Елена Грицак - Саламанка

Автор дает понять читателю, что человеческая духовность несравнимо шире внутреннего мира человека. Все главные герои Эспронседы, увлекаясь погоней за идеалом, порой забывают о стремлении духа, о том, что мораль – вовсе не призрак, поскольку имеет под собой реальную опору. Поэт видел ее в чувственной красоте, буйном цветении природы, в любви к родной земле, не случайно именно такими картинами начинаются и завершаются многие из его поэм, в том числе и знаменитый «Саламанкский студент». К сожалению, Хосе де Эспронседа родился уже после того, как абсолютная монархия, в XVI веке отгородившая Испанию от цивилизованного мира, превратила передовую державу в старорежимную окраину Европы. Развитие культуры практически остановилось, жителям Испании запретили учиться за границей, а собственное образование неуклонно приближалось к краху. Страну миновал прогресс Нового времени, чему в немалой степени способствовала экономическая политика Филиппа II и особенно его потомков, которые постарались сделать отставание вековым и непреодолимым. В конце золотого века Саламанка вместе со всем государством ушла в тень цивилизации, где осталась навсегда, в отличие от самой Испании, которая, пережив не одну трагедию, всего за четверть века шагнула из Средневековья в технологичную современность.

В XVIII столетии Саламанкского университета, наконец, коснулась эпоха Просвещения, наступившая в стране благодаря реформам Карла III. Целью преобразований называлось ослабление влияния церкви за счет повышения престижа короны. Только тогда испанская профессура узнала о том, что такое учебный план, с большим неудовольствием встретила появление цензуры, оценила назначение кураторов и лиц, ответственных за финансы. Казалось, университет ожидает будущее, сравнимое с великим прошлым, но процветанию помешала война.

В 1812 году Саламанка, расположенная на пути из Парижа в Лиссабон, привлекла к себе наполеоновскую армию. Французы хотели закрыть порт Лиссабона для англичан, однако те вместе с испанцами отстояли португальскую столицу, одержав победу в сражении, произошедшем буквально под стенами города.

По словам журналистов, в середине XIX века почтенные мужи Саламанки носили черные узкие костюмы, дополняя элегантный наряд башмаками с пряжками, широким кожаным поясом и желтым жилетом с металлическими пуговицами. На улицах других городов их отличала особая стать: красивые, рослые, тонкие, словно стрекозы, они сопровождали жен и дочерей, одетых в платья с дорогим узорчатым шитьем.

Реформы просвещенного монарха были завершены во второй половине столетия. Очень поздно достигший Испании технический прогресс требовал специализации знаний, поэтому теология уступила место более рациональным дисциплинам. Университет перешел под начало государственного аппарата; должности ректора и деканов наполнились иным содержанием, а те, кто их занимал, больше не относились к студенчеству.

Обновленные учебные планы включали в себя набор предметов для каждого факультета. Оформились основные направления в работе университета – философское и филологическое, хотя право и медицина по-прежнему сохраняли позиции. Тем не менее в университетских документах временем расцвета называется начало XX века, когда место ректора занимал профессор античной философии и филологии, гуманист, писатель и поэт Мигель де Унамуно.

Именно ему университет обязан возрождением демократии, а поклонники литературы – появлением знаменитого философского трактата «По поводу традиционализма», в который вошли пять эссе об испанском национализме.

В детстве будущий глава Саламанки не знал иного языка, кроме баскского. Закончив столичный университет, он защитил диссертацию на тему «О проблемах происхождения и предыстории басков», и с тех пор говорил и писал только на испанском, хотя никогда не терял связь с родиной.

Мигель де Унамуно

Мигелю было восемь лет, когда в Испании началась Вторая карлистская война. Бои между сторонниками чистой монархии в лице Карла VII и либералами, приверженцами парламентской монархии, которую представлял Альфонс XII, проходили и в стране басков, где жила небогатая семья Унамуно. Воспоминания о времени, когда люди прятались за мешками с песком или спасались от пуль в мрачных сырых подвалах, позже легли в основу первого романа «Мир среди войны».

С 1890 года профессор Унамуно занимал место преподавателя греческого языка и литературы в Саламанкском университете, а в 1901 году был избран ректором. Спустя несколько лет вышла в свет одна из первых его драм – «Сфинкс», где такие категории, как любовь, смерть, одиночество, искания истинной веры сливались в мрачную тему. В созданных немного позже книгах «Трагическое ощущение жизни у людей и народов» и «Жизнь Дон Кихота» автор представил свое, отнюдь не мажорное понимание жизни. Написанные в разное время повести «Туман» (1914), «Абел Санчес» (1937), «Тетя Тула» (1921), по словам автора, «не относились ни к какому-то конкретному пространству, ни ко времени». Обладая несомненными достоинствами, например изяществом стиля и психологизмом, раскрывая своеобразные художественные приемы, эти произведения все же не представляли ничего в смысле реального восприятия жизни. Критика обвиняла автора в том, что он «загоняет себя и заводит читателя в тупик парадокса и пессимистической безысходности».

Я покидаю мир, мне больно себя слышать,

Все голоса – мой голос, эха след,

Я знаю – грешен, но покаянья нет,

И сил раскаяться мне больше не сыскать.

И вне меня – мне не найти опоры,

Людского нет вокруг, во мне же пустота,

И коль замена плена лишь мечта,

Я в пустоте своей тону, как в море.

Печально одиночество обмана...

В движеньях суетных меж зеркалами

Я погибал, пока мой день не наступил,

И в зеркале зеркал себя увидел – странно,

Я понял, что уже давно не жил.

В преддверии кровопролитного столкновения народов похожие чувства испытывали многие коллеги ректора, в том числе и Хосе Ортега-и-Гассет, известный ученый-гуманист, взявший на себя руководство университетом накануне Первой мировой войны. Уволенный со службы Унамуно целиком посвящал себя творчеству и в то время написал знаменитые «Назидательные новеллы». Мятежные мысли, высказанные в этом и других сочинениях, привели автора к ссылке на Канарские острова, откуда, после освобождения из-под надзора, он отправился в другое, добровольное изгнание, во Францию. На родину он вернулся лишь после падения диктатуры Примо де Ривера в 1930 году.