Вениамин Фильштинский - Открытая педагогика

Авторитетнейший педагог, профессор В. В. Петров предлагает после второго тура не отрывки делать, а проводить особые контрольные уроки со всеми абитуриентами сразу. Такая методика подробно описана им в статье «Мастер набирает курс». [3] Петров В. В. Мастер набирает курс // Диагностика и развитие актерской одаренности: Сб. ст. — Л., 1986. Как рассказывается в этой интересной статье, мастер и его помощник организуют веселую театральную игру, в ходе которой абитуриенты расковываются и проявляются очень свободно и разнообразно. Кроме того, тут есть и дополнительный эффект. Поступающие взаимодействуют в этой игре, смотрятся так или иначе вместе и представляют, таким образом, некую пробную модель будущего курса… Этот опыт, конечно, заслуживает внимания.

Однако проанализируем подробно наш третий тур. Итак…

На третий тур было допущено сорок пять человек. Надо выбрать из них двадцать. Можно сказать, судьба молодых людей в наших руках… Вот приметы особой торжественности заключительного тура. Огромное количество болельщиков. (Пришли посмотреть как на интересное захватывающее зрелище). Приемная комиссия в полном сборе, представители ректората, телевидение. Как руководитель будущего курса обращаюсь к гостям с просьбой поддержать творческие поиски абитуриентов на площадке и к самим абитуриентам — чтобы были внимательнее. Надо находиться в зале даже в тех случаях, когда идет не твой отрывок, потому что можешь понадобиться в любой момент. В итоге создается особая атмосфера творческого напряжения, особая праздничность. Поехали!

Проще всего — с прямыми попаданиями, то есть со случаями, когда нами были верно угаданы роли для абитуриентов. Тут сразу возникал эффект заразительности, талантливости. С радостью мы убеждались: этот парень или девушка могут быть актерами.

«Преступление и наказание». Маша Ж. — Сопя, Сережа К. — Раскольников. Несмотря на то, что отрывок очень сложный, мы попали точно в цель, и душа за этих двоих уже была спокойна — их нужно брать. А ведь про Машу порой говорили до этого: «Ну да, способный человек, А кто она с ее данными? Маленькая и ноги не ахти. Что, только травести?» Нет, уж если девушка может быть Соней Мармеладовой, то, значит, она многое может!

«Медведь» Чехова — попадание, что называется, «в десятку». Миша П. превзошел все наши ожидания по раскованности, по заразительности, по энергии. Юля К. этим отрывком тоже себя защитила. Впрочем, чтобы убедиться, что в ней есть не только инженюшная заразительность, но и воля, я еще предложил ей читать (заранее просил приготовить) стихи Ольги Берггольц. Юля это сделала хорошо, обнаружив и нерв, и волю, и страсть.

«Дядя Ваня». С Шурой Е., как и ожидалось, возникли проблемы. А вот Илья Ш. — Астров убедительно доказал, что с ним все в порядке.

Отрывок из «Леса» (Аксюша и Петр). Оба абитуриента до этого были сомнительны: и Андрей 3., и Вика М. — оба в середняках. Непонятно, что они такое. И вдруг сильный комедийный эффект. Оба оказались смешные, оба характерные. Они буквально ворвались в состав будущего класса.

Вероника Д. в «Безумном дне» проявила волю и самообладание. Судьба девочки была решена. В этом же отрывке, но уже в отрицательную сторону, решилась судьба Зои Ж. Она оказалась безвольной, незаразительной…

Ольга Р. В «Слуге двух господ» все признали, что она очень живая. Даже ее профиль, сильная курносость, нас смущавшие, были ей «прощены». К тому же куратор отрывка сказал, что она умная, работоспособная, обучаемая.

Ксения Р. В «Хористке» понравилась всем. Проявился темперамент, в отсутствии которого ее подозревали.

Но не все попадания прямые. Вот тут-то начиналась самая работа. Нужно было «достать» студента, взорвать его спящую природу, обнаружить его заразительность, создать для него экстремальные условия, которые вывели бы его из бытового самочувствия и бросили в самочувствие творческое. Это, собственно говоря, и есть сердцевина всего набора. Он невозможен без импровизации.

Но сначала слово абитуриентам.

«Самым сложным на экзамене было моментально перестроиться. Перестроиться на задание педагога. И выполнить его. Я всегда боялся таких заданий. И вот какая странная вещь. Именно во время таких заданий рождались какие-то удачные моменты. По-моему, самыми выигрышными моими местами были такие задания. Не будь их, я бы провалился. Даже отрывок не спас бы». Это пишет Миша Т.

Галя О. «Все хорошее, что получилось у меня на экзаменах, относится к неожиданным заданиям. Не к тому, что долго вынашивала, о чем думала, что пробовала дома, а к тому, что просили делать сейчас, немедленно, когда сложно спрятаться за готовое и будто бы выгодное для себя. Оказывается, это совсем не страшно — пробовать на глазах у всех, а очень интересно. Какая я была счастливая, когда читала «Москва — Петушки» и мне подсказали: «Галя, она же пьяная!» Пусть, наверное, это было не так здорово, как мне кажется, но я чувствовала, что у меня получается, и люди смеются».

Женя Ф. «Никогда в жизни не видев кадрили, я ее танцевала. И даже балет, к которому я не имела никакого отношения, тоже танцевала».

Итак, импровизация. По-моему, без импровизации педагога невозможен экзамен, невозможен набор. Если ты правилен, логичен и только, если ты всего лишь вдумчив, у тебя ничего не получится. Значит, ты еще зажат. Если ты только оценщик того, что делает абитуриент, и советчик, пусть даже не глупый, — ничего не получится. Ты должен расковаться, должен сам начать импровизировать, вовлечь в импровизацию абитуриента, и только тогда вместе с ним вы что-то создадите. Это неоднократно подтверждалось на опыте. Особенно на третьем туре. В самом деле, тут ведь уже абитуриента знаешь, он сыграл какой-то отрывок (скажем, неплохо), но ты понимаешь, что тебе нужно еще проверить, есть ли у него воля. Или тебе нужно дополнительно проверить, есть ли в девочке настоящая нежность. Есть ли в мальчике мужское сексуальное начало? Есть ли эксцентрика? Есть ли характерность? Действительно ли девочка глупа или просто перенапряжена? Действительно ли парень «деревянный» или просто у него не получается публично проявить свою живость? И т. д. Тогда ты бросаешься импровизировать. И тут две быстрые мысли нужны. Точнее, две вспышки педагогического воображения. Во-первых, угадать будущие возможности этого человека, представить его облик в будущих дальних ролях. А вдруг он — Хлестаков, а вдруг он — «мужественный человек», а вдруг он может быть заразительным в трогательном, страдательном или, наоборот, — выразительно ничтожен. Вдруг эта девочка в будущем «тихая героиня» или «любовница», или «мать»… И второе. Как только у тебя в голове возникает фантазия о нем или о ней — будущих, моментально возникают и средства испытания. Можно сказать, что этот процесс — своего рода кастинг — проба абитуриента на гипотетические амплуа, соединение его с наивозможнейшими ролями.