Бенедикт Сарнов - Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев

- Куча денег? За мертвецов? Сказка, сэр! И прескверная сказка. Весьма.

- Да объясните же им! - обернулся ко мне Тугодум. - Они все тут наверняка не читали "Мертвые души". А я, хоть и читал, честно говоря, тоже не очень-то понимаю, в чем состоял смысл всех этих махинаций Чичикова.

Убедившись, что никто из собравшихся толком не понимает, да и не может понять, в чем состоял смысл задуманной Чичиковым аферы, я попытался как можно проще им это растолковать.

- Существовал опекунский совет, - начал я. - Каждый помещик мог заложить туда принадлежавших ему крепостных И получить под этот залог определенную, причем немалую, сумму денег. Сделка, разумеется, совершалась только на бумаге. Закладываемых крестьян никто и в глаза не видел. Вот Чичиков и придумал: скупить по дешевке умерших крестьян, которые по документам значились как живые. А потом...

- Понимаю, сэр! - радостно прервал меня Джефф Питерс. - Знал я одного такого мерзавца. Альфред Э. Рикс звали эту жабу. Он разделил на участки те области штата Флорида, которые находятся глубоко под водой, и продавал эти участки простодушным людям в своей роскошно обставленной конторе в Чикаго.

- Да нет же! - закричал Тугодум. - При чем тут этот ваш Альфред Э. Рикс? Второго такого ловкача, как Чичиков, вам не найти!

- Боюсь, друг мой, что ты слишком уж категоричен, - улыбнулся я. - В каком-то смысле Чичиков, конечно, не повторим. - Но... Позвольте, друзья, я прочту вам, что писал о Чичикове знаменитый русский революционер Петр Кропоткин.

Достав из кармана пиджака блокнот с заранее заготовленными выписками, я полистал его, нашел нужную цитату и прочел:

- "Чичиков может покупать мертвые души или железнодорожные акции, он может собирать пожертвования для благотворительных учреждений..."

- Как я для беспризорных детей? - вмешался Остап.

- Совершенно верно, - кивнул я. - Вы, Остап, в известном смысле тоже ведь ученик Чичикова. Весьма способный ученик, не спорю, но... Впрочем, позвольте, я дочитаю до конца рассуждение господина Кропоткина. "... Он может собирать пожертвования для благотворительных учреждений. Это безразлично. Он остается бессмертным типом: вы встретитесь с ним везде. Он принадлежит всем странам и временам: он только принимает различные формы, сообразно условиям места и времени".

- Вот это верно! - восторженно выкрикнул Джефф Питерс. - Ну прямо точка в точку про эту жабу Альфреда Э. Рикса, с которым я встретился, шагая по шпалам железной дороги Арканзас-Техас.

- Чтобы уж совсем покончить с такой трактовкой образа Павла Ивановича Чичикова, - сказал я, - позвольте, я прочту вам несколько слов из статьи о "Мертвых душах", написанной одним из современников Гоголя. Вот как автор этой статьи характеризует милейшего Павла Ивановича...

Перелистнув несколько страниц в своем блокноте, я нашел нужную выписку и прочел:

- "Это человек с сильною натурою, сжатою в одно чувство. Чувство почти животное, но которому он подчинил все прочие человеческие чувства: дружбу, и любовь, и благодарность... И это чувство - корыстолюбие".

- Вы хотите сказать, - задумчиво спросил Остап, - что Павел Иванович Чичиков, как и я, идейный борец за денежные знаки?

- Пожалуй, - улыбнулся я. - Или, как назвал его сам Гоголь, приобретатель.

На лице Остапа отразилось сомнение, которое он тут же выразил своим любимым словечком, выражавшим у него, по мере надобности, любые оттенки чувств.

- Пар-рдон! - сказал он. - Один вопрос. Если я правильно понял ситуацию, эти сделки по приобретению мертвых душ, которые заключал Чичиков, были не вполне... как бы это сказать... одним словом, они были незаконные?

- Конечно, незаконные! - опередил меня Тугодум.

- А с каких пор вы стали таким строгим законником, дорогой Остап? насмешливо спросил я.

- Вам должно быть известно, что я всегда свято чтил Уголовный кодекс, оскорбился великий комбинатор. - Но дело не в этом. Если сделки были незаконные, вся эта история, описанная Гоголем, выглядит... пардон... как бы это выразиться поделикатнее... не совсем правдоподобной.

- Как это неправдоподобной? Почему? - удивился Тугодум.

- Говорю это вам как юридическое лицо юридическому лицу, - хладнокровно объявил Остап. - Надеюсь, вам известно, что у меня в этой области имеется кое-какой опыт. Чтобы заключить незаконную сделку, надо найти партнера. Партнер же должен быть отъявленным негодяем. Увы, тут уж ничего не поделаешь: жизнь диктует нам свои суровые законы. Полагаю, вы не забыли, чего мне стоило разыскать всего лишь одного негодяя - почтеннейшего Александра ибн Ивановича Корейко. А этому вашему Чичикову негодяи попадаются буквально на каждом шагу. Что ни встреча, то новый негодяй.

- Это кого же вы называете негодяями? - спросил Тугодум.

- Да все они... Все, кто соглашается продать Чичикову мертвые души, то есть вступить с ним в незаконную сделку, - любезно пояснил Остап. - Плюшкин, Манилов, Коробочка... Порядочный человек на такое темное дело не пойдет. Вот я и спрашиваю вас: откуда там набралось такое количество жуликов?

- Вы просто не читали "Мертвые души"! - засмеялся Тугодум. - Манилов... Коробочка... Да какие же они жулики?

- Погоди, друг мой, - оборвал я его. - Не горячись. Точка зрения, которую сейчас так убедительно изложил Остап Ибрагимович, была уже высказана однажды. И высказана человеком весьма компетентным.

- Это кем же? - спросил Тугодум.

- Знаменитым французским писателем Проспером Мериме... Позвольте, господа, - обратился я к публике, - я прочту вам несколько слов из его статьи, которая называется "Николай Гоголь".

- Просим!

- С удовольствием! - раздалось со всех сторон. И только один мрачный голос недовольно буркнул:

- А зачем нам это?

- Затем, что это имеет самое прямое отношение к обсуждаемому нами вопросу, - ответил я. - Итак, господа, прошу внимания!

Достав из другого кармана своего пиджака книжечку Мериме, я раскрыл ее на заранее заложенной странице и прочел:

- "Основной недостаток романа господина Гоголя неправдоподобие..."

- Слушайте! Слушайте! - крикнул Остап.

- "Я знаю, мне скажут, что автор не выдумал своего Чичикова, продолжал я читать, - что в России еще недавно спекулировали мертвыми душами... Но мне кажется неправдоподобной не сама спекуляция, а способ, которым она была проделана. Сделка такого рода могла быть заключена лишь между негодяями..."

- Я всегда говорил, что Мериме - это голова! - снова не смог сдержать своих чувств Остап.

- "Какое мнение можно составить о человеке, желающем купить мертвые души? - продолжал я зачитывать цитату из Мериме. - Что он: сумасшедший или мошенник? Можно быть провинциалом, можно колебаться между двумя мнениями, но нужно быть все же негодяем, чтобы заключить подобную сделку".

- Золотые слова! - воскликнул Джингль. - Так оно и есть, сэр! Уж поверьте моему опыту. Среди так называемых порядочных людей полно негодяев. И среди героев господина Гоголя их так же много, как и в любом уголке Вселенной. Крайне много. Весьма.