этом полупрозрачный дух колдуна заявляет, что он и есть Blind Joe Death, точнее, был им в предыдущем рождении. Путешественник изумлен. Старик, который привел его в подземный храм, прощается со словами:

Иди прочь и играй на гитаре. Каждый раз, когда ты на ней играешь, Небо чуть-чуть приближается к земле.

Наверное, хороший вкус требовал бы, чтобы история тут и закончилась, но на следующей странице буклета напечатан манускрипт, который передал древнеегипетский колдун. В этом манускрипте опять идет речь о том, как автор ищет темнокожего уличного музыканта по имени Blind Joe Death. Поиски сопровождаются странными разговорами со странными персонажами.

И наконец, безо всякого перехода рассказывается, что же на самом деле все это значит, то есть начинается новая история.

Маленьким мальчиком Джон Фэи сидел в ногах старого слепого негра, которого все звали Ниггер Джо, тот играл «интенсивно личные» блюзы и религиозные песни на самодельной кифаре. Слепой Джо никогда не пел. У него не было голоса. Когда ему было три года, он ослеп и оглох, потому что его избили члены организации, защищавшей права цветных американцев. Они избили его за то, что он не подчинялся требованию этой организации изучать аккорды и особенные блюзовые ноты и делал вид, что миф о славном негритянском прошлом не имеет к нему отношения.

У ног этого несгибаемого человека сидел маленький Джон Фэи и ждал, когда его руки вырастут настолько, чтобы он тоже мог играть на самодельной кифаре.

Кифару унес разлив реки, a Blind Joe Death стал звездой лейбла Paramaunt и купил себе настоящую гитару, у которой теперь было шесть струн, а не одна, как раньше. Оттого он стал «еще лучше выражать интенсивно личную, горько-сладкую, кусачую, душераздирающую народную поэзию грубой и примитивной, но прежде всего человечной жизни народа микрорайона Такома Парк».

Перед смертью, в 1962 году, Blind Joe Death подарил свою гитару Джону Фэи, как делали и многие другие блюз-музыканты (их список приведен).

Но свою первую гитару Джон Фэи смастерил из детского гробика. Во время Второй мировой войны он бился в Новой Зеландии против финско-армянских захватчиков. Вернувшись с войны героем, Джон Фэи возобновил контакт со слепым Джо, и они даже записали совместный альбом, за который не получили ни гроша. Следует длинный список странных имен блюзовых музыкантов с фамилиями типа Кренек и Кейдж. Они тоже не получали деньги за свои фолк-блюзы.

И вот с тех пор Джон Фэи дает концерты и записывает «интенсивно личную и навязчиво экспрессивную народную музыку», руководствуясь следующим правилом:

Когда ты путешествуешь по жизни, какова бы ни была твоя цель, обращай внимание на бублик, а не на дырку от него.

Хуан Гарсия Эскивель (Esquivel) — популярнейший композитор коктейльной музыки 50-х годов. Сам он называл свою музыку «сонорама», то есть звукопанорама. В его музыкальные коктейли входили самые разные компоненты: от экзотических ударных и хора, поющего «зу-зу» или «ра-ра», до органа и симфонического оркестра. Свою карьеру мексиканец Эскивель начал в качестве руководителя оркестра гвадалахарского радио. В его обязанности входило, среди прочего, звуковое оформление выступлений комиков. Mood Music, музыка настроений, создавала пестрый фон для реприз остряков, а также заполняла паузы — там, где по замыслу режиссера радиослушателям было положено смеяться. Сегодня воздействие телеюмора усиливается не фонограммой странно свингующего оркестра, а взрывами неудержимого хохота за кадром.

«Я писал „счастливую“ музыку, — вспоминал композитор, — „страшную“ музыку, „влюбленную“ музыку, „лошадиную“ музыку. Я никогда не знал, что от меня потребуется в очередной раз. Я приходил в студию, и мне говорили: „Напишите-ка аккомпанемент к сцене, где грустный китаец путешествует по России“. Это была для меня хорошая школа».

Когда его музыку называли Easy Listening, композитор обижался: «Меня считают изготовителем безликой дряни — той, что звучит в супермаркетах. Посмотрели бы вы, как мне приходилось работать: сначала дома на фортепиано я проигрывал партии для каждого из 60 инструментов, расписывал всю аранжировку отдельно для правого и левого каналов и даже микрофон сам настраивал. Я хотел, чтобы мою музыку было интересно слушать».

Продюсер — это человек, который знает, как сделать хит, как запулить песню в хит-парад. Продюсер исходит из того, что звучание музыки получается в результате его усилий, продюсер действует в сфере саунда.