Яна Франк - Дневник дизайнера-маньяка

Картины «для себя» Серебровский рисовал каждый день по утрам перед работой. Не по восемь часов, зато каждый день.

Говорят, что настоящее искусство рождается в муках и страданиях, поэтому сытый, довольный жизнью художник вообще ничего гениального сделать не может. Искренне согласна с этой теорией, однако должна признаться, что, несмотря на наличие стабильного заработка, страданий и мук у меня достаточно! Я прекрасно умею обеспечить себя морем неразрешимых проблем ежедневно и периодически нахожу о чем поплакать.

Дизайнер никому не враг, поверьте.

Перед всеми людьми, умеющими хорошо и регулярно работать, неважно кем, я снимаю шляпу (сама я каждый день пытаюсь заставить себя уйти на работу, и удается мне это не всегда).

Перед такими людьми, как Алексей Шульгин, я тоже преклоняюсь, потому что они достигли почти невозможного — они заняты исключительно своим искусством, и ничем другим. По крайней мере они на сто процентов живут по тем правилам, в которые верят. (Хотя это не единственный возможный вариант.)

Сергей Тетерин ввязался в этот спор совершенно зря, потому что сам он то работает, то не работает, но художником называет себя во все времена. Так что непонятно, зачем ему понадобилось будоражить моих коллег целую неделю.

Я безгранично сожалею, что потратила на участие в дискуссии больше получаса — за это время можно было нарисовать что-нибудь дельное.

Первый, кто бросит этот бессмысленный спор и добежит до стола с карандашами и красками, и есть самый настоящий художник.

Десять часов утра. Вся фирма спит, комната дизайнеров пустует (сползутся между полуднем и обедом). Лишь сонные программисты, пребывающие здесь с ночи, переминаются с ноги на ногу у кофейного автомата, и на полу у развороченного принтера возится администратор, окруженный десятком рулонов туалетной бумаги.

Только дизайнер Доминик не спит!

Свежим ветром врывается он в мою комнату, распахивая дверь так, что ворохи бумаг взлетают со стола, и восклицает:

— Миу! Думай! Женский журнал. Издается в Англии. Длинное название, начинается на «Е». В названии есть буквы, выходящие за верхний и нижний край, кругленькие такие. Как он называется-то?

— Esquire?

— Да! Точно! Вот! Короче, этот шрифт я хочу!

Конечно, этот самый шрифт мы не нашли. Нашли другой, отдаленно на него похожий. Зато за пять минут...

...И Доминик ушел к своему столу счастливый.

А я подумала, что наша здешняя жизнь иногда выглядит несколько нереально.

Одни диалоги чего стоят.

Пишут мне заинтересованные люди: «А как насчет веб-палитры? Про нее больше никто не думает? Как же цвета, которые видят не все? А юзабилити? А универсальные, всем доступные дизайны? Никому больше не нужны? Видимо, все это уже никому не нужно, если ваша собственная страничка раскрашена всеми цветами радуги...»

В ответ на эти письма я хотела написать нечто вроде: «Я только тем на работе и занимаюсь, что считаю цвета, подгоняю палитры и экономлю килобайты! Дайте мне хоть на моей собственной страничке делать то, что я хочу, и радуйтесь, что там хоть какой-то HTML есть. Не то надоест мне вся эта юзабилити, и я зарою навигацию в суперсовременный флеш-ролик, посылающий к черту все, кроме двух избранных браузеров (как давно уже поступают большинство сетевых художников и дизайнеров).

Потом я посмотрела на зеленое, пошевеливающееся месиво из линий и волн в моем рабочем браузере и поняла, что на работе я давно погребла юзабилити в такой глубокой яме, что хуже просто быть не может.

И как это, спрашивается, у меня получилось? После всего, что я написала про цвета, навигацию, стратегии. Про флеш и плагины, про браузеры и бедных пользователей, про плохой коннект и путь к красоте, пролегающий через модемы и телефонные линии.

Я предчувствовала, что настанет день, когда мне будет бесконечно стыдно за последнее произведение, над которым я трудилась полгода. Поэтому я сохранила всю переписку с тем, кто мне это заказал.

Сижу теперь и перечитываю пожелания и указания. Полосатая моя жизнь!

«Этот сайт делается для тех, кто придет туда потратить от тридцати тысяч до трех миллионов. Не представляю, что дома у кого-нибудь из них не самый крутой компьютер или плохая связь с интернетом. А те, кто приходят поглазеть, пусть обзаведутся всем, что надо. Лично я их присутствием не очень дорожу».

«„Просто сайты“ с электронным магазином есть у всех. Я такого не хочу. И не надо мне навигации, в которой посетители все находят моментально. Пусть люди играют в этот сайт, как в игру, и ищут выходы среди кучи ничего не значащих кнопок».

«Я хочу выиграть с этим сайтом все конкурсы. Не по дизайну, а по нет-арту. И желательно в секции треш-арта. Мне так нравятся эти ужасные странички, где ничего не понятно и все такое странное».

«Как это — работать не будет? Я слышал, что спрограммировать можно все, нужно только рот программистам клейкой лентой заклеить, чтобы молчали и делали, что им велено.

Я получу этот магазин, и он будет сделан таким, как я хочу — со всем флешом, генератором и всеми „извращениями“, как это любят называть в вашей фирме, вопрос только в том, кто мне это сделает за мои деньги.

Сейчас я предоставляю эту возможность вам».

«Судя по описанию, ваша целевая группа — немолодые люди, в большинстве своем не умеющие обращаться с компьютером, заглядывающие в интернет лишь для того, чтобы проверить электронную почту. Они в таком сайте просто ничего не найдут!»

«Пусть учатся! И вообще, если кто-то по незнанию лишний раз нажмет на кнопочку, я буду только рад! Это же аукцион! Вы что, не знаете, как это в жизни работает?

Ой, это я сейчас ставку сделал? Ладно... Ничего не поделаешь...»

«Мне все нравится, кроме карты... Как-то слишком хорошо понятно, что это такое. Нельзя ли найти какую-нибудь экзотическую развертку, не так похожую на карту мира с первого взгляда? Или, может быть, эту как-нибудь поломать? Вы не пробовали отрезать от нее кусок или сделать с ней что-нибудь?»