Вадим Руднев - Словарь культуры XX века

Челнок, таким образом, движется поперек реки, переправляется через реку. Куда же он плывет? Это подсказывает контекст самого стихотворения:

Я слово позабыл, что я хотел сказать.

Слепая ласточка в чертог теней вернется.

"Чертог теней" - это царство теней, царство мертвых Аида. Пустая, мертвая лодочка Харона (челнок) плывет в "чертог теней" по сухой реке мертвых Стиксу. Это - античное толкование.

Может быть толкование восточное: пустота - одно из важнейших понятий философии дао. Дао пусто потому что оно является вместилищем всего, писал Лао-цзы в "Дао дэ цзине". Чжуан-цзы говорил: "Где мне найти человека, который забыл все слова, чтобы с ним поговорить?". Отсюда забвение слова может рассматриваться не как нечто трагическое, а как разрыв с европейской традицией говорения и припадание к восточной, а также традиционной романтической концепции молчания.

Возможно и психоаналитическое толкование. Тогда забвение слова будет ассоциироваться с поэтической импотенцией, а пустой челнок в сухой реке с фаллосом и (неудачным) половым актом. Контекст стихотворения подтверждает и такое толкование. Посещение живым человеком царства мертвых, о чем, несомненно, говорится в этом стихотворении, может ассоциироваться с мифологической смертью и воскресением в духе аграрного цикла как поход за плодородием (см. миф), что в утонченном смысле может быть истолковано как поход Орфея (первого поэта) за потерянной Эвридикой в царство теней. Я думаю, что в этом стихотворении, в понимании этой строки работают одновременно все три толкования.

Лит.:

Taranovsky К. Essays on Mandelstam. - The Haage, 1976.

Тоддес Е.А. Мандельшам и Тютчев. Lisse,1972.

Тименчик Р.Д. Автометаописание у Ахматовой // Russian literature, 1979. 1 - 2.

Руднев В. Мандельштам и Витгенштейн // Третья модернизация, 1990.- No 11.

АКЦЕНТНЫЙ СТИХ

(или чисто тонический, или ударный стих) - стихотворный размер (см. система стиха), самый свободный по шкале метрических разновидностей, или метров. В А.с. строки должны быть равны по количеству ударений, а то, сколько слогов стоит между ударениями, неважно. Таким образом, А. с. - это предел эмансипированности стиха по линии метра. Недаром А. с. называют еще стихом Маяковского. Вот пример 4-ударного А. с. из поэмы "Владимир Ильич Ленин".

1. Армия пролетариев, встань стройна!

2. Да здравствует революция, радостная и скорая!

3. Это - единственная великая война

4. Из всех, какие знала история.

А вот метрическая схема этого четверостишия:

1. -4-2-1

2. 1 -4-2-4-2

3. -2-5-3

4. 1 -1-2-2

(знаком "-" обозначаем ударные слоги в строке, цифра обозначает количество безударных слогов).

Как будто все правильно: в каждой строке по четыре ударения, а между ударениями сколько угодно безударных слогов. Но, во-первых, не сколько угодно, а от одного до пяти, а во-вторых, последняя строка вообще достаточно урегулирована и может быть строкой 4ударного дольника (см.), где слогов между ударениями должно быть один или два. Проведем такой эксперимент. Возьмем какойнибудь известный текст, написанный 4-ударным дольником, и попробуем туда подставить эту строку. Например:

Девушка пела в церковном хоре

О всех усталых в чужом краю,

О всех кораблях, ушедших в море,

Из всех, какие знала история.

Что же, за исключением рифмы, все в порядке. Схема подтверждает это:

-2-2-1-1

1-1-2-1-1

1-2-1-2-1

1-1-1-2-2

Это первая проблема идентичности А. с. Для того чтобы он воспринимался как А. с., необходимо достаточное количество больших (больше трех слогов) междуударных интервалов, а тем самым длинных слов, которых в русском языке не так много пролетариев, революции, радостная, единственная, справедливая. Средняя длина слова в русском языке - три слога. Получается, что А. с. - это не свобода, а искусственная ангажированность стиха, обязательство заполнять междуударные интервалы редкими длинными литературными словами. Впрочем, и все авангардное искусство всегда явление поистине искусственное, совершающее насилие над тем языком, которому не повезло с ним встретиться.

Вторая проблема идентичности А. с. состоит в том, что он имеет тенденцию расползаться по ширине строки, нарушая равноударность. Так, в 4-ударном А. с. все время появляются то 5-, то 3-ударные строки, и если их достаточно много, то сам принцип, на котором держится А. с., разрушается. М. Л. Гаспаров говорит в этом случае о вольном А. с., но, по моему мнению, это так же противоречиво, как говорить о равноударном верлибре.

Таким образом, А. с. - это некая фикция, некий "симулякр" русской поэзии ХХ в.

Лит.:

Гаспаров И.Л. Акцентный стих раннего Маяковского // Учен. зап. Тартуского ун-та, 1969. - Вып. 236.

Гаспаров М. Л. Современный русский стих: Метрика и ритмика. - М., 1974.

АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

- ответвление психоанализа, разработанное швейцарским психологом и философом Карлом Густавом Юнгом.

Вначале Юнг был учеником, сотрудником и другом Фрейда, но уже с 10-х годов они резко разошлись по ряду принципиальных вопросов. Юнг критически относился к тому, что Фрейд сводил причину всех неврозов и других психических заболеваний к сексуальным проблемам. Юнг считал недопустимым трактовать все явления бессознательного с точки зрения вытесненной сексуальности. Юнгианская трактовка либидо значительно более широкая. По его мнению, невроз и другие психические заболевания проявляются как поворачивание либидо вспять, что приводит к репродуцированию в сознании больного архаических образов и переживаний, которые рассматриваются как "первичные формы адаптации человека к окружающему миру".

Фрейд и Юнг были людьми разных поколений и культур. Как это ни парадоксально, Фрейд по своим эмоциональным и рациональным установкам был человеком позитивных ценностей ХIХ в. Юнг был человеком ХХ в., лишенным позитивистских предрассудков. Он занимался алхимией и астрологией, гадал по "Книге перемен", внес значительный вклад в изучение мифа.

Это резкое различие между личностями Фрейда и Юнга сказалось на их понимании природы бессознательного. Основной точкой размежевания фрейдовского психоанализа и юнгианской А. п. является тот факт, что с точки зрения последней бессознательное носит коллективный характер. Юнг писал: "У этих содержаний есть одна удивительная способность - их мифологический характер. Они как бы принадлежат строю души, свойственному не какой-то отдельной личности, а человечеству вообще. Впервые столкнувшись с подобными содержаниями, я задумался о том, не могут ли они быть унаследованными, и предположил, что их можно объяснить расовой наследственностью. Для того чтобы во всем этом разобраться, я отправился в Соединенные Штаты, где, изучая сны чистокровных негров, имел возможность убедиться в том, что эти образы не имеют никакого отношения к так называемой расовой или кровной наследственности, равно как и не являются продуктами личного опыта индивида. Они принадлежат человечеству в целом, поэтому имеют коллективную природу.