Елена Грицак - Саламанка

В середине августа поклонники Девы Асунсьон отмечают день Дара (исп. Ofertorio). Стиль этого праздника соответствует барокко, великолепие которого можно заметить в сверкании фейерверков, колорите национальных костюмов, песнях и танцах, завершающих веселье поздней ночью. На следующий день на улицы Саламанки выходят шуты, рыцари, демоны и прочие существа, являющиеся главными героями праздника Восхваления (исп. La Loa). Кроме того, по выходным древний город превращается в своеобразный парк, куда жители со всей страны приезжают, чтобы вкусно поесть и побродить по живописным окрестностям. Оригинальная кухня Саламанки известна всем испанцам. Наиболее типичным блюдом, пожалуй, является чафайна – вареный рис, дополненный кусками мяса и копченой колбасы. Привычный местным, но экзотический для приезжих чичас приготавливается из свиного фарша. На десерт здесь чаще подают пышные бисквиты маймон. Многие изготавливаемые в Саламанке продукты имеют индивидуальные названия и особый знак, удостоверяющий качество. К ним относятся деликатесные сорта сыра и приготовленные особым образом ветчина и фасоль. Саламанкская колбаса фаринато удивляет изысканным белым цветом, а блюдо под названием «миндаль святой Терезы» способствует благостному настрою.

Климат Саламанки позволяет выращивать некоторые виды южных фруктов, однако местные жители предпочитают виноград. Ощущая себя потомками кельтов, они очень любят мясо и едят его много. В недорогом ресторане «Феликс» подается добротная крестьянская еда: форель, запеченный барашек и знаменитый жареный поросенок тостон. Хозяин презентабельного заведения «Ла Посада» лично встречает гостей, рекомендуя суп с чесноком или говяжью вырезку. Любители кулинарных изысков заказывают коровьи уши или хвост, приправленные ароматным соусом.

Приезжим советуют посидеть за столиками кафе на Пласа Майор или пройти в «Постоялый двор Сервантеса» – любимое заведение студентов с небольшими деревянными столами. Здесь можно не только съесть сандвич, салат, ассорти из колбасных изделий, но и побеседовать за стаканчиком дешевого вина, переписать лекцию, поразмышлять над контрольной. В этом ресторане одиночество так же уместно, как и шумная компания, отмечающая успешное завершение сессии.

«Тахона» на проспекте Кармелиток – заведение иной направленности. Здесь специализируются на деликатесах, которые гости съедают буквально на ходу, поскольку столиков в этом кафе нет. Там же продают сытный орнасо, то есть пирог с мясом, ветчиной, копченой колбасой и яйцами. По вечерам энергичные жители Саламанки устремляются в ресторан «Кандил» на улице Агилера, где можно сидеть долго, запивая превосходным вином огромные куски молочного поросенка, приготовленного в каменной печи. Впрочем, сюда можно приходить и днем, когда на прилавках выставлена традиционная закуска под названием «тапас».

Большие студенческие компании обычно направляются в бистро «Корильо» на Пласа Майор, где по вечерам играет джаз. После интеллектуальных посиделок следует танцевальная разминка, которую, впрочем, гораздо проще осуществить на улице Испании, в одном из многочисленных диско-пабов. Помимо кухни, бывшая кельтская столица славится изделиями из кожи и серебра. Приезжих привлекают серебряные кольца, кулоны, колье, выполненные в манере чарро, название которой произошло от обозначения жителей Саламанки.

Недалеко от университета находится кафе «Валёр», где посетителей ожидают хороший кофе, свежие булочки, пирожные и большие бокалы с мороженым. Раньше в подобных заведениях дамы и кавалеры встречались затем, чтобы вместе отправиться в театр, также ставший национальным развлечением. Вызывая ажиотаж в качестве зрелища, он всегда был явлением, раскрывавшим испанский характер, условность содержания не мешала спектаклю быть понятным для всех.

В Саламанке представления долго проходили под открытым небом, на Главной площади либо в патио, поэтому здесь долго сохранялось исконное название местного театра – corall, что в переводе с испанского языка означает «двор». Женская часть публики размещалась на противоположном от сцены конце площадки, где специально для прекрасных дам устраивалась галерка (исп. cazuela). В случае необходимости организаторы оборудовали еще одно почетное место, сооружая для того деревянный балкон вдоль стены ближайшего здания. Партер предназначался для состоятельных горожан и представлял собой ряды обычных скамеек, остальная публика размещалась стоя. Крыша была только над сценой и почетными местами. Партер был защищен от солнца тентом, но не спасал от сильного дождя, поэтому на время ливня спектакль прерывали.

Театральная лихорадка начиналась задолго до представления, ведь зрители, лишенные возможности забронировать места, собирались у входа за несколько часов до первого звонка. Впрочем, никакого сигнала не требовалось, поскольку взбудораженная ожиданием толпа то и дело пыталась прорваться в зал, и контролеры, не сумев сдержать людской поток, старались хотя бы направить его в нужное русло. Многие проходили не заплатив, ссылаясь на государственную должность, социальный статус, дружеские отношения с директором театра, и наконец, на литераторство, поскольку писателям разрешалось проходить на любое представление без оплаты, дабы иметь представление о работе коллег. Таким образом, испанцы видели в бесплатном посещении театра не унижение, а, напротив, свидетельство социальной значимости, которое пытались продемонстрировать и те, кто ею не обладал.

Билетеры, требуя плату у всех входящих, рисковали получить удар шпагой или кинжалом, и единственной защитой от этого служил камзол из толстой кожи буйвола – униформа, предписанная королевским указом. Возникавшая перед входом суматоха не стихала за дверями, ведь в старых испанских театрах не было нумерованных мест, отчего зрители часто ссорились из-за возможности смотреть спектакль сидя. В некоторых случаях такие перепалки заканчивались трагедией, но после выноса убитых и раненых представление все же начиналось. Отвоевав места, зрители ждали начала спектакля еще 2–3 часа, коротая время за разговорами, едой и вином, благо в зале бойко шла торговля вразнос. Кавалеры отпускали фривольные шутки в адрес женщин с галерки, а те отвечали громко, дерзко, для убедительности слов бросая в партер косточки или скорлупу от орехов.

Среди мужской части публики особую категорию составляли горожане из простонародья, считавшие себя истинными театралами. Их мнение, выражавшееся аплодисментами либо свистом, зачастую решало исход спектакля, отчего драматурги старались заручиться поддержкой торговцев, портных, сапожников, которые, по словам французского журналиста Берто, «бросив свои лавки, приходят сюда в плащах, при шпагах и, называясь кабальеро, решают, хороша пьеса или нет…». Одетая в полосатые плащи, широкие штаны, куртки из овечьей кожи, незнатная часть публики шумно рассаживалась вокруг столов, если таковые имелись в зале, и обычно заказывала стакан сахарной воды на десятерых. Некоторые не могли обуздать свою предприимчивость и начинали торговать здесь же. В испанских провинциальных театрах была отнюдь не редкостью сцена, когда крестьянин, встав перед дворянином, высокопарно произносил тираду, предлагая, например, купить кролика. Во время спектакля новички напрягали слух, прилагая усилия для того, чтобы понять, о чем говорят актеры. Некоторые, не стараясь понять суть происходящего на сцене, вели деловые переговоры по-испански громко, эмоционально, время от времени дополняя шум зала криком: «Усмирите же его!» – обращаясь и к артисту, и к партнеру.