Александр Афанасьев - Поэтические воззрения славян на природу (Том 1)

______________

* Чтения о языке М. Мюллера, 192-4; Пикте, II, 75, 88; У. 3. А. Н. 1865,1, ст. Шлейхера, 43-44. Латин. sulcus - борозда, колея и след судна по воде, sulcare - проводить борозды и плавать по морю.

** Рыбник., I, 309: "видно вы помялой пашете печи"; Послов. Даля, 660: "выпашу чистое поле, нагоню белых голубей" = вымету печь, посажу хлебы.

*** Обл. Сл., 153; Доп. обл. сл., 174.

**** Пикте, II, 86; Этн. Сб., VI, загадки, 66. Народ, загадка: "еду, еду- следу нету, режу, режу- крови нету" (плавание в лодке).

***** В Пензен. губ. вспашка сохою целины называется дрань; борона (брана, серб. дрл(ь)ача) и борозда (колея, вырытая сохою или плугом), по мнению г. Потебни (150-1), родственны с глаголом брать и усиленною его формою бороть; глагол этот в обеих формах означает хватать, рвать; напр., "брать лен", "жито брата" (серб.) - жать.

****** Ч. О. И. и Д. 1865,11, 7.

******* Лет. рус. лит., кн. 1,127,134, 140; Ч. О. И. и Д. 1861, IV, 89.

******** Вещая княжна Любуша отправила послов с наказом, где и как найти ей супруга, и дала им своего белого коня; конь привел послов к пахарю Премыслу и своим ржанием указал на будущего властителя чехов.

********* Рыбник., 1,17-26.

********** Н. Р. Ск., V, 20; Кулиш, II, 27-30; Lud Ukrain., I, 278-284

*********** Сказания о пожирании змеем объяснены в главе XX.

************ Семеньск., 39-41; Обозр. могил, валов и городищ Киевск. губ. Фундуклея, 17, 23, 30-32; Lud Ukrain., 1,250.

************* Рус. Бес. 1856, III, ст. Максимов., 74.

************** Цебриков., 286.

*************** Н. Р. Ск., II, 30.

**************** Н. Р. Ск., VIII, 2.

***************** Посл. Даля, 982.

****************** Ibid., 991.

******************* Эрбен, 205-6.

******************** Рус. Бес. 1856, III, 74. По римскому преданию, обрабатывать землю, удобрять нивы и впрягать быков в плуг научил Сатурн; рукоятка плуга была атрибутом богов Вишну и Озириса (Andeutung. eines Systems dcr Myth. Норка, 186).

********************* Киев. Г. В. 1851,17.

В поли-поли плужок ходить,

За тим плужком Господь;

Матерь Божа jисти носить:

"Оры, сыну, довгу ниву, (286)

Будешь сиять жито-пшеницу,

А колосочки - як пирожочки".

В других обрядовых песнях Христос пашет ниву золотым плугом, св. Петр помогает, а Богородица засевает зерном (см. ниже в главе о народных праздниках). В созвездии Ориона, в котором германцы усматривали Фриггову прялку, наши земледельцы еще теперь видят небесный плуг*; литовцы созвездие Геди называют Пахарь с быками**, а Большая Медведица, сверх других названий, именовалась у римлян septentrio (trio - бык, на котором пашут)***. Старинные запрещения кликать плугу накануне Богоявления Господня****, вероятно, были направлены против обрядовых песен, подобных сейчас приведенной "щедривке". На Коляду, празднуя поворот солнца на лето, славяне славят по углам избы необмолоченные снопы, а на стол кладут чересло плуга, для того, чтобы мыши и кроты не портили нив; тогда же дети ходят по домам засевать, т. е. входя в избу, посыпают хлебными зернами, с припевом о плодородии, обращенным к Илье-пророку*****. В Червонной Руси вечером накануне Нового года ходят по хатам с плугом и, показывая вид, что пашут, - посыпают овсом и кукурузою******. Германцы, как мы видели, идею плуга и земледелия связывали с богинею весенних гроз; по их сагам, Frau Perahta (Perchtha, Berchte светлая, блестящая) при самом начале весны обходит землю, сопровождаемая толпою умерших детей (т. е. карликами, в виде которых миф олицетворял с одной стороны грозовых духов, а с другой - души усопших); эти малютки должны тащить за нею плуг и поливать из своих сосудов поля. Существуют рассказы, что Перата заставляла встречных крестьян чинить свой сломанный плуг и в награду за то отдавала им остававшиеся от работы щепки, которые потом превращались в чистое золото*******. Вместе с пробуждением бога-громовника от зимнего сна, вместе с полетом его на воздушном корабле или шествием по небу с громовым плугом земля и вода, окованные до того времени морозами, сбрасывали с себя льды и снега, и первая делалась способною для возделывания плугом, а вторая - для плавания на кораблях и лодках. Природа оживала, и побежденная Зима или Смерть (понятия издревле тождественные) спешила скрыться от поражающих громов Перуна. Торжественная встреча Весны у всех арийских племен сопровождалась обрядом изгнания Смерти (см. ниже в главе о праздниках); поезд с плугом, совершавшийся в Германии в честь богини весеннего плодородия, у нас получил исключительное значение средства, прогоняющего Смерть. Мы говорим об известном обряде опахивания, к которому доныне прибегают крестьяне во время повальных болезней (наприм., холеры) и чумы домашнего скота. Как эмблема небесной грозы, побивающей нечистую силу и освобождающей из-под ее власти небесные стада, опахиванье должно прогнать Моровую Язву, преградить ей путь страхом Перуновых ударов. Обряд этот совершается с общего согласия и по решению мирской сходки; в Волынской губ. плуг везут на паре волов********, но во всех других местностях в таком важном деле не употреб(287)ляют животных. Старуха-повещалка, большею частию вдова, выходит в полночь, в одной рубахе, на околицу и с диким воплем бьет в сковороду; на ее призыв со всех сторон собираются бабы и девки с ухватами, кочергами, косами, серпами, помела-ми и дубинками. Ворота во всех домах запираются, скот загоняется в хлевы, собак привязывают. Сбросив с себя рубаху, повещалка клянет Смерть; другие женщины привозят соху, надевают на эту голую бабу хомут и запрягают ее в соху; потом начинается троекратное опахивание вокруг села, причем сопровождающая толпа держит в руках зажженные лучины или горящие пуки соломы, выражающие символически пламя весенней грозы = светоч жизни. Шествие происходит в таком порядке: впереди несут иконы Богородицы, заступившей место древней богини-громовницы (иногда образ Спасителя), Власия - если бывает чума рогатого скота, Флора и Лавра - если бывает падеж на лошадей, так как эти святые почитаются патронами означенных животных; курят ладоном или целебными травами и даже в некоторых местах поют церковные гимны. Затем едет старуха на помеле в одной рубашке и с распущенными волосами; за нею двигается соха, и за сохой идет девка с кузовом разного зернового хлеба, собранного со всех домов, и сеет по пролагаемой борозде. Иногда, вместо передней старухи, несколько баб и девок едут на помелах и лопатах вслед за сохою и также в одних сорочках и с растрепанными волосами. Следующая позади толпа пляшет, вертится, кривляется, размахивает по воздуху принесенными орудиями, бьет в тазы, чугуны, заслонки и косы, свистит и хлопает кнутами; останавливаясь перед каждым двором, бабы и девки стучат в ворота и бешено вопят: "бей, секи, руби Коровью Смерть или Холеру! - сгинь, пропади Черная Немочь! - запашу, заколю, загребу, засеку, замету!" Сверх этих угроз поется еще заклинательная песня:

______________

* Костомар. С. М., 5.

** Черты лит. нар., 69.

*** D. Myth., 688-9,692.

**** Сахаров., II, 99; Ак. Ист., Ill, 92, X.